Страница 39 из 61
Конечно, можно было бы написать прощальное письмо. Вот только: кому и зачем? Нет, нужно. Все-таки, должна быть культура; каким бы не было пребывание в гостях, за него следует поблагодарить. На вырванном из тетрадки листке Моника калякает несколько прощальных слов и кладет его на подушку. Утром найдут. Она глядит на часы. Четыре часа ночи. Так, ролики в рюкзак. Двери внизу закрыты, в окнах первого этажа решетки. Но здесь, на третьем этаже их нет… Так, сумку на руку… Моника открывает окно и выходит на влажный от росы карниз. До угла здания шагов десять без страховки. Ничего, бывало и хуже…
Громоотвод из стальной проволоки. Солидные крепления, запущенные в стену еще во время строительства. Моника умело опускается вниз. Теперь только двухметровая ограда из сетки на стальной раме, и она уже на тротуаре. Девушка храбро направляется в ночь. На третьем этаже, в спальне ее группы загорается свет. Директриса вновь решила ее проконтролировать и обнаружила бегство… Только, естественно, птичка уже давно улетела…
Супермаркет работает круглые сутки. Понятно, что это риск. Их баба-яга наверняка уже висит на телефоне, названивая в полицию. Патрульные машины в эту часть города заезжают часто. Но нужно.
В отделе с туристическим снаряжением Моника покупает пробковый коврик и спальник. Осматривает палатки. Дешевка страшная, зато недорого. Сезон закончился, продолжается хаотическая распродажа барахла. Сорок злотых — не слишком крупный расход. Рядом стоят еще велосипеды. Цена тоже акционная, но по карману бьет прилично. Черт, так у нее же имеются ролики. Кассирша настолько сонная, что ничему не удивляется. Даже девушке-подростку, среди ночи покупающей палатку.
Княжна пересекает заснувший город. Автомобилей пока не видно, так что она катит посреди улицы. Где-то скрежещет первый трамвай. Моника мчится на роликах. На луг, где выпасают лошадей, она добирается буквально за полчаса. Тропинка и полузатопленный мостик. Моника перебирается на другую сторону. Густая березовая роща. Там обнаруживается симпатичное местечко, где можно разбить палатку, закинуть вовнутрь коврик, разложить спальный мешок. Скоро пять утра. Моника выставляет будильник в телефоне на семь и засыпает. Два часа — это, считай, ничего, но если она не вздремнет, то в школе будет чувствовать себя словно зомби. А она не любит чувствовать себя зомби, потому что она — вампир.
В воздухе заметна белая мгла ее дыхания. Это означает, что температура упала ниже десяти градусов по Цельсию… К счастью, спальник толстый и теплый…
Станислава задумчиво водит взглядом по классу. Ученицы заняты делом. А вот княжна Моника Степанкович обучается по индивидуальному плану. Она уже знает все то, что ее одноклассницы только изучают. Так что нет смысля терять время. «Отверженные» Виктора Гюго в оригинале — это подходящий материал, чтобы подшлифовать знание французского языка. Станислава просматривает предыдущие работы Моники. Судя по некоторым видам ошибок, девчонка изучала французский в двадцатых годах где-то в Ливане или Палестине. Выходит, должна знать и арабский. Интересно, насколько ее диалект отличается от суданского?
Со вчерашнего дня что-то незначительно изменилось. Раньше она никогда не подключала ноут к розетке в классе, а теперь явно заряжает аккумулятор. Никогда до того преподавательница не замечала листьев и соломинок в волосах своей ученицы. Сегодня после уроков они собирались варить пиво, только Моника попросила ее извинить: не придет, много занятий. Впрочем, она никогда пивом не занималась. Вот если когда-нибудь пожелают хорошего винца…
На пятый день алхимик поднимается на собственный уже чердак. Сто квадратных метров — это много места. Здесь у него шесть окон, которые выходят на улицу и на внутренний двор. Проверил, есть ли вода в кране. Замечательно, уже подключили… Он выглянул в окно и широко улыбнулся. Дом чуточку выше окружающих его построек, так что он выступает над деревьями. Перед Сендзивоем вид на широкую, зеленую ленту — Плянты, а за ней красные крыши Старого города. Под ногами у алхимика выбранное со вкусом покрытие. И не из супермаркета. Протрется не раньше, чем через лет тридцать. Впрочем, сам он и не собирается жить здесь так долго.
Рабочие стоят рядом; за ними камин, пока что без огня.
— Договор выполнен. — Мастер, одновременно являющийся главой клана, выступил вперед. — Все сделано на день раньше. Платишь за шесть дней?
Сендзивой усмехнулся в ответ.
— Абхазия — страна бедная, опустошенная войной[92], - спокойно говорит он по-русски, разве что с чуточку архаичным акцентом. — У вас там семьи, которым вы должны высылать деньги. Плачу вдвойне…
Он извлекает из портфеля упаковку банкнот по сто злотых, садится на столе у подоконника и спокойно отсчитывает двести пятьдесят штук. Когда заканчивает, у него в руке остаются еще четыре. Непонимающе глядит на них, затем усмехается и добавляет на кучку.
Снова он выглядывает в окно, радуется виду. Когда оборачивается, его новая квартира совершенно пуста. Работники ушли. По лестнице, сопя, поднимается хозяин.
— Лишнего не заплатили? — заговаривает он. — Такая замена крыши, как мне говорили, тысяч на двести тянет…
— Иногда удается чего-нибудь и выторговать, — алхимик закидывает обрезки досок в камин, чтобы подложить огонь.
— Вы с этими чеченцами торговались?! — старичок свистит сквозь зубы. — Так пан круче, чем на вид…
Новый жилец задумчиво склоняет голову. До дедка доходит, что ляпнул глупость. Этот человек с самого начала выглядит настоящим мужчиной.
— А это деньги для вас, — алхимик вынимает из портфеля вторую упаковку. — За чердак. Пересчитайте, должно быть ровно тридцать тысяч…
Он добавляет в камин щепки. Вытаскивает из кармана старинное огниво, века XVI-ого. Через мгновение кусок газеты загорается. Сендзивой прикрывает дверки. Языки пламени отражаются на лице пересчитывающего банкноты домовладельца. В его глазах подмигивают искорки. Алхимик глядит на старика и замечает определенную похожесть с самим собой. Деньги, как таковые, того не интересуют. Это всего лишь средство для достижения цели…
Как сварить хорошее пиво? Да ничего сложного! Во-первых, нужен солод. Где-то мешок или половинка. Впрочем, сделать солод тоже не проблема. Нужно рассыпать зерно на ткани, оросить его водой, но быть осторожным и не перелить воды, а не то зерно сгниет. Через пару дней зерно выпустит белые, похожие на паутинку корешки. Все это время нужно поддерживать зерна слегка влажными. Еще через пару дней появятся ростки. Как только они достигнут длины в пару сантиметров, зерно нужно собрать и высушить. К этому времени содержащийся там крахмал превратится в простые сахара. А теперь все нужно пропустить через крупорушку, чтобы высохшее зерно размельчить…
Главной сложностью, которую Станислава не может преодолеть, это то, где в центре города найти крупорушку. Но проблему эту можно разрешить весьма легко. На Западе варка пива в домашних условиях сделалась очень даже популярным занятием. Там же можно найти специализированные лавки. В Польше этим делом занимается лишь горстка любителей, правда, неплохо организованных. Достаточно отыскать их в Интернете и заказать 20-кг мешок уже размолотого пильзенского солода. Если кто-то из торговцев проживает в нашем городе, можем взяться за дело сразу же, как только привезем мешок от продавца домой. К тому же такие люди предлагают еще и пивные дрожжи, солодовый экстракт, хмельной гранулят, бутылки, пробки, машинки для закупорки, даже этикетки. Устройство пивоварни в собственном доме — это расходы порядка нескольких сотен злотых. Но вложенные средства вернутся, потому что домашнее пиво, после вычета стоимости составных, наполовину дешевле самого дешевого из доступных на рынке сортов. Опять же, сваренное дома отличается несравнимо лучшим качеством…
92
Абхазские строительные бригады — это нечто новенькое. Или молдаване подрабатывают только в России и в Украине? — Прим. перевод.