Страница 26 из 72
- Вроде море тоже, а выглядит совсем по-другому!
- Да? - Каиль всматривается в воду. - Не вижу никаких отличий. Что здесь, что там одна и та же синяя вода.
Мне нравится, как море выглядит здесь. Чтобы ни говорил Каиль. Он предлагает спуститься к воде и поплавать. Я закатываю брюки и захожу в воду только до колена. Вода приятно тёплая. Юноша зовёт меня вглубь, но я не соглашаюсь. Он недовольно фыркает.
Каиль расстёгивает рубашку и кидает её мне, а сам лезет в воду, прямо в штанах и начинает плыть вдоль берега. Следую за ним по берегу. Накидываю рубашку на плечи, пахнет лимоном и миндалём.
Наплававшись, юноша возвращается ко мне и забирает рубашку.
- Теперь можно и пообедать, - довольно сообщает он. - Идём в "Кошку".
- Ты весь мокрый!
- Высохну, - пожимает плечами.
Пластырь Каиля промок и начал отклеиваться. Юноша попросил меня остановиться и полез в свою сумку. Он достал замену и быстро переклеил пластырь на новый.
- Что-то не так?
- А что не так с твоим глазом?
- Всё так, видишь, какой чёрный? - усмехается.
- Я о правом!
- Не пищи. Это не важно.
Закусываю губу, Каиль передразнивает.
Мы идём в корчму "У кошки". Каиль заказывает две порции ухи и чёрный чай.
Мы садимся за столик у стены, на мягкие стульчики и ждём, когда принесут наш заказ. Улыбчивая официантка ставит перед нами две деревянные тарелки покрытые лаком. В центр стола, на специальную подставку, опускается пузатый чугунный чайничек. Рядом две невысокие керамические чашки без ручек.
Девушка по очереди заполняет каждую из чашек и возвращает чайник на подставку. Уходит.
Оглядываюсь, посреди дня корчма "У кошки" выглядит иначе, чем в моё первое с ней знакомство. Здесь гораздо тише, нет выпивал, а половину занятых столиков занимают небольшие семьи. Со всех сторон слышатся голоса, но они не режут слуха.
- Надо было тебе к стене садиться. Так и шею свернёшь, - веселится Каиль.
Я сижу спиной к залу, но продолжаю оглядываться. Обстановка очень уютная, несмотря на грубые деревянные подпорки по всему помещению. Сейчас залу заполняет солнечный свет из широких окон. Вечером они зажгут множество светильником на цепях, развешанных под потолком.
Обедаем молча. За одним из столов начинает плакать малыш, мамаша безнадёжно пытается убаюкать отпрыска.
Подумать только, как быстро пролетели каникулы! Мне грустно оттого, что завтра пора садиться на корабль до острова Ледяного Дракона. И послезавтра мы вернёмся к учёбе. Да, там тоже будет много интересного. Мне не терпится приступить к изучению Силы!
- Что обдумываешь? Глаза так и горят!
- Я хочу научиться управлять Силой! - краснею.
- Успеешь, - он смеётся и подливает нам ещё чаю.
Юноша встаёт из-за своего места и идёт к стойке. Наблюдаю, как Каиль возвращается с тарелкой пирожков в руках.
- Без закуски не так вкусно, - сообщает он, будто оправдывается.
Пирожки очень вкусные! Особенно мне приглянулись с печенью трески. Говорю об этом Каилю, а он обещает купить ещё таких, завтра в дорогу. Мы весело беседуем о всякой ерунде. Каиль впадает в воспоминания о детстве и о том, как его мама любила хвастать младшим сыном, словно куклой. Она всегда наряжала его в яркие наряды и любила зачёсывать всяческие причёски. Я, под неизвестным порывом тоски по детству, рассказываю о самом в моей памяти счастливом дне. В тот день я впервые почувствовала, что, несмотря на все обиды, Лукас меня любит. Потом это забылось, но после его признания: "Ты копия Лейлы", вспомнилось вновь.
Я бежала по полю пшеницы. Как же здорово затеряться среди высоких колосков! Вдали кричала матушка Катерина, она почти молила нас возвратиться. А мы бежали кто куда! Яна к тракту. Глеб устремился в лес. Меня заинтересовала стройка на Бельчанке.
Матушка потом всегда говорила, что сложнее детей за всю свою жизнь не встречала!
Я бежала к стройке. Все говорили, там будет водяная мельница! Никогда раньше не видела таких мельниц! Как же вода станет крутить её лопасти? Я думала, что обязана это увидеть.
Голову припекало. Стрекотали цикады. Я услышала весёлый визг. Это Катерина схватила Яну.
- Глеб! - кричала матушка.
Яна заливисто захохотала. Рассмеялся и Глеб. Я продолжала бежать. Колоски щекотно бились об меня по лицу, рукам и ногам.
Уже слышны были голоса и шум работы. В лицо бил горячий летний ветер, и я остановилась. Он принёс запах мокрой глины и смолы. Меня накрывала тень. Верно, это облако закрыло солнце?
Тогда я подняла голову. Но надо мной стоял огромный пёс. Его слюна падала мне на лицо.
- Гав! - приветственно залаял Демон и дружелюбно замахал длинным хвостом.
Он, как щенок скакал вокруг меня. Хотел играть. Я схватила его за ухо и за шкирку, забралась на спину. Со спины Демона лучше видно, куда держать путь! И я как богатенькие девочки на пони, хлопнула ногами по бокам пса. Демон гавкнул, но с места не сдвинулся.
- Ко мне! - властно позвал Лукас своего пса.
И Демон, забыв о наезднике, помчался сквозь пшеницу к хозяину. Дядя покачал головой, а затем снял меня со спины собаки и взял на руки.
- И что мы тут делаем?
- Идём на стлойку!
- Никогда не видел у Лукаса собаки.
- Да, потому что Демон умер, когда мне было шесть. Он тогда совсем старый стал.
- А тогда тебе сколько было?
- Четыре, кажется, или три.
Каиль широко улыбается, но потом его лицо каменеет. Он смотрит за мою спину, играют желваки.
- Не оборачивайся, - просит совсем тихо.
Я оборачиваюсь.
В дверях стоят четверо. Двое мужчин, молодой юноша и девушка-подросток. У каждого из них сбриты волосы с левой половины головы. Девушка выходит вперёд и выискивает пустой столик, направляется в противоположную от нас сторону, спутники идут за ней. По дороге один из компании заказывает четыре пива.
Я не могу отвести взгляда от девушки. Её глаза густо подведены чёрным карандашом. Губы потрескались, словно их жевали. На ней мешковатая серая одежда, как и на остальных. Открытые руки покрыты множеством ссадин и синяков.
Я поднимаюсь, но Каиль ловит меня и усаживает рядом с собой. Он выдёргивает из моих волос резинку, расправляет их, закрывая половину лица. Поворачивает меня к себе лицом. Смотрит долго, пристально.