Страница 3 из 5
- Я уже достал машину, - крикнул этот стервец, уличая самого себя во лжи, которую будет твердить позднее. - Идем скорее...
Он не заметил будущего Корейса, притаившегося в углу. Во дворе остановился старый легковой "форд" тестя Корейса. История была спасена. Тесть вышел из машины в сокольской форме. Растроганно пожимал всем руки. Но он не был вооружен. И когда герой уехали, остался с дочерью.
- И вы еще будете меня всю жизнь поучать, чтобы я с ними не якшался, - усмехнулся будущий Корейс.
- В конце концов все армии уйдут. А наш народ останется здесь. И мы не должны восстанавливать его против себя. Пусть перебесится... как в восемнадцатом году... У нас после войны остались полные склады, надо быть осторожными...
- Для кого, папенька? Для кого? - спросил Корейс.
- Вы родственник моего зятя? Похожи на него.
- Немного, - ответил Корейс и медленно пошел прочь. Дурацкая идея - уничтожить историю. Плечи у него еще болели после драки. Придется вернуться в современность с шишкой. Он с трудом поставил правую ногу на подножку автомобиля, открыл дверцу и нащупал женское бедро.
- Что ты здесь делаешь? - изумился он. За рулем сидела Марта с чемоданчиком на коленях; она была намного моложе и даже не запыхалась от спешки. - Немедленно вылезай. Я не могу взять тебя с собой. Знаешь, куда я еду? - Но она не шелохнулась. - Понимаю, ты злишься из-за того, что он уехал, что он рискует жизнью, из-за того, что с ним поехала Ирена, вы поругаетесь с ним, но в конце концов помиритесь. Ты нужна ему. Да и тебе самой не найти никого другого.
- Я уже нашла.
- Кого? - и он перечислил тех, за кого отец пытался ее выдать, - ведь все они сбежали.
- Вас. Вы похожи на Корейса, но гораздо разумнее его, мы с вами договоримся. У нас одинаковые взгляды.
- С чего ты взяла? - Корейс возражал, хотел ее вытолкнуть из машины, а между тем на мосту начался бой, стрельба усилилась и издали донеслось русское "Ура!" - Убирайся! - Но она и не думала уходить. Видно, даже перенесясь в другое время, ему не удастся избавиться от нее. - Как ты отнесешься к себе самой, той, какой ты станешь в будущем? Я еду туда. А ты уже там. Выходи, а то устроишь самой себе сцену. Ведь ты знаешь, какая ты ревнивая...
Но, кроме того, она была еще упрямой. И не хотела выходить, пока Корейс ей все не объяснит. Он не стал долго говорить - сунул руку под сиденье и бросил ей на колени листовку
ТРЕСТА ПО УНИЧТОЖЕНИЮ ИСТОРИИ
- Вздор! - заявила она, прочитав. В это время первые пули вонзились в забор подле самого автомобиля времени.
- Верно. Это и я понял. Выходи скорее.
- Наоборот. Поеду с вами. Глупо было ехать в сорок пятый год. Вся сумятица в Европе началась гораздо раньше. Когда распалась старая Австро-Венгрия. И знаете, кто виноват в этом в Чехии? Мафия. И мой собственный отец, давший в те решающие годы много денег этой мафии. Нам надо вернуться в семнадцатый год и уговорить отца, чтобы он их не поддерживал. Расскажем ему все, предостережем его. Ведь он потом всю жизнь сокрушался изза этих денег. Говорил, что это его единственная ошибка... Я поеду с вами.
- Это бессмысленно.
- Машина работает, так почему же бессмысленно? Вы очутились в прошлом или нет? Очутились. Ну так поехали! В семнадцатый год... - и сама включила мотор. В деревне появились первые освободители. На домах вывешивали красные флаги. Корейс сам не заметил, как дал газ. А она вырвала из его рук баранку и повернула машину к фабрике своего отца, находившейся в конце деревни. Из лесочка выехали русские танки, казалось, машина вот-вот столкнется с ними, но танки вдруг превратились в коров, испуганно разбежавшихся перед автомобилем. Они миновали жестокую зиму двадцать девятого года, встретили толпу забастовщиков, увидели перед фабрикой жандармов; чем ближе к ней подъезжали, тем старомоднее становились соседние дома, показались двуглавые орлы, жандармы с султанами на шляпах, исчез асфальт, колеса их автомобиля уже утопали в пыли староавстрийской проселочной дороги. Им оставалось проехать не более пятисот метров, когда Марта вдруг громко вскрикнула - фабрика исчезла! Они остановились перед лачугой с гордой вывеской: "Иржи Воженил, первое христианское производство мыла в землях королевства святого Вацлава". Счетчик показывал 1917 год.
В передней они встретили тестя. Выглядел он даже моложе Корейса. И одет был все в ту же сокольскую форму.
- Папа! - бросилась ему на шею Марта. - Ты еще не отдал этих денег?
На пороге кухни появилась женщина с маленькой девочкой на руках.
- А это что за особа? Опять одна из твоих девок? - раскричалась она.
- Маменька...
- Какая я вам маменька, я не старше вас! И к тому же порядочная женщина. Вы только посмотрите, как одета эта шлюха, уж не сбежала ли она часом из цирка? Вот какие у тебя друзья!
- Но она и вправду похожа на тебя. Кто вы, собственно, сударыня? - осторожно спросил отец. Марта в ответ нерешительно указала на девочку, которая тут же разревелась.
- Мы ничего не станем вам объяснять, - попытался выйти из затруднительного положения Корейс. - Хотим только предостеречь вас. Не давайте денег мафии. Вы будете жалеть об этом всю жизнь, а на старости лет это погубит вас. Вы должны остановить ход истории.
- Что?! - во всю глотку заорала стоявшая на пороге женщина, и Корейс мысленно возблагодарил провидение за то, что его жена не унаследовала характер матери. - Ты им все-таки отвалил деньги? Окончательно выжил из ума!
У тестя лопнуло терпение!
- Все вы посходили с ума, откуда бы вы ни взялись. Я хочу после войны открыть в нашей деревне фабрику. А если здесь останется Рихтенбаум, то я могу сматывать удочки. Меня спасут только патриоты, чешские заказчики. Я вложил эти деньги в лучшее предприятие на земле и стану самым крупным фабрикантом мыла в освобожденном чешском королевстве. Да здравствует его превосходительство Крамарж, милостью божьей король чешский! - восторженно воскликнул он.
Тут раздались удары в ворота. За ними стояли два жандарма в старинной форме, которые пришли арестовать путешественников. Корейс отбивался от них чуть ли не целый час. В конце концов его вместе с тестем повели в наручниках в жандармерию. Тесть шел с таким видом, будто идет туда играть в карты.