Безмолвный

- Кстати, оно и к лучшему, что ты не стал с ней целоваться. У нее в сумочке был пистолет и моток пластикового шнура.

Ну, конечно. Разумеется, у нее все это было с собой. Оказывается, даже самые обычные моменты моей жизни были на волосок от превращения в жестокую сценку из комикса, а я об этом даже не подозревал. Шпионы, взрывчатка, послания в рубрике частных объявлений… Если бы не ты, я бы в это попросту не поверил. Жил бы в блаженном неведении, сделал бы предложение Мэри, а ты просто стал бы моей лучшей повестью.

Ты ведь уже закрепил наушник? Его теперь не разглядеть. Если Моран меня захватит, то не обнаружит его, а ты сможешь сообщить, с какой именно стороны ты вломишься в окно, чтобы меня спасти. Если только я не умудрюсь выковырять наушник ногтем или сломать. Если только Моран не убьет меня тут же.

Микрофон не толще волоса, и я не могу до конца поверить, что он тоже будет работать. Я отправлюсь на эту встречу немым и глухим, и тебе придется сделать все возможное. А «все возможное» в твоем исполнении – всегда больше, чем этого вообще можно ожидать. Я верю тебе, Шерлок. Ты цепляешь микрофон за ухо. Он выступает, но не сильно. Я ведь могу случайно его смахнуть. Уронить на тротуар и даже не обратить на это внимания. Но это не имеет значения: я знаю, что должен сделать. Я выполню свою часть работы, а ты – свою. То, что случится дальше, невозможно назвать судьбой, оно для этого слишком просчитано. Это просто то, что случится дальше.

- Готово, - оглядываешь меня с головы до ног, как будто ищешь точку, куда может ударить пуля. Куда угодно, Шерлок. Куда угодно. Но это нормально. – Поднимись наверх.

- М-мм?

- Нужно проверить звук. Поднимись.

Хорошо. Мне выходить через час, но Майкрофт все еще так и не связался с тобой по поводу «Критериона». Стэмфорд будет там. Понятия не имею, о чем с ним говорить. Что сказать? Тебе будет слышно каждое слово. Сказать ему, что ты жив, нельзя. Пока нельзя. Это все еще наша с тобой тайна.

В левом ухе потрескивает. Ты что-то включил. Поверить не могу, что вся эта аппаратура работает. Захлопываю дверь в спальню. Мне вовсе не хочется спутать твой голос снизу с голосом в наушнике.

- Джон? – раздается так тихо, как будто ты шепчешь мне на ухо. Сажусь на кровать. – Меня слышно?

- Еле-еле, - может, так и надо. – Можно сделать погромче, или это дурная идея?

- А так? – да, лучше. Громче. Как будто ты лежишь рядом, в темноте, и тихо со мной разговариваешь. Если закрыть глаза, то кажется, я вот-вот почувствую твое присутствие. – Лучше?

- Да, гораздо. Хотя не знаю, смогу ли расслышать тебя в шумном пабе.

Раздается пощелкивание.

- А теперь? – о, господи. – Если нужно, я могу сделать еще громче. Сейчас уровень звука около сорока процентов, - теперь вся моя голова заполнена тобой. Громкость не оглушает, но ты там, в моей голове. Ты рядом со мной, как всегда было. Ты полностью со мной, и, странным образом, тебя нет.

- Да. Да, так, наверное, самое оно.

- Хорошо. Включи радио, ладно? И говори вслух. Нужно отрегулировать запись звука, чтобы улавливалось достаточно окружающих шумов.

Включаю радио. В эфире, похоже, передача по заявкам.

- И о чем мне говорить?

- О чем угодно. Нужен просто звук твоего голоса. Если хочешь, можешь хоть спеть, это совершенно не важно.

Нет уж, петь я тебе не буду, Шерлок. Мне потом будет стыдно, да и тебе, поверь, не понравится.

- Я… эм… Ладно. Я… - понятия не имею, что говорить. Все темы, что всплывают в голове, либо слишком деликатные, либо слишком трудны для обсуждения. К примеру, прошедшая ночь. Я мог бы поговорить о ней. А мог бы – о том, какая это ирония – слышать у себя в голове твой реальный голос после того, как долгое время там звучал лишь воображаемый. – А Майкрофт с тобой еще не связывался? Насчет… ну, ты в курсе. «Критерион».

- Да, еще несколько минут назад. Окна запечатали. И он зарезервировал столик.

Великолепно. Как будто окна можно запечатать от попадания пули.

- Ясно. Тогда я… мне ведь выходить через час, так?

- Да.

- Маршрут, по которому мне туда идти, ты тоже разработал?

- Разумеется.

Знаешь, а ведь это куда сложней, чем кажется. Говорить о чем угодно. Вообще о чем угодно? Мне нужно обсудить так много, но ни одна тема сейчас неуместна.

- Шерлок?

- Да?

- А ты был на своих похоронах? - да, я в курсе, вопрос странный. Так что задаю его с легким смешком. Не потому, что это забавно. Просто потому, что это странно. – Все говорят, что хотели бы побывать, чтобы, ну, знаешь, услышать, что о них скажут. У тебя была уникальная возможность, - тупая идея. Не нужно было вообще поднимать эту тему. – Слышал надгробную речь или проигнорировал ее? – на самом деле я не хочу знать ответ. Ни капли. Но вопрос уже прозвучал.

Слышу твое дыхание.

- Я был там, - ну, разумеется, ты там был. Как иначе. И меня видел, не так ли? Видел, что я не смог сказать ни слова, видел, как я плачу у твоей могилы. – Мне нужно было удостовериться, что гроб не откроют. Но я никогда не горел желанием наблюдать подобное, - ну, конечно. Наркоман без единого друга, чей брат скорее был бы рад поместить его в психиатрическую клинику. Разумеется, ты не мог мечтать поприсутствовать на собственных похоронах. Тебя ведь не волнует, что о тебе думают. Никогда не волновало. По-настоящему. – Я частично слышал речь Лестрейда, но, если честно, не особенно вслушивался. Там был Моран, и я следил за ним, - он явился туда, чтобы приставить пистолет к моей голове? Неужели, что бы ни происходило в моей жизни, я всегда оказывался в перекрестье прицела? – Впрочем, и на похоронах Гарри я тоже был, - что? Ты был… Комнатка была совсем крохотная. Как у тебя вышло… - По-моему, заупокойная служба была весьма достойной. Ты произнес хорошую речь. Мне было жаль узнать, что она умерла, Джон. Я знаю, что для тебя это было нелегко.

Поверить не могу. Ты все это время был рядом. Все то время, что я считал себя одиноким, я им не был. Даже не знаю, плакать тут надо или смеяться.

Знаешь, она ведь умерла в одиночестве. Да, ты, наверное, в курсе. Умерла в больнице. У нее отказала печень, и не осталось желания жить. Я должен был быть рядом. Такие вещи всегда случаются вдруг, их невозможно предугадать. Я знал, что это должно случиться, и она тоже знала. Мы никогда не обсуждали этот вопрос, я не хотел пугать ее. Хотел, чтобы у нее оставалась хоть какая-то надежда. Ей стало лучше, но это обычное дело: кратковременное улучшение перед быстрым концом. Мне позвонили слишком поздно. Среди ночи. И я ничего уже не мог поделать. Она умерла, не приходя в сознание. Она не понимала, что меня нет рядом, и не осознала бы, если бы даже я там был. Она умерла в одиночестве. И я думал, что однажды меня ждет то же самое.

- Мэри была очень добра к тебе.

Да, верно. Она всю службу держала меня за руку. Казалось, если она меня отпустит, я не выдержу, не смогу смириться. Мы с Гарри никогда не ладили, это так, но она была моей семьей. Она – все, что у меня оставалось. И ее похороны напомнили о твоих. Если бы Мэри не держала меня за руку, я не смог бы произнести ни слова.

- Я думал, что ты собираешься жениться на ней.

Да. Она не знала, что я обдумывал этот вопрос, а ты знал. Ты ведь видел, как я покупаю кольцо. Видел, как я шел домой с ним в кармане. Знал, что оно предназначено ей. Понимал, что это значит. Я купил кольцо за три дня до того, как ты заставил обнародовать смерть Мориарти и сообщить о восстановлении твоего доброго имени. Совпадение или нет? Ты не поддаешься чувствам, и с моей стороны смешно предполагать, что такое с тобой могло произойти. Шерлок, если бы я на ней женился, то похоронил бы тебя окончательно. Ты должен это понять. И в день твоего внезапного возвращения я отвернулся бы и ушел прочь. Мне пришлось бы уйти, понимаешь. Не было бы другого выхода. Такие решения назад не берут.

Но в итоге я выбрал тебя. Выбрал, невзирая на то, что ты был мертв.

- Да. Я тоже так думал какое-то время. Но все меняется.