Страница 18 из 181
но если действие пойдёт наоборот,
то этот врач народный станет зверем
и облачится, не пойми во что.
Бывает, что лекарство лечит.
Но нужно меру знать и не перегибать.
А ты, несчастный, просишь быть без гнева.
Но разве прав ты? Отвечай! Ты прав?»
Мария Хаустова.
***
Мы приехали домой. Двери моей квартиры мне открыла Танька, в другой комнате стояли ее муж и дочь. Я была приятно удивлена – они все прибрали, приготовили поесть и истопили печь. Войдя в комнату, увидела на окнах красивые желтые шторы, о которых я так когда-то мечтала. «Дарю»,- сказала Таня. Всю квартиру она украсила яркими воздушными шарами. Мне было настолько приятно, что я светилась от счастья. Для Вари была приготовлена кроватка, в которую сразу ее и уложили. Моя доча была настолько маленькой, что люлька казалась пустой. Малышка, как горошинка, пряталась под одеялом.
- А где мама?- спросила я сестру.
- Она заболела. Поэтому не пошла.
- Ой, какая хорошенькая! Можно я ее подержу,- просила племянница.
- Нет, она еще слабенькая. Да и ты еще мала для этого.
Варя тихо спала в своей кроватке. Мы пошли на кухню. Танька не переставала меня разглядывать.
- Господи! Как ты похудела! Ты же просвечиваешь!
- Еще бы!.. На двенадцать килограмм…
- Бедняжка, похудеешь там!..
- Да уж… Я и представить не могла, что у меня! У меня! Будет депрессия…
- Никто не мог. Так вышло. Ты молодец, ты у нас сильная.
- Я не могла по-другому, это же мой ребенок. Я за нее в ответе.
- Ты права. Ладно - отдыхай. Мы позвоним ещё.
«Юлька, одевайся!» - крикнула Таня дочь. Они ушли. Мы остались втроем. Вадик долго всматривался в мое лицо, а потом сказал: «Милая, у тебя лишь нос да глаза остались… Как ты всё выдержала?»
- А по мне не заметно?- спросила я.
Он посадил меня к себе на колени и обнял. Казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из моей груди. Но не от того, что я так соскучилась и была рада его видеть. Нет. Не от этого. Я в ту минуту вообще не могла себя понять. Было ощущение, что меня обнимает чужой человек. Я не испытывала к нему никаких чувств. Это от обиды? От того, что ему не довелось пережить, что и мне? А может, когда рождается ребенок, любовь мужчины и женщины умирает, возрождаясь в нём? Что случилось? Почему так пусто и гадко? Что?
Я смотрела в его глаза и не видела того огонька. И в моих глазах его тоже не было. Потух? Угас? Куда он пропал? Все забито нервами и истошными воплями обиды и непонимания. Я устала. Я не хочу любить за нас обоих. Я не хочу куда-то рваться. Я хочу упасть на чью-то грудь и рыдать. Хочу, чтобы меня успокаивали и говорили, что «всё будет хорошо». Я хочу встать за сильную спину и идти за мужчиной след в след. Я хочу, чтобы вёл он, а не я.
День пролетел незаметно. Меня никто никуда не дёргал. И мне некуда было спешить. Самое главное, чтоб смесь была наготове – я решила дать себе отдых и кормила ребёнка молочной смесью. Отдых, правда, не получился. Каждые три часа нужно было вставать, наводить смесь, потом остужать её и выпаивать всё Варе. Первые три дня были великолепны. Вадик вставал утром рано, затапливал печь, носил воду. Я в это время управлялась с ребёнком. Что ещё для счастья нужно? А одной ночью он меня и вовсе рассмешил…
Я проснулась от Вариного крика. Она была вся сырая. Я ткнула мужа локтем в спину и прошептала, чтобы он принес воды. В это время я кормила Варю. Его долго не было. Потом открылась дверь, в которой появился мой благоверный. Вошёл с закрытыми глазами и целой бутылкой молока.
- На, - протянул он мне смесь.
- Зачем? – хихикнув, спросила я.
- Ну, ты же просила…
- Я просила воды, чтоб помыть ребенка, а ты принес молока. Вон у меня и так его целая бутыль!
- Да? - удивился он. - А я подумал, что надо смеси…
- Иди, наливай воды! - засмеялась я.
Так и блуждали полночи. Моя семейная спокойная жизнь скоро закончилась. На четвертый день нашего пребывания в родном доме муж покинул меня.
Он просто не пришёл на обед, затем – на ужин, а потом – и ночевать. На улице стоял мороз. Ветер продувал весь дом насквозь, и в помещении становилось прохладно. Варя постоянно писалась, я часто меняла пелёнки и стирала белье. Вода в бочке закончилась, а чтобы её принести, нужно было идти за несколько кварталов на колонку. Дров в доме тоже не осталось. Газ закончился. Мне хотелось рвать на себе волосы – я осталась одна с малюсеньким ребёночком в ужаснейших условиях. Я заложник обстоятельств. Мне даже некого попросить посидеть с малышкой, чтоб спокойно сходить за водой или дровами. Родным о поступке мужа мне сообщать никак не хотелось, а просить соседей было неудобно. Единственная подруга Юлька жила в другом городе и ничем не могла мне помочь. Если только морально. Я позвонила ей и зарыдала в трубку.