Ксиор

ПУЗЫРЕК ВОЗВРАЩАЕТСЯ

«Внимание! Внимание! Говорит Бюро управления погодой! Передаем предупреждение!» Голос диктора сменился звонкой мелодией. Володя открыл глаза.

Широкое с особым сверхпрозрачным стеклом окно казалось распахнутым. Комната была полна солнцем.

Вова взглянул на потолок — чуть зеленоватая светящаяся цифра «8» напоминала: пора вставать. Мальчик протянул руку, чтобы откинуть одеяло, и не нашел его. В 1981 году только немногие, по старой привычке, пользовались этим предметом обихода.

Спрыгнув на пол, Володя повернул рычаг постели. Плавно, как откидное кресло, поднялся край кровати и плотно вошел в нишу стены. Мальчик хлопнул по стене рукой, сделал два приседания и крикнул:

— Витька!

В ответ из соседней комнаты послышался громкий храп. «Сейчас я его сдерну…» — подумал Вова. Но тут снова заговорил диктор.

«…Передаем предупреждение! Сегодня, ввиду лыжных соревнований, по заказу комитета физкультуры, в районе спортгородка Кавголово произведен сильный снегопад. По просьбе лыжников температура воздуха в Ленинграде до четырнадцати часов будет поддерживаться минус три градуса. Район снегопада возможно распространится на…»

Дальше Вова не слушал. Снегопад! И как некстати сегодня…

— Витька, Витька, да проснись же, — закричал он, бросаясь к двери, — сегодня снегопад…

Реактивщик уже сидел на постели.

— Ну и что? — недовольно пробурчал он.

— Сегодня «Мечта» прилетает, с Пузырьком. Забыл?

Виктор не выразил беспокойства.

— Подумаешь, снегопад… «Мечта» ничего не боится.

— Ну, да?..

— Не веришь? Давай соединимся по видеотелефону, я знаю позывные.

Виктор взял со стула голубоватый комбинезон из блестящей плотной материн — особый костюм с обогревом. Нажмешь красную пуговку над карманом — никакой холод не страшен. Как в электроплитке, побежит по тоненьким проводам в материн ток от батарейки и нагреет комбинезон. Если станет жарко, синенькая пуговка изменит направление тока через полупроводниковые приборчики, и костюм охладится.

В техническом городке Гатчине, где уже две недели жили ребята, многие носили эту легкую и удобную одежду. Такой комбинезон был и у Володи. Но Виктор очень гордился своим потому, что это был подарок летчиков — его новых друзей с аэродрома, где стояла «Мечта»-

Мальчики натянули костюмы и подсели к видеотелефону. Прямо к большому экрану на стене от коробки «телефона» шел толстый шланг с проводами. Чудесный аппарат — и слышно, н видно, с кем разговариваешь…

Володя включил прибор на вызов и стал настраиваться. На крыше дома, где жили ребята, пришла в движение одна из ячеек сложной антенны. Вправо, влево, вправо, влево поворачивалась она, посылая на поиски «Мечты» потоки радиоволн.

Но странное дело, — ребятам никак не удавалось наладить связь. А ведь они не раз беседовали по видеотелефону с Иркутском, и сам Пузырек рассказывал, как надоело ему лежать в больнице и что он ни за что не станет доктором.

«Вдруг «Мечта» опять пропала?» — забеспокоились мальчики.

Однако на этот раз машина благополучно заканчивала свой полет. Коля чувствовал себя превосходно. Он важно сидел в кресле и вел серьезную беседу с пилотом.

Валентин Петрович (так звали солидного, усатого летчика) обстоятельно отвечал на все вопросы мальчика. Как вдруг… Но об этом следует рассказать подробнее. Случайно в разговоре летчик упомянул номер ленинградской школы, в которой он учился в детстве 268-ая. Коля насторожился: это же его школа! Валентин Петрович назвал имя Глафиры Ксенофонтовны, своей первой классной руководительницы. Но это же классная руководительница Коли, Пузырька! От удивления мальчик даже подпрыгнул, — серьезный пилот с усами и трубкой, летчик 1981 года, не кто иной, как одноклассник и сосед Пузырька по парте — Валька Ильин! Тот самый, которого Коля жестоко вздул в лагере в день отлета за то. что Валька привязал консервную банку к хвосту Фотографа.

Как же так? Пузырек, молча, во все глаза глядел на усатое лицо бывшего одноклассника. Всего две недели назад расстались они. Но для Вали Ильина они равнялись двадцати пяти годам — он ведь не обгонял время. За эти годы одноклассник Пузырька вырос, выучился, стал летчиком, у него сын, такой же, как Коля. И вот…

Летчик молчал. Он дважды облетел вокруг земного шара, его атомолет не раз приземлялся во льдах Антарктики. Но такое… Летчик никак не мог собрать разбежавшиеся мысли.

Напрасно мигала маленькая сигнальная лампочка над экраном видеотелефона, гудел зуммер. Вызов Володи и Виктора так и не был принят.

В 1981 ГОДУ В ЛЕНИНГРАДЕ

«Мечта» приближалась к Ленинграду.

Совсем уже близко широкая посадочная полоса аэродрома. Вот смолкли двигатели, и прилетевшую машину окружили люди, а летчик и пассажир все еще не могли придти в себя от изумления. Они, молча, на прощание пожали друг другу руки, и Валентин Петрович, наконец, сказал: «Ну, мы еще встретимся с тобой, старина!»

Из машины первым выскочил щенок. Каким веселым лаем залился он при виде старых друзей. Он прыгал и норовил обязательно лизнуть ребят в нос. А им не верилось, что совсем еще недавно развеселый пес был всего навсего ледышкой!

Пузырек тоже растерялся от радости. Он то обнимал брата и Виктора, то пытался втолковать им про удивительную встречу. Но его не слушали. Ребята рассказывали о чудесах 1981 года. Коле даже обидно стало… Он летал на «Мечте», замерзал, оживлялся. А мальчишки на это и внимания не обращают, знай, хвастаются. Он надул губы.

Инженер проводил друзей домой, и, собираясь обратно на аэродром- осмотреть машину, предупредил:

— Далеко не отлучайтесь. Вероятно, сегодня вечером мы возвратимся в 1957 год. Понятно?

— Уже? — недовольно протянул Виктор.

Лица всех вытянулись. Вернуться, не повидав Ленинграда в 1981 году?

Через несколько минут зеленый обтекаемый электропоезд, сверкая никелем, мчал всех троих по широкой колее. «В Ленинград, в Ленинград», — выстукивали колеса. Город все ближе и ближе. Из-за деревьев вынырнуло шоссе и побежало рядом с окнами вагона. Диковинные машины скользили по нему: маленькие юркие мотороллеры быстро шныряли между распластавшимися, приземистыми легковыми автомобилями. Широко расставленные колеса, высокие гребни вдоль корпуса, яркая окраска. Вот одна желтая с голубой полосой поравнялась с окном. Сквозь прозрачную крышу виднелись пассажиры.

Быстро пролетели станции, пригородные парки. Мелькнули первые городские строения. Еще минута, и электричка вкатилась под своды Балтийского вокзала. Приехали!

На круглой площади мальчики огляделись. Длинной вереницей друг возле друга стояли кургузые каплевидные автомобили с шахматными поясками. Такси! Верх кабинок откидывался, и прямо через крышу в нее входили люди.

Вот сквер с клумбой, сейчас она под снегом. Видимо, этот район был захвачен снегопадом, как обещали по радио. Места знакомые, но где же Обводный канал? Где заводские трубы? Где дым и копоть? Они исчезли. А воды канала протекали теперь в трубах под землей.

Ребята, как завороженные, ходили вокруг сквера и все смотрели, смотрели.

— Ребята, айда сюда! — закричал вдруг Пузырек.

Вова с Витей оглянулись: Коля быстро мчался в сторону Варшавского вокзала. А впереди еще быстрей уплывал верный пес. Задрав хвост, Фотошка изо всех сил перебирал лапами, пытаясь вернуться к ребятам. Какое там! Его уносило все дальше и дальше от друзей. Они кинулись вдогонку и… очутились на одной из лент подвижного тротуара, тянувшегося от вокзала к вокзалу. Быстрая — розовая, рядом более медленная- зеленая и совсем медленная — голубая. А у самых стен оставалась широкая коричневая неподвижная полоса.

Эх. и покатались же здесь Виктор и Коля! Но Володя звал их в такси.

— Садитесь быстрее! — торопил он приятелей, откидывая прозрачную крышу кабины.

На диске, вроде как у телефона, Володя набрал несколько цифр. И не успели спутники спросить, что он делает, как машина тронулась.