Страница 219 из 320
Но все это было потом, а пока притихшая столица хоронила своего национального лидера. Шестерка запряженных лошадей, доставила орудийный лафет с гробом Черчилля из Букингемского дворца в Вестминстерское аббатство. Согласно воле родных, тело "самого великого британца" должно было быть погребено в родовой усыпальнице герцогов Мальборо и потому, в аббатстве провели лишь церемониальное прощание.
За те дни траура, что подарил король своему любимцу, легендарное аббатство было приведено в относительный порядок. Была установлена временная крыша, расчищен пол и привезена новая кафедра, с которой преподобный епископ Гриффин должен был произнести прощальную речь по премьеру.
Выказывая своё отношение к покойному, король приказал, чтобы гроб с телом до дверей аббатства несли на руках гвардейские офицеры, чином не ниже полковника. От самих же дверей до помоста, гроб несли члены правительства вместе с некоторыми членами королевской фамилии.
Главным украшением траурного помоста были два большим венка украшенные траурными золотыми лентами. Один из них был лично от короля Георга VI, другой украшала надпись следующего содержания: "Выдающемуся британцу от скорбящей Родины и Британского сообщества наций".
В своей прощальной проповеди, епископ подробно перечислил все заслуги сэра Уинстона перед страной и горько пожаловался на несправедливость людского бытия.
- Он покинул нас в тот момент, когда оказался больше всего нам нужен. Сейчас как никогда прежде, объединенному королевству необходима твердая рука, способная сокрушить орды большевистских варваров, что сейчас стоят по ту сторону Английского канала. Пять лет назад, благодаря самоотверженному труду и личному мужеству сэра Уинстона, удалось не допустить вторжения на нашу землю германских дивизий. Тяжелую цену пришлось заплатить нам всем и особенно лондонцам, ради одержания победы над Адольфом Гитлером. Не меньшую, если не большую цену, придется заплатить нам ради недопущения вторжения на наш остров русских полков, оставшись без сэра Уинстона. В том, что это произойдет, никто не сомневается, ибо в наследство нам, покойный оставил сильную армию и мощный флот, способный нанести сокрушительное поражение любому врагу, в любой точке земного шара! - торжественно воскликнул примас Англии и Уэльса, пытаясь наполнить надеждой и уверенностью сердца собравшихся в соборе людей.
- Однако не только щит и меч являются для нас наследием сэра Уинстона. Этот выдающийся государственный муж завещал нам тесную дружбу с нашими англосаксонскими братьями в Америке. Вот уже пять долгих лет они помогают нам отстоять независимость нашего государства от посягательств агрессора. Этот братский союз проверен тяжелыми испытаниями войны с Гитлером, и именно он поможет нам нанести поражение Сталину. Только будучи едиными, мы сможем остановить продвижение красной заразы в Европе и отбросим её далеко на восток! - пафосно возвестил своё пророчество архиепископ Вестминстерский, чем вызвал гул одобрения у прихожан и скупую королевскую слезу, пробежавшую по впалой щеке британского монарха. Следуя своим жизненным принципам, глава Британского содружества наций отказался от продуктовых привилегий, назначив себе и своим близким обыденные офицерские пайки без излишеств.
Высокие слова архиепископа Вестминстерского очень сильно запали в душу короля Георга. Прощаясь с Черчиллем, он чувствовал себя человеком лишившегося правой руки.
- Трудно себе представить иного человека на посту премьер министра Великобритании, чем сэр Уинстон. Для всей страны, всего Содружества и для меня лично - это огромная утрата, возместить которую невозможно, просто невозможно - негромко произнес король, стоя у гроба своего верного соратника и товарища в борьбе с врагами Англии. Затем вскинув руку и отдав воинскую честь, последний защитник вечных интересов империи покинул собор, с трудом сдерживая слезы.
Едва Его Королевское Величество отошло, как расторопные распорядители накрыли гроб крышкой и под звуки "Правь Британия морями" вынесли его из собора. Орудийный лафет с шестеркой лошадей уже удалился прочь и забальзамированные останки герцога Мальборо установили в просторном кузове специально выделенного грузовика. Вместе с траурным эскортом всадников он быстро домчал до одного из железнодорожных разъездов, где его уже ждал траурный поезд. Он и доставил сэра Уинстона в его родовое гнездо для окончательного захоронения.
Подобная смазанность прощальной церемонии с выдающимся государственным мужем Британии, была связана с вновь введенным в страну и столицу военным положением. О присутствии советских войск по ту сторону Канала помнили все время похорон премьера. Почти все военные светила считали, что красные обязательно ударят в этот день по Лондону, намериваясь уничтожить всю командную верхушку Британской империи. Более удачного момента для этого было трудно придумать.
Чтобы не допустить этого, на защиту столицы были стянуты все имеющиеся на острове самолеты. Из Шотландии, Уэльса, Ирландии, с аэродромов Корнуолла, Девона, Дорсета и даже в ущерб безопасности из Гемпшира и Суссекса. Сотни истребителей были готовы в любую минуту взлететь и закрыть воздушное пространство над Лондоном.
В полной боевой готовности находились многочисленные зенитные расчеты, прочно державшие свои сектора обстрела. Десятки дирижаблей взмыли в небо, создавая дополнительные помехи для самолетов противника на пути к британской столице, но и этого для британского командования было мало.
Не полностью надеясь на воздушное прикрытие, оно серьезно ограничило присутствие высших военных чинов на похоронах Черчилля.
- Идет война. Враг стоит на ближних подступах к Лондону, и было бы верхом глупости отправлять всех генералов на прощание с Черчиллем. Король - фельдмаршал и главнокомандующий, и будет вполне разумно и справедливо, если он будет представлять все вооруженные силы империи - высказал свое мнение министр обороны и все с ним согласились. Кроме этого, чтобы сбить потенциально врага с толку, похоронные церемонии начались на два часа раньше, чем было до этого объявлено.
Все вооруженные силы Британии затаились в ожидания воздушной атаки, но она не последовала. Вопреки всей мыслимой и немыслимой логике, ни один советский самолет не взлетел с аэродромов континента и не попытался пересечь Ла-Манш.
- Видимо Сталину стало известно о наших приготовлениях, и коварный азиат решил ввести нас в существенный расход своим бездействием - мудро изрек министр обороны, прочитав сводку расходов бензина и масла, потраченного королевскими ВВС в ожидании нападения на русских Лондон. Кроме того, было потеряно двенадцать истребителей, разбившихся или сломавшихся в этот день на британских аэродромах. Хитрость кремлевского горца была для британцев очевидна.
На следующий день, состоялось заседание британского парламента, на котором должно было быть названо имя нового премьер министра. Лидер лейбористов Клемент Эттли произнес пламенную речь, призывая как можно скорее начать переговоры с Москвой для разрешения затянувшегося конфликта.
- Пока новые бомбы не упали на Лондон, пока они не унесли жизни наших сограждан необходимо как можно быстрее начать мирный диалог со Сталиным. Это надо сделать, прежде чем противоречия в военном конфликте между нашими странами не достигли стадии необратимости. Все наше сотрудничество с русскими в антигитлеровской коалиции доказали, что мы можем договориться друг с другом, несмотря на идеологические разногласия. Нет, речь не идет о капитуляции! Ни в коем случаи! - отчеканил Эттли в ответ, на глухой гул неудовольствия, идущий из стана консерваторов. - Речь идет исключительно о переговорах с целью достижения взаимовыгодного консенсуса и только. Не надо воспринимать мои слова так болезненно, господа! Я такой же, как и вы, горячий патриот своей родины и готов отдать за неё жизнь. Всего чего я добиваюсь стоя перед вами - это получить согласие на начало переговоров с русскими нашими дипломатами в Стокгольме. Глубоко убежден, что никто из сидящих передо мной джентльменов не сомневается в их мастерстве отстаивать наши интересы. Переговоры нужны ради попытки спасения жизни наших мирных граждан. Они нужны ради того, чтобы лучше узнать позицию Сталина и выявить её слабые и сильные стороны. Переговоры необходимы даже ради того, чтобы выиграть время для укрепления обороны нашего острова!