Страница 241 из 320
Удачно разобравшись с вопросом "кто виноват" американские военачальники плавно перешли к вопросу "что делать дальше" и вот здесь, быстро прийти к радушному согласию никак не удалось. У армии и флота были свои взгляды на этот вопрос.
В том, что для разрешения возникшей проблемы придется прибегать к помощи нового оружия - атомной бомбы, ни Макартур, ни Нимитц сомнения не было. Две новые атомные бомбы под кодовым названием "Кэтси" и "Бэтси" уже были доставлены на Гавайи и по заверениям генерала Гровса, в самом ближайшем будущем ожидался прибытия третий бомб "Нэнси". Весь вопрос заключался в том, где и как их следует применить.
Адмирал Нимитц твердо стоял за то, чтобы двух симпатичных малышек "Кэтси" и "Бэтси", следовало применить против защищавших Кюсю японцев.
- По моему твердому убеждению, нам необходимо как можно быстрее сбросить их на позиции противника в районе сектора "Кадиллак". Мощным ударом одной атомной бомбы мы взломаем оборону противника, а вторым, если он потребуется, окончательно деморализуем японских солдат и принудим их, либо к бегству с острова, либо к капитуляции. Что касается третьей сестры то, на мой взгляд, её следует приберечь для Кито. Японцы очень любят свою древнюю столицу, и её уничтожение окончательно парализует их волю к сопротивлению - выдвинул предложение Нимитц, но оно не было услышано.
- Ваше предположение адмирал основано только на том, что атомная бомба обладает сильным разрушительным свойством, во много раз превосходящем обычные бомбы. Об этом нам известно из отчета по её испытанию на полигоне в Аламогордо, по данным воздушной разведки по Хиросиме и Нагасаки, а также согласно секретным докладам по Лос-Анджелесу, Сан-Франциско и Портленду. Однако все это сугубо гражданские объекты. Никто не знает, как будет действовать бомба в нынешней боевой обстановке. Сможет ли она оказать разрушающее воздействие на укрепления японцев, так как нам это нужно? - высказал сомнение Макартур.
- К чему гадать на кофейной гуще, давайте просто сделаем это. Сбросим бомбу на японцев и будем действовать исходя из обстановки.
- Помниться Наполеон говорил, что главное ввязаться в сражение, а та будет видно. Я полностью согласен с этим утверждением, но меня беспокоит другое. Согласно заключению наших специалистов, при взрыве бомбы кроме ударной волны и сильного светового излучения ещё присутствует и радиация. Как она воздействует на людей неизвестно, но есть сильное опасение, что применяя атомную бомбу против японцев, мы сильно рискуем жизнями своих солдат. Ведь расстояние между нашими боевыми порядками минимально.
- Мне кажется, вы слишком все усложняете генерал. Бомбу необязательно взрывать прямо на передовой. Её можно взорвать в тылу противника с тем расчетом, чтобы минимизировать потери наших войск от атомного взрыва. Все это можно рассчитать.
- Наши специалисты уже провели эти расчеты, и они не утешительны. Чтобы минимизировать ударные и световые воздействия имеющихся в нашем распоряжении бомб, их следует взрывать далеко за линией фронта, где у противника нет ни войск, ни укреплений. Бомбу можно было бы применить в нынешних условиях без вреда для наших войск, если бы её мощность была бы наполовину меньше.
- Что же, вы предлагаете совсем не использовать ядерное оружие против японцев?! - изумился Нимитц. - Если это так, то в своих рассуждениях вы слишком далеко зашли, генерал. Согласно приказу нашего верховного командующего президента Трумэна, операцией "Даунфол" руководите лично вы, а мы только исполняем ваши приказы. Я не собираюсь оспаривать это решение президента, но оставляю за собой право не согласиться с вами и изложить президенту свою точку зрения, как относительно ядерного оружия, так и на дальнейший ход операции.
Слова, сказанные в запальчивости адмиралом Нимитцем, моментально разожгли тлеющие угли давнего раздора между армией и флотом в борьбе за пальму первенства в вооруженных силах США. Запахло затяжным выяснением отношений, но Макартур нашел в себе силы потушить эти опасные искры.
- Информировать президента - это ваше законное право, господин адмирал, однако делая это, пожалуйста, придерживайтесь истины. Я ни слова не сказал об отказе применить ядерное оружие против врага. Просто у него есть одна особенность. Его применяют либо для устрашения, либо для уничтожения. Здесь, в Японии, устрашение прошло прямо скажем неудачно. После наших ударов японцы только сплотились вокруг своего кумира, и значит, нам остается только уничтожить его, нанеся ядерный удар по Токио.
- Но этого, ни в коем случаи нельзя делать, - настороженно подал голос начальник оперативного отдела штаба Макартура. - В противном случае мы так разворошим этот муравейник, что придется воевать на этих чертовых островах не один год.
- Хорошо, в Японии вы не готовы использовать против наших врагов ядерное оружие. Тогда где её нам следует применить? В Китае, Кореи, Бирме, Индонезии, Маньчжурии или на Сахалине? - саркастически поинтересовался у собеседника адмирал.
- Я не собираюсь делать грязную работу ни за англичанами, ни за голландцев и уж тем более за русских. Все мои действия направлены только на благо моей страны и поэтому, наши бомбы следует применить в Китае - огорошил Нимитца Макартур.
- Да что нам это даст!? - взорвался моряк. - Каким образом применение атомных бомб в Китае поможет нашему положению здесь, в Японии!? Объясните мне это, а то у меня в голове не укладывается.
- Вполне охотно и на самом простом примере. Когда у вас болит голова, то врачи вам делают укол в мягкое место, и хотя эти два объекта находятся друг от друга на приличном расстоянии, эффект от инъекции как правило есть, не так ли?
Слова Макартура раскололи военное собрание. Армейцы откровенно скалили зубы от удачного сравнения своего командующего, моряки натужно делали вид, что не поняли сказанных слов. Сам генерал учтиво дал своему собеседнику несколько секунд оценить нехитрый юмор и затем пустился в объяснения, не дав Нимитцу взорваться.
- Что это нам даст? Во-первых, как вы того и хотели, мы опробуем атомные бомбы в боевых условиях, в районе передовой, но только без какого-либо ущерба для наших солдат. Во-вторых, постараемся максимально изменить всю обстановку в свою пользу, в таком стратегически важном районе как центральный Китай. И наконец, в-третьих, не позволим японцам перебросить ни одного солдата с континента в метрополию и тем самым приближаем момент общей капитуляции врага.
Нимитцу понадобилось меньше минуты, что понять и оценить замыслы своего собеседника, а затем начать высказывать свои контраргументы.
- Ваша мысль относительно испытания бомбы на чужих солдатах мне понятна и если бы это был бы отдельный вопрос, то я согласился бы с вами. Но мне совершенно непонятно все остальное. Предложенная вами концепция стратегии, на мой взгляд, слишком сложна и непонятна. Извините, но по своей сути это напоминает чесание правого уха левой рукой, закинутой за голову. И самое главное непонятно, как быстро это скажется здесь на Кюсю - адмирал с притворным сожалением развел руками и теперь моряки не скрывали своих улыбок, а армейцы хранили гордое молчание. Все за исключением генерала Макартура.
- Это все от того, что в своих рассуждениях вы не учитываете главного, особенности характера нашего врага. Мы сбросили на японцев две атомные бомбы, высадились на Кюсю, вот-вот вновь нанесем новый ядерный удар, возможно даже и по столице. Положение критическое, а они и не думают складывать оружие. И знаете почему? Что придает им твердость и упорство в борьбе с нами? - требовательно спросил собеседника Макартур и, не дожидаясь ответа, продолжил.
- Пленные японские офицеры на допросах довольно откровенно называют причины своего упорства. Это две большие армии, находящиеся на континенте, в Маньчжурии и центральном Китае. Пока они не разгромлены у японцев есть надежда на заключение почетного мира, а не позорной капитуляции. Если бы русские честно исполнили свой союзнический долг и в августе разгромили Квантунскую армию, то нам бы не пришлось высаживаться на Кюсю и принуждать микадо к капитуляции! Но они только и делают, что нагло торгуются с нами, ища свою выгоду и корысть, позабыв про свои обещания. Поэтому нам самим придется разгромить японцев в центральном Китае и уничтожить всякую надежду у них всякую надежду на почетный мир. Как быстро скажется это здесь на Кюсю я не сказать, но одно я знаю точно. Чем сильнее мы ударим там, тем скорее они сломаются здесь - Макартур говорил громко, горячо и никто из собравшихся офицеров не посмел ему возразить.