Страница 2 из 77
Агати, пихая перед собой сверток, через люк пролез внутрь, а мы с Яни и Аркой спрыгнули обратно в лодку, которая теперь сидела в воде гораздо выше. Лепреконы взялись за весла и в два счета подгребли к берегу.
На пристани возле сторожки, охраняющей проход на торговую баржу, сидели два охранника. Наверное, они уже успели получить указания от Монголу, потому что, как только мы, привязав лодку, вылезли на пристань с корзинами и удилищами, оба встали и подошли к нам.
— Как рыбалка? — спросил один, приглядываясь к корзинам. — Ската-то изловили?
— На мясо? — вставил второй, ухмыльнулся и подтолкнул первого в бок.
— На гнилое, — добавил первый и тоже ухмыльнулся. Лепреконы что-то заворчали на своем вывернутом наречии — у них хватило ума изображать оскорбленных в лучших чувствах рыбаков, а я равнодушно ответил:
— Ската нет, зато мелочи всякой полная корзина. А вы все спите, а?
— Кто спит? — откликнулся стражник. — Этой ночью движение — прямо небывалое. Гномы туда-сюда снуют, к празднику готовятся, а только что какой-то эльф прибыл.
— Что за эльф? — поинтересовался я, думая о своем.
— Важный такой, одет хорошо, как будто и не эльф вовсе. Спросил, где можно переночевать…
— Эй, Яни! — так громко, чтобы слышали стражники, обратился я к старшему Грецки. — Поздно уже на постоялый двор идти. Я у вас переночую, да? Найдется в вашей лавке для меня кровать?
— Постелем на полу матрас тебе, — равнодушно откликнулся он.
Я повернулся к стражникам:
— Так что я тут останусь.
Они пожали плечами и сняли замок с цепи, перекрывающей проход на баржу.
— У вас теперь много хлопот будет, — заметил я, когда мы с лепреконами прошли мимо стражников. — Большой Прилив ведь скоро?
— Послезавтра, — откликнулся стражник. — Гномы уже приезжать начали, портовые трактиры забиты.
— Ага… — сказал я, не поворачивая головы.
Мы с лепреконами двинулись по широкому темному проходу между стенами лавок, все окна и двери которых были закрыты. Кое-кто из торговцев имел дома на берегу и приходил сюда только днем, а те, что победнее, так и ночевали в лавках. Здесь было темно, от тусклого света горевшего возле сторожки факела по проходу расползались наши длинные тени.
Баржа не качалась — она была широкой и тяжелой, казалось, что мы идем не по плавучему сооружению, а по обычному причалу. Спустя пяток минут я различил приоткрытую дверь лавки Грецки и вслед за лепреконами вошел внутрь. Яни с Аркой, волоча за собой корзины и удилища, тут же куда-то утопали, а я побрел по коридору, из которого попал в обширную комнату.
Я огляделся. Это еще одно свойство лепреконов — с теми помещениями, в которых они долго живут, начинают происходить такие странные штуки, что оторопь берет. Впереди горела свеча. Ее свет медленно пульсировал, то съеживался в раскаленное чечевичное зернышко, то расплывался бледно-оранжевым пятном, и тогда по пыльному серому пространству, по лабиринту, наполненному какими-то громоздкими предметами с неясными очертаниями, протягивались смутные, неверные тени. Я обошел длинный стол, заваленный контрабандными товарами, перелез через несколько мешков, протиснулся между широкими деревянными столбами… и увидел Грецки, всех троих, присевших на корточки возле расстеленного на деревянном полу большого куска парусины. Тут стояла еще одна свеча, в ее свете матово мерцали составные части самострелов — тех самых, эплейских.
Опасное дело. Настолько опасное, что пока еще никто не решался контрабандой провезти в Кадиллицы эплейские самострелы. Кое-кому это могло совсем не понравиться. Опасное, да. Но и выгодное.
Младший, Агати, поднял голову. Из зубов его торчала короткая трубка, чашечка которой была повернута книзу.
— На телеге с сеном гном приедет утром, — молвил Агати, глядя на меня. — Для Большого Прилива празднования якобы товар покупать. В сене самострелы спрячем, на берег перевезем. Есть уже покупатели.
— Слышал, две штуки хочет взять Пен Галат; — откликнулся я. — Орки из Капища тоже просили. А кто еще?
— Возьмет полдесятка Ван Берг Дерен.
— Что, сам Большой Ван? — удивился я. — Это вы крутого покупателя нашли, братцы.
— Нужны срочно деньги тебе, Джанки?
— Ну… — Я пожал плечами. — Не так чтобы очень. А что?
— Появилось дело крупное у нас. Не хватает наличных. Долю свою нам одолжи, продадим самострелы когда. — Агати достал из кармана пергамент, поверхность которого тускло светилась. — Проценты под. Бумагу долговую тебе дадим. Отдаем всегда долги мы, знаешь ты.
Я присел на корточки рядом с ним. Световой островок, в котором находились лепреконы, я и парусина с самострелами, был окружен морем клубящихся теней, наполнявших лавку. Размышляя, взглянул на пергамент. Это правда — если лепреконы подпишут долговой пергамент, собственная магия не позволит им нарушить слово и не вернуть долг.
— А когда отдадите? — спросил я.
— Денег дашь если — уедем сразу дней на несколько мы. Отдадим, как только вернемся. Не будет нас пока, ты, главное, никуда не встревай. Нет сейчас Протектора в Кадиллицах, но все равно — не высовывайся. Узнает если Микоэль Неклон, самострелы эплейские провезли мы что… Сматываться быстро придется города из…
Часть первая
ВСЕГО ЛИШЬ ГРЯЗНЫЙ ЭЛЬФ
Разговор. «Облако»
Из города надо было сматываться, и побыстрее. Раздумывая над этим, я стоял у стены портового склада и разглядывал рынок гномов. Шум здесь стоял, как на главной городской площади перед появлением Протектора, хозяина Кадиллиц. По рынку шествовала небольшая процессия: пятеро гоблинов из охраны Протектора, а между ними трое невзрачных дядек в серых плащах. Лица ничем не примечательные, выделяются только розовые родимые пятна между бровей. Ищейки Микоэля Неклона, первого городского колдуна, шли, внимательно глядя по сторонам. У Неклона, как и у Протектора, были свои причины искать меня.
Я стоял неподвижно, лишь костяшками пальцев постукивал по стене. Ищейки и гоблины-охранники, вооруженные небольшими и очень дорогими самострелами эплейского производства, вскоре скрылись из виду. Искали они меня или просто шли куда-то по своим делам, я не знал. Но беспокойство не отпускало. Я пошел в обход базара и тут же наткнулся на эплейца, «каменного человека» или попросту каменного — здорового, как и все они, темнокожего и с тупоумным лицом. Он что-то проворчал, но я не ответил, думая о своем.
Они будут следить. Я хорошо знаю город, но бесконечно прятаться невозможно. Или сам ошибусь где-нибудь и попадусь, или заложит кто. Врагов-то хватает.
Длительное путешествие — вот что сейчас необходимо. По морю, вокруг корсарского Архипелага, до континента Полумесяца… Но нужны наличные. Если б знать, что у дела с лепреконами Грецки будут такие последствия! Мы неплохо заработали, моей доли хватило бы, чтоб убраться из Кадиллиц и зажить в свое удовольствие. Но я-то полагал, что все на том и закончится — и одолжил большую часть своей доли лепреконам. Я получил от них долговое обязательство, все как положено, и знал, что Грецки вернут долг с процентами. Но как раз сейчас они уехали куда-то за товаром, для покупки которого и одолжили эти деньги.
Мы нарушили привилегию, самострелы после нашей аферы стали для многих легкодоступны. И каким-то образом хозяин Кадиллиц узнал об этом. Кто-то из тех, кто купил оружие, заложил нас — если бы знать кто…
Протектора пока нет в городе, а власти колдуна Микоэля Неклона не хватало на то, чтобы организовать большую облаву. Он мог только приказать своим ищейкам не упускать меня из виду. Но когда хозяин вернется… Перекрыть все ворота, поставить усиленную стражу в порту — и конец Джанки Дэви.
— Джанки!
Я обернулся.
Мамаша Лапута, троллиха. Наверное, самая богатая в городе — бордель «Облако» приносит ей хороший доход.