Страница 15 из 43
Если конический холм – это Монсуммано, то можно определить и другие детали. Равнина – это болота Фучеккьо, расположенные к юго-западу от Монсуммано. Горы за ними – Ньеволе. Более низкие, пологие холмы – Монте-Карло. И так далее, и так далее.
Все это детали пейзажа, но в то же время (если истолковывать их как карту региона или реальный вид с реального холма) они превращаются в настоящую загадку. Холм Монсуммано можно увидеть из разных точек Монтальбано, но никому еще не удалось найти точку, откуда открывается подобный вид.[85] Я весьма тщательно исследовал этот район и пришел к выводу о том, что такой точки не существует. Главная проблема – замок или укрепленный городок в левой части рисунка. Ни один из окрестных городков на эту роль не подходит – ни Монтеветтолини, ни Ларчьяно, ни Папиано. Все они расположены иначе. Другая сложность заключается в том, что для того, чтобы увидеть болота, окружающие Монсуммано, вы должны находиться где-то на Пизанских холмах. Но если находиться там, очертания Монсуммано будут совершенно иными.
Таким образом, можно сказать, что на рисунке изображен воображаемый или идеализированный вид окрестностей Винчи. Здесь есть точные изображения реальных мест, но в действительности подобного вида не существует. Найти и сфотографировать подобную местность невозможно, но, собрав в коллаж несколько снимков местности, вы получите точную копию рисунка Леонардо. Может быть, такой вид можно увидеть, если пролететь над Винчи на дельтаплане (признаюсь, я этого не пробовал), поскольку рисунок более всего напоминает аэрофотосъемку. Это взгляд с высоты птичьего полета: в своем воображении художник взмыл над землей и нарисовал то, что увидел. Вспомните фразу из Туринского кодекса, связанную с полетом птиц: «Движение птицы (другими словами, «большой птицы», или летательной машины) всегда должно быть над облаками, дабы крыло не намокало и дабы имелась возможность открыть больше стран». «Per iscoprire più paese»: точно то, что уже было достигнуто тридцатью годами раньше и что нашло свое отражение на рисунке, хранящемся в галерее Уффици.[86]
В верхнем левом углу рисунка Леонардо написал: «Di di santa Maria della neve addi 5 daghossto 1473» («В день Мадонны снегов, 5 августа 1473 года»). Эта надпись является самым ранним известным образцом почерка Леонардо. Из надписи становится ясно, что художнику в тот момент был двадцать один год и к этому времени он уже несколько лет жил и работал во Флоренции. Рисунок мог быть связан с фоновым ландшафтом картины Верроккьо «Крещение Христа», написанной в 1473 году. Известно, что Леонардо работал над этой картиной вместе с учителем. Точная дата рисунка имеет отношение и к самому пейзажу: небольшая часовня на окраине укрепленного городка Монтеветтолини посвящена именно Мадонне снегов. Эта часовня, которая сегодня называется Ораторио делла Мадонна делла Неве, находится примерно в миле (в полутора километрах) от южного подножия Монсуммано. Часовня была построена в конце XIII века: это была скромная «молельня», гораздо меньше современной, но значение ее было достаточно велико, чтобы написать в ней чудесную фреску Мадонны с младенцем в окружении четырех святых. Эту фреску по стилю сравнивают с алтарем Кваранези (1452) работы Джентиле да Фабриано.
История Мадонны снегов – это легенда, относящаяся ко времени постройки церкви Санта-Мария-Маджоре на римском холме Эсквилин. Легенда гласит, что чудесным образом в Риме летом выпал снег, который и указал место для постройки храма. Церковь была основана в IV веке, но легенда появилась только в Средние века. Мадонна снегов – это один из культовых образов Девы Марии, появившихся в Италии в тот период. Эти образы были связаны с особыми силами. Поэтому храмы, посвященные им, часто строили за стенами городов и деревень. Так случилось и в Монтеветтолини. Летописец XV века, Лука Ландуччи, пишет о целительной силе другого образа Мадонны, находящегося в «молельне в полете стрелы от Биббоны».[87]
Праздник Мадонны снегов отмечали в часовне Монтеветтолини в течение нескольких столетий. Отмечают его и сегодня, хотя пожилые крестьянки, греющиеся на вечернем солнышке, дружно заявят вам, что теперь, когда в деревне столько приезжих (или гостей, invitati, как они их называют), все стало не так, как прежде. Современная молодежь вечно спешит, sempre in giro, ей некогда соблюдать традиции. Праздник начинается только после заката. Люди собираются на небольшую площадь перед часовней. Приходят мужчины в белых рубашках с закатанными рукавами. Старый красный фургон превращается в киоск с закусками. Приходит священник в праздничном облачении. Статую Мадонны – относительно современную, никоим образом не связанную со снегами, – выносят из часовни и окутывают покрывалом из бледно-голубой тафты. Начинается месса, а за ней крестный ход. Статую Мадонны торжественно обносят вокруг городских стен. На севере возвышается холм Монсуммано. Затем статую вносят в город через старинные ворота Порта Барбаччи. Священник читает молитвы через мегафон. Статую Мадонны держат на своих плечах четверо самых крепких мужчин. Крестный ход, движущийся в теплых августовских сумерках вокруг старинного городка, восхитителен и нереален. На равнинах мерцают огоньки, звучит тихая, медленная музыка, призванная настроить всех на торжественный и несколько печальный лад, заставить забыть о неуместном веселье.
Пейзаж с крылом. Фрагмент «Благовещения», 1470–1472
Пейзаж, дата, традиционный местный праздник… Как же соединить все это?
Чтобы получить ответ, нам нужно сначала задать себе другой вопрос. Где находился Леонардо да Винчи 5 августа 1473 года? Глядя на рисунок, можно предположить, что он сидел на холме в окрестностях Винчи и зарисовывал пейзаж в своем альбоме. Многие считают, что оборотная сторона рисунка является доказательством такой точки зрения. На обороте набросан еще один пейзаж – незавершенный, схематичный. Рядом с пейзажем нацарапана фраза: «Io morando dant sono chontento». Слово dant можно считать сокращением d’Antonio, но общий смысл фразы все равно ускользает от нашего понимания. Брамли истолковывает ее так: «Я, оставаясь с Антонио, совершенно счастлив». Далее Брамли указывает на то, что Антонио не может быть дедом Леонардо, поскольку тот умер несколькими годами раньше. Скорее всего, речь идет об отчиме художника, Антонио Бути, то есть об Аккатабриге. Отсюда можно сделать вывод о том, что рисунок был сделан во время посещения Винчи.
Леонардо жил с матерью и ее семьей в Кампо-Зеппи и чувствовал себя «счастливым». В августе все устремляются из города в деревню. Куда же было поехать Леонардо, как не в Винчи? Но такая интерпретация исключительно умозрительна. Карло Педретти истолковывает ту же фразу иначе – как вступительные слова некоего контракта: «Я, Морандо д’Антонио, согласен…» Если это предположение верно, то в данной фразе нет ничего личного и она никоим образом не указывает на то, что Леонардо находился в Винчи.[88] Он вполне мог быть во Флоренции, и тогда рисунок явно сделан по памяти или с помощью воображения: это окрестности Винчи, представшие перед мысленным взором художника, воспоминание о вечерней процессии в Монтеветтолини. Именно так Педретти и истолковывает рисунок: «rapporto scenico» – визуальная драма, фрагмент театрального спектакля, сосредоточенный вокруг «мнемонического наброска» Монсуммано.[89]
Поиски реального пейзажа оказались бесплодными, но мне удалось обнаружить один вид, который показался мне значительным. Этот «мнемонический» пейзаж Монсуммано можно увидеть не только с холмов, окружающих Винчи. Он виден прямо с дороги, ведущей из Винчи в Сан-Панталеоне, – другими словами, с той дороги, по которой Леонардо в детстве так часто ходил в дом своей матери в Кампо-Зеппи. Этот образ надежно запечатлелся в памяти художника, и, несомненно, он был связан с образом матери. Я заметил, что некоторые детали рисунка из Уффици можно найти на «Благовещении» Леонардо, датируемом началом 70-х годов XV века, то есть созданном примерно в то же время, что и рисунок. Обратите внимание на пейзаж слева от благовествующего ангела, под крылом. На переднем плане, как и на рисунке, мы видим группу высоких скал, вертикаль которых резко контрастирует с женственными изгибами холмов. Дальше тянется равнина, залитая водой. Эта равнина напоминает нам о болотах в окрестностях Винчи. Повторяемость этого мотива говорит о том, что подобная картина прочно отпечаталась в памяти художника. Холмы, напоминающие женскую грудь, и подобное птичьему крыло возвращают нас к «первому воспоминанию» Леонардо, к фантазии о коршуне, которую Фрейд истолковывает как воспоминание о кормлении и материнской груди.
85
Попытки идентифицировать пейзаж – см.: Natali, 1999, 137–148, Na
86
Tn 6v.
87
Landucci 1927, 35. Капелла Святой Цецилии в Лукке, где когда-то находилась чудотворная статуя Богоматери, тоже была построена за городскими стенами, хотя сейчас она оказалась внутри более широких стен эпохи Ренессанса.
88
Bramly, 1992, 84–85; PC 2.314.
89
Pedretti, 1992, 163.