Страница 46 из 108
Доля замешательства на моём лице, во время выхода на поляну, где оставил своего заболевшего товарища, составляла, что то среднее между семьюдесятью и девяносто восемью процентами. На том же самом месте, откуда я уволок в прошлый раз трёхлитровую банку, стояла точно такая же. Всё её отличие от прошлой заключалось лишь в том, что она была на половину заполнена мутной водой.
- Вот же сукины дети! - выругался я. - Такой коньяк и тот забодяжили.
Присев на зелёную, с не яркой желтизной травку, метрах в трёх, наверное, от банки, сейчас я ни в чём не уверен, долго смотрел на неё. За это время тара ни разу не шевельнулась, вода в ней не исчезла, не поменяла цвет и черти из ёмкости, чего я боялся больше всего, тоже не полезли.
- И чё тогда это такое? - спросил я себя, стараясь сильно не раздваиваться.
- Стёпа что ли, падла, решил надо мной поиздеваться? Или кроме нас, тут ещё какие то мудаки объявились? - сделал я, несколько ответственных предположений.
Ответ сразу не пришёл, а стало быть ждать его дальше и вовсе не стоит. Самым правильным и верным решением в сложившейся ситуации, будет то, что лежит на поверхности. Надо хватать банку, пока не исчезла и топать дальше, не стоит тормозить поиски человека, возможно, оставившего её. Только он сможет дать внятные ответы на животрепещущие вопросы бытия и сознания.
Двое суток и ещё пол дня потратил на поиски зазубрин на деревьях, и они мне, таки то, показались. Не все сразу конечно, но и те, что нашёл, радость принесли великую. Достаточно было найти хотя бы три из них, а уж прямую провести между трёх точек как нибудь сумею. У меня же в распоряжении оказалось сразу пять отметин и сейчас я практически уверен в том, что завтра, ну в крайнем случае после завтра, найду и "москвич", и тяпку с граблями, и Степана, а куда он от них денется, со своим самогонным аппаратом.
Проявив исключительную выдержку, я не побежал сломя голову на встречу своему счастью. Выбрал место для ночлега, обустроил его, поймал на ужин мелкого цыплёнка и вечером, отдохнувший, и гордый за правильно принятое решение, наслаждался звёздами, начинавшими осыпать темнеющее небо. Если Степан Сергеевич на месте, то несколько часов разлуки с ним, ничего для нас обоих не изменят, а если его там нет, то я без лишнего промедления, сразу же смогу продолжить свои поиски. Дополнительный отдых очень хорошо поспособствуют этому. Далеко уехать от места нашей высадки он не сможет и мне должно будет хватить сил в тот же день найти его новую стоянку. Да, грамотный подход к делу великая вещь.
Ещё вчера вечером я точно знал, что спешка хороша только в одном случае, а сегодня, ближе к полудню, напрочь забыл об этом. Получив направление движения, передвигался от одной контрольной точки до другой, не обращая внимания абсолютно ни на что. А какой смысл смотреть по сторонам? Один раз мы здесь уже прошли, стало быть и в этот я спокойно преодолею не такое уж и большое расстояние между двух стоянок моего приятеля.
Судьба, решившая наказать меня за беспечность, привела в действие свой коварный план решительно и без всяких скидок на мою молодость, и добродушный характер. Она позволила сделать мне лишь один не верный шаг, второй был уже в пустоту, мгновенно затащившую меня в свою жадную, всепоглощающую пасть. Мне не оставили времени ни на принятие грамотного решения, ни на возможность оглядеться и даже испугаться, как следует, тоже не дали. Миг и я по уши в вязкой жиже, дна у которой, как говорят знающие люди, не существует, а края, словно мягкая губка, если их не трогаешь, то выглядят словно обычная земля, а стоит только задеть проседают, при малейшем давлении на них. Моего, автоматически работающего, сознания хватило лишь на то, чтобы схватить глоток воздуха и закрыть глаза, при полном погружении, и всё, в таком состоянии я быстро начал опускаться в бездну, не понимая, отчётливо, на каком ещё свете нахожусь.
Вся жизнь соткана из противоречий, больших, средних и совсем маленьких. Вот одно такое, мизерное и, казалось бы, совсем незначительное, оказалось решающим в моей борьбе за возможность смотреть в голубое небо, радоваться пению птиц и огромному желанию ещё хотя бы раз ощутить под ногами твёрдую землю. Не поддайся я на уговоры продавца, несколько дней тому назад, этого достойного и очень симпатичного юноши, представителя самой важной профессии на земле, встань на защиту своих кровных, жёстко и бескомпромиссно, и чтобы из этого вышло? Да, пожалуй, для меня бы ничего хорошего. Но я предпочёл сдаться его напору, вежливым уговором и безграничному обаянию. Не помню, что из этих его качеств стало решающим, на чём конкретно я сломался, однако копьё, приобретённое мной по его настоятельной просьбе, за немалые деньги, оказалось в тот день у меня в руках, точно так же, как и сейчас, и благодаря ему, моя жизнь получила пускай и призрачный, возможно и не сбыточный, но шанс. Шанс на спасение. Толстая палка, за которую в момент падения держался обеими руками, зацепилась за что то твёрдое, там на верху и не позволила ступням провалиться глубже, чем на два с половиной метра. Ещё даже не понимая, что произошло, но ощутив внешнюю поддержку, резко рванул вверх и вытянув голову на поверхность, жадно схватил ртом, показавшийся горячим словно пар, висевший над бездной в огромных количествах, воздух.
Какое то время моя, покрывшаяся слизью и травой голова так и торчала, словно поплавок над грязным водоёмом. Но совсем скоро согнутые в локтях руки стали подрагивать, намокшая одежда, а особенно всё, что лежало за спиной, в огромном мешке, снова предприняли попытку утянуть меня обратно, в низ, просто с нечеловеческой силой. И вот тут то мне стало страшно, даже не страшно, меня охватил самый настоящий ужас. Помощи ждать неоткуда, силы на исходе, а умирать ох, как не хочется. Решение снова окунуться с головой в грязную воду, пришло само собой. А что мне оставалось делать? Надо было избавляться хотя бы от мешка, но для этого руки необходимо по очереди отцепить от палки. Делать такой трюк в положении сгиба? Не знаю? Лично я не решился на такой шаг. Всё моё существо подсказывало, что проще и легче будет осуществить это в другом положении. Сделав два глубоких выдоха и вдоха, выпрямил руки и тут же оказался в мрачной тишине, забившей уши, и глаза. Сначала оторвал левую кисть от копья и быстро снял с плеча лямку, плотно прилипшую к рубахе со стороны груди, затем тоже самое проделал с правой рукой и такой же точно лямкой, резко надавившей на плечо с удвоенной силой. Облегчение наступило сразу же и не только от того, что вынырнул, ушедший искать дно мешок сбросил с моих плеч килограмм пятьдесят, а может и все сто, ощущение у меня, после его ухода, возникло именно такое.
Выход силой сделал так виртуозно, что палка, примявшая своими краями жирный чернозём даже, не провернулась в нём, ну а кувырок мордой в грязь у меня всегда хорошо получается, с его исполнением проблем и быть не могло. Последние силы оставил во время ползания по пластунски, возможно я и переборщил с расстоянием, но не зря говорят, что для бешеной собаки семь вёрст не крюк, а моё состояние сейчас можно спокойно приравнять к пограничному с таким.
Минут десять, после окончания эпопеи выхода из грязевого проруби, лежал на спине и не двигался. Потом, перевернувшись на бок, столько же, примерно, молча смотрел на копьё, всё ещё лежащее поперёк ловушки, а остальное время из полу часового незапланированного отдыха, клялся этому неодушевлённому предмету в вечной верности и обещал ему, при первой же возможности, улучшить его боевые характеристики. Не забыл и продавца из магазина, в присутствии товара, проданного мне этим человеком, дал слово отблагодарить душевного парня, каким нибудь антикварным алкоголем из своей новой коллекции.