Страница 282 из 320
- Но там, куда вы собираетесь нанести удар очень сложные условия. Наши усилия могут пропасть даром, и мы станем посмешищем в глазах своих врагов.
- Вы совершенно правы. Скалистые горы сложное место, но ради достижения цели мы нанесем двойной удар. Обрушив на врага наш и его атомные заряды, мы добьемся успеха, Ваше императорское величество - в голосе Коноэ было столько напора и огня, что император перевел разговор в иную плоскость.
- То, что вы предлагаете принц, по своей сути бесчеловечно и аморально. За все время войны никто из наших союзников и противников не прибегал к подобному, несмотря на огромное число людей погибших во время боевых действий. Поймет ли меня мой народ, если я соглашусь на эту страшную вещь? - попытался остудить воинственный пыл собеседника микадо, но принц Коноэ был неудержим.
- Для того чтобы понять поддержит ли вас народ Японии или нет, Вам достаточно покинуть стены императорского дворца и проехать по улицам Токио. Посмотрите, во что превратили нашу любимую столицу эти белые дикари своими налетами и у Вас не останется сомнения в правильности принятия решения. Прикажите и мы отомстим за всех павших на полях сражения и погибших под вражескими бомбами - фанатично веря в то, что говорил, Коноэ яростно давил на императора и тот был вынужден согласиться.
- Хорошо. Передайте Высшему военному совету империи, что я согласен на проведение операции "Каменный цветок" - изрек император после долгого раздумья и колебания. - Когда вы собираетесь приступить к её проведению?
- Сегодня же, Ваше императорское величество! - принц не пытался скрыть своей радости от вырванного у микадо согласия.
- Сегодня уже вечер - холодно напомнил сюзерен своему вассалу.
- Для того чтобы исполнить волю Вашего императорского величества и принести долгожданную победу, мне совершенно безразлично, стоит ли на улице день или властвует ночь. Главное я могу действовать против врага, - торжественно объявил принц Коноэ, - я могу идти?
Монарх едва заметно кивнул головой и опустил веки, и его искуситель исчез. Коноэ спешил известить членов Высшего военного совета о воле императора, отдать приказ о начале операции ставки, в которой были чрезвычайной высоки.
Делали в этот день и на далекой Лубянке, в кабинете наркома, за покрытым зеленым сукном столом.
Несмотря на слишком раннее утро, Лаврентий Павлович Берия бодрствовал. Час назад он вернулся из Кремля и, не смотря на неурочное время, ушел с головой в работу. Нужно было срочно отдать распоряжения, в свете полученных указаний от вождя. Переговорив по телефону и дав необходимые указания, он вызвал к себе в кабинет начальника Восточного отдела, отвечающего за операцию "Кондор".
- Есть новости из Токио? - властно спросил его Берия, едва только полковник вошел в кабинет и подошел к столу.
- Нет, товарищ нарком, - сокрушенно развел руками чекист, - больше недели от агента нет никаких известий, хотя визуально в условленное время и в условленном месте, он появляется.
- Если на свободе, значит, ему пока нечего сообщить. Жаль, очень жаль. Нам сейчас от него как нельзя нужна информация, пусть даже с отрицательным результатом.
- Прикажите поторопить его с ответом? - уточнил чекист, но нарком не согласился с ним.
- Зачем лишний раз дергать человека? Он сам прекрасно все понимает. Если будет результат, сообщит, если нет, в этом нет его вины. Ведь его профиль торговля и экономика, но никак не война. Один раз он нам уже помог по Америке, будем надеяться, что сумеет помочь и во второй раз - вздохнул нарком. - Значит, наберемся терпения и будем ждать. Все понятно?
- Так, точно товарищ нарком. Будем ждать.
- Вот именно. Как только поступит сообщение от агента, доложить немедленно. Независимо от времени и результата сообщения. Можете идти.
Дверь наркомовского кабинета едва успела закрыться за полковником, как на столе зазвонил телефон. На проводе была далекая Германия.
- Судоплатов. Здравствуйте, как обстоит дело с "консервами"? - с места в карьер начал разговор Берия.
- Здравствуйте, товарищ нарком. У нас полная готовность к действию, ждем только вашего сигнала - бодро доложил Судоплатов.
- То, что вы готовы - хорошо. Сигнал может поступить в ближайшие три дня. Вам все ясно?
- Так, точно.
- Что шведы? Как транспорты?
- Шведы ведут себя хорошо. Транспорты идут по расписанию, к движению никаких претензий нет - успокоил наркома собеседник. Его не совсем понятный обычному уху ответ обрадовал Лаврентия Павловича ибо, хоть на немного, но снимал с его плеч огромную нагрузку.
- Хорошо, Судоплатов. Ждите моего звонка - сказал нарком и повесил трубку.
В Москве уже отгремели праздничные торжества, посвященные Великой Октябрьской Социалистической Революции. Впереди оставался День Артиллериста, особенно любимый вождем. Нарком очень надеялся, что к этой дате он сможет порадовать товарища Сталина фейерверком очень большой мощности.
Нужно было только набраться терпения и ждать. Ждать, собрав всю волю в кулак, не позволяя эмоциям взять вверх. Ждать, не смотря ни на что, твердо веря в успех задуманного дела. Ведь именно так и одерживаются значимые победы на невидимых фронтах.
Глава XVII. Мы ближе, Господи, к Тебе.
Давно президент Трумэн не испытывал такого душевного подъема, как во второй декаде ноября 1945 года. Впервые с момента своего вступления в должность президента Соединенных Штатов Америки, он точно знал, что делать и был уверен в своих силах. Взирая из окна своего походного кабинета на зеленые склоны гор окружавших столицу штата Юты и вдыхая их прохладу, Трумэн находился в приподнятом настроении.
Он стал шутить и улыбаться секретаршам, похваливать работу своей походной свиты, словом разительно переменился. Недавний визит мистера Джозефа и мистера Сэмюэля буквально окрылил президента. Все прежние страхи и сомнения ушли прочь и он был полностью готов, если не поставить финальную точку в войне с Японией, то основательно приблизить её завершение.
В глубине души, президент Трумэн, конечно, опасался, что в самый последний момент, что-то может пойти не так и схваченная им за нежное место Судьба не станет помогать ему, когда он будет резать глотку японской свинье.
Своих возможных недоброжелателей, он видел в первую очередь в лице своих военных, как в генерале Макартуре, так и в адмирале Нимитце. Оба военачальника желая довести до победного конца свои планы по принуждению врага к капитуляции, прислали генералу Гровсу свои заявки на две атомные бомбы, чем очень сильно встревожили президента.
После нанесения ответного атомного удара по Японии, Трумэн объявил, что следующее применение атомного оружия будет осуществляться только с его личного согласия. Шаг был вполне разумным, и военные отнеслись с должным пониманием к приказу своего Верховного командующего. Однако последующие события серьезно ослабили позиции президента и, воспользовавшись ситуацией, военные вынудили Трумэна разрешить им самостоятельно использовать новые атомные заряды.
Соблюдая чувство приличия перед Верховным командованием, генерал Макартур извещал президента, когда и где будут использованы атомные бомбы, не спрашивая при этом разрешения. Стремясь закрепить полученный успех, военные решили контактировать с Гровсом напрямую, известив Трумэна о своих намерениях задним числом.
Учитывая, что благодаря постоянным японским бактериологическим атакам напряженность в стране не спадала, а стратегических успехов на фронтах войны не было, генеральский финт мог закончиться успехом. Однако неожиданно, военные получили крепкий удар ложкой по рукам.