Страница 167 из 179
Личный состав академии был довольно стабильный. На курсе военно-морских наук с 1895 г. обучалось 14 чел. ежегодно.
За 25 лет академия дала флоту 100 гидрографов, 47 кораблестроителей и 54 инженера-механика. В целом же в начале XIX в. на флоте было около 6 % личного состава офицеров, окончивших Морскую академию.
Для подготовки кадров морских артиллеристов с 1888 г. ежегодно отправлялось 5 чел. в Михайловскую артиллерийскую академию[1711].
Перестройка флота, начавшаяся частично со второй четверти века, и внедрение парового флота уничтожили значение Морского устава 1720 г. Опираясь на этот устав, нельзя было регулировать боевую подготовку, отвечающую современным требованиям. Частные инструкции командиров эскадр и даже отдельных кораблей в какой-то мере восполняли пробел, однако в результате получался разнобой в трактовке ряда положений устава.
Под напором требований, идущих из флота, Морское министерство вынуждено было составить комитет под председательством генерал-адмирала вел. кн. Константина Николаевича. Комитет вел работу с 19 сентября 1850 г. по 16 декабря 1852 г. и подготовил проект нового устава. Проект был разослан на суда Балтийского и Черноморского флотов[1712]. От командиров кораблей и офицеров флота поступили 5 600 замечаний, многие из них представляли значительный интерес. Особенно интересны замечания контр-адмирала Нахимова, присланные в Комитет в октябре 1851 г. В них требовалось установить твердый порядок и четкую регламентацию морской службы[1713].
«Весь флот был призван к участию в составлении Морского устава, весь флот 3 года до утверждения оного рассуждал о нем… Образовалось по этому предмету общественное мнение во флоте, а когда появился Морской устав, то оказалось, что он есть только выражение или изложение общественного мнения»[1714]. Так писал адмирал Головин. Так ему, во всяком случае, казалось. В действительности же комитет хотя и располагал обширным материалом, позволявшим определить новое направление морской службы и дать необходимые указания в части развития пароходной тактики, однако не учел тенденцию развития флота.
Морской устав был утвержден в 1853 г. и издан на 3 года для практической проверки. Но устав отражал вчерашний день военного флота: он был построен на основе принципов линейной тактики парусного флота. Те немногие параграфы, в которых говорилось о паровом флоте, также трактовались в духе тактики парусного флота[1715].
Необходимость перестройки всей системы боевой подготовки на новой основе выявилась после Крымской войны. Однако со стороны Морского ведомства не поступало никаких указаний. Руководители флотов сами должны были искать пути перестройки, обобщая личный опыт. Такой опыт давали действия отряда пароходо-фрегатов под командованием Г. И. Бутакова на Черном море. Зарубежная теоретическая мысль в этом отношении не содержала никаких рекомендаций. Лучшие теоретические работы, вышедшие до 1860 г. во Франции и Англии, свидетельствовали, что их авторы не понимали свойств парового флота.
Так, Д. Говард писал: «Паровой флот, подходя к неприятелю, должен согласно с прежними правилами парусных судов стрелять в такелаж и оснастку неприятельских кораблей, пока расстояние между состязающимися кораблями не уменьшится до сомкнутого боя, имея в виду парализовать действия винтов неприятельских кораблей вследствие сбитого рангоута и прочими частями и обломками вооружения и парусов; впоследствии можно усилить в один только корпус корабли»[1716]. Вторая рекомендация сводилась к использованию тарана, для чего было принято усиливать броней носовую часть винтовых броневых судов.
Аналогичные указания давала работа Буэ-Вильомера «Опыт пароходной тактики»[1717] и работы других авторов.
С иных позиций к решению вопроса подошел адмирал Бутаков. Он по поручению адмирала Корнилова задолго до Крымской войны начал разрабатывать новые боевые порядки для паровых судов. Эти новые формы он частично применил в ходе Крымской кампании. Первое описание проводимых им эволюций он составил в 1854 г., затем Бутаков изложил основные свои мысли в книге «Азбука для пароходной тактики», вышедшей в 1861 г.
Более зрелой работой является основной его труд «Новые основания пароходной тактики». Это последовательный свод найденных законов о пароходных эволюциях. «Я, — писал Бутаков, — напал на ту простую идею, что на основании пароходных эволюций непременно должно принять две простые геометрические линии: круг и касательную к нему»[1718]. Это открытие позволило Бутакову разработать основы боевых действий для паровых судов. «Основной идеей моей теории, — говорил Бутаков, — служит то, что пар должен сделать в морской тактике такой же переворот, какой произошел в сухопутной тактике в конце прошлого столетия. От паровых судов можно и следует требовать мгновенности и внезапности перестроений, поворотов и захождений»[1719].
Бутаков сформулировал формы эволюции паровых судов, общие для паровых судов всех классов и типов. Решение этой задачи позволило ему разработать три основных строя, отвечавших требованиям боя, учитывавших его быстроту и эффективность основной массы морской артиллерии. Это были кильватерный строй, строй фронта и строй обстрела. Кроме простых строев, Бутаков рекомендовал и более сложные. Интересно, что все главные рекомендации Бутакова сохранили свое значение до наших дней.
Книга Бутакова была высоко оценена Морским ученым комитетом: «Вопрос о действиях паровых судов отдельно или в эскадре взят с корня… Предлагаемые нашим адмиралом правила, испытанные им на практике, совершенно новы… Таких определительных правил для маневра каждого парового судна во всяком случае еще не было, а потому заслуга контр-адмирала Бутакова при настоящем развитии парового военного флота может почесться важною, совершенною заслугою»[1720].
Академия наук присудила Бутакову полную Демидовскую премию. Появление книги Бутакова было в то время сенсацией. Ее немедленно перевели в Англии, Франции, Италии и Испании. Когда в 1865 г. Бутаков был в Лондоне, то на заседании Королевского института соединенных служб был поставлен доклад «Новая морская тактика», в котором весьма высоко оценивались выводы и обобщения русского адмирала.
Опираясь на сделанные им выводы о новой морской тактике, Бутаков перестроил всю систему боевой подготовки на флоте. Это ему удалось осуществить, поскольку он в 1860 г. командовал эскадрой винтовых кораблей, а с 1867 по 1877 г. — эскадрой броненосных судов. Бутаков разделил боевую подготовку на три этапа: подготовку личного состава корабля, стоящего на якоре, подготовку его на ходу корабля и подготовку эскадры в море. На первом этапе личный состав готовился к обслуживанию комплекса механизмов и различных устройств и свойств оружия, на втором этапе шла подготовка на рейде и в открытом море, на третьем — отрабатывались действия соединений. «В наше время, — писал в приказе Бутаков, — войны будут внезапны, энергичны и недолговременны, а сражения необычайно кратки. Поэтому готовиться необходимо всегда, постоянно, неотлагательно, немедленно; готовиться к тому получасу, для которого мы, можно сказать, существуем, и в котором нам придется показать, что Россия содержит флот не без пользы»[1721].
Особенно важны были указания Бутакова на необходимость приближения условий обучения к реальной обстановке: «чтоб пальба наша подходила возможно более к тем условиям, которые представят в действительном бою, т. е. будем стрелять не с определенных заранее, а в движущиеся предметы»[1722].
1711
«Отчет по Морскому ведомству за 1884–1889 гг.», стр. 160; то же за 1898–1904 гг., стр. 112; то же за 1897–1900 гг., стр. 166; ЦГАВМФ, ф. 433, оп. 1, д. 21, 22, 24–26, 33, 35, 46, 48, 49, 54, 58, 61, 68, 81, 84, 85, 96, 113.
1712
ЦГАДА, ф. 30, д. 18. Обосновывая необходимость всестороннего обсуждения проекта закона, Морское ведомство докладывало: «Дабы закон был хорош, необходимо подвергнуть проект оного многостороннему обсуждению… необходимо для законодательных работ создать т. с. искусственную гласность и усиленно вызвать полемику и борьбу разных мнений всего сословия, для которой закон пишется, не довольствуясь мнением в тесном круге членов комитета. Весь флот был призван к участию в составлении морского устава» (л. 3 об.-4).
1713
«П. С. Нахимов», стр. 177–199.
1714
Т. С. Шебалина (Карпова). Реформы в русском военно-морском флоге в 50-е годы XIX ст. Л., 1952 (рукопись канд. дисс.).
1715
Этот устав оставался в силе до конца XIX в. Правда, Морское ведомство делало безуспешные попытки усовершенствовать устав в 1869–1872, 1885 и 1899 гг. Переработкой устава занялись лишь в 1911 г., но до мировой войны разработали только черновой проект.
1716
Д. Говард. Морская война при помощи пара. СПб., 1862, стр. 92–93 (за границей она вышла в 1857 г.).
1717
Перевод этой работы помещен в «Морском сборнике», 1856, кн. 7.
1718
Г. Бутаков. Новые основания пароходной тактики. СПб., 1863, стр. VII. — «Русская военно-теоретическая мысль XIX — начала XX в.» М., 1960, стр. 265.
1719
Там же, стр. 267.
1720
«Морской сборник», 1864, кн. 8, часть официальная, стр. 207–224.
1721
«Морской сборник», 1887, кн. 10, Хроника, стр. 12.
1722
«Сборник приказов и инструкций адмиралов» (составил капитан I ранга С. А. Скрягин). СПб., 1898, стр. 142.