Стон березы (сборник)

— Эту шлюху в ШИЗО.

Сазонов был у себя в кабинете, когда раздался телефонный звонок. Звонил дежурный по колонии, он доложил, что майор Усольцев осужденную Семенову посадил в ШИЗО. Некоторое время Сазонов сидел в оцепенении. Но, придя и себя, помчался в зону. В ШИЗО сразу же услышал громкий голос Усольцева, доносившийся из камеры:

— Сука, признавайся, от кого ты забеременела?

Сазонов, войдя в камеру, увидел, как Усольцев, прижав Диану к стенке, бил ее но лицу. В два прыжка он подскочил к нему и, схватив за воротник, с силой отбросил в сторону. Не удержавшись на ногах, Усольцев свалился на бетонный пол. Лежа на полу, он недоуменно смотрел на разгневанное лицо Сазонова. Приподнявшись с пола, угрожающе произнес:

— Вы за это ответите!

— Отвечу, — приближаясь к нему со сжатыми кулаками, согласился Сазонов. — Но если вы еще хоть раз тронете пальцем беременную женщину, я вас уничтожу.

— Вы что, решили эту шлюху защищать?

— Не смейте ее оскорблять. Она женщина.

— Она колонистская шлюха!

— Я сказал: не смейте ее оскорблять! — схватив майора за грудь и занося над ним кулак, хрипло приказал Сазонов.

Диана бросилась к нему.

— Гражданин начальник, прошу вас, остановитесь!

Увидев умоляющие ее глаза, он разжал пальцы, оттолкнул Усольцева от себя. Тот повернулся к контролеру, которая стояла возле стены.

— Товарищ прапорщик, вы будете свидетелем, как начальник колонии ударил меня.

— Товарищ майор, я этого не видела. Видела другое, как вы били осужденную Семенову.

— Значит, ты ничего не видела? — зло поблескивая глазами, угрожающе спросил он. — Ты у меня в два счета вылетишь с работы.

— Товарищ майор, прошу вас не тыкать, я не ваша подчиненная, у меня есть свой командир.

Усольцев повернулся к Сазонову.

— Может, вы скажете, от кого она забеременела?

— Майор, прежде чем чинить допрос, прошу не забывать, что начальник колонии я, а не вы, и лучше будет для вас, если вы попросите у Семеновой извинения, ибо вам придется за это ответить.

— Я готов ответить, но пусть и она ответит, от кого нагуляла.

— Это ее дело, а если вы хотите узнать, от кого она забеременела, то…

— Гражданин начальник! — что было силы крикнула Диана. — Прошу вас, — но, не договорив, свалилась на пол.

Контролер по надзору побежала за водой, вернувшись с кружкой, побрызгала ее лицо. Диана, открыв глаза, умоляюще посмотрела на Сазонова. Контролер помогла ей подняться с пола и, придерживая за талию, вывела из камеры. Сазонов вплотную подошел к Усольцеву.

— Если с ней что-нибудь случится, ты пойдешь под суд.

Усольцев хмуро посмотрел на него.

— Юрий Иванович, я одного не могу понять: почему вы так яростно эту шлюху защищаете? Ведь нам с вами придется за нее держать ответ.

— Да, придется. Но зачем руки распускать? А если она на вас жалобу напишет? Вы что, забыли, сколько на вас жалоб у меня в сейфе лежит? Я вам запрещаю к ней подходить.

В больнице Диана почувствовала пронзительную боль в животе, перед глазами заплясали разноцветные круги. До крови кусая губы, она глухо застонала. С трудом приподнявшись с дивана, потянулась к телефонному аппарату, но от новой боли рука обессиленно упала. В животе сильно зашевелился ребенок. "Нет, — прошептала она, — только не сейчас!" Накинув телогрейку на плечи, пошатываясь, она вышла на улицу. Открытым ртом втянула холодный воздух в легкие. Голова кружилась, боль в животе с нарастающей силой давила вниз. Она с тоской посмотрела в сторону постовой вышки, где стоял часовой. Состояние было такое, что ей хотелось броситься на колючую проволоку. Усилием воли она заставила себя вернуться назад.

Сазонов несколько раз звонил ей, но никто не отвечал. Словно предчувствуя беду, он вскочил и вышел из кабинета. Возле КПП увидел Усольцева, тот разговаривал с начальником караула. Когда он проходил мимо них, Усольцев замолчал и, зло поблескивая глазами, угрюмо посмотрел в его сторону. В коридоре больницы навстречу ему шла осужденная. Сазонов узнал ее, это была колонистская акушерка.

— Где Семенова?

Та молча показала на палату. Войдя, он увидел ее лежавшей на кровати. Диана слабо улыбнулась ему. Он подсел к ней, взял за руку.

— Как ты себя чувствуешь?

— Плохо. Боюсь, придется рожать… Юра, я не хочу здесь рожать!

— А наверное, придется. Сегодня Усольцев дежурит, он сейчас стоит возле КПП, если я заеду на машине, сразу догадается, шум поднимет.

— Юра, я выйду сама. Ты меня за зоной возле котельной жди.

— У тебя что, крылья есть? — грустно усмехнулся он.

Она притянула его голову к себе и на ухо прошептала:

— Я подкоп вырыла.

Раскрыв рот, расширенными глазами он смотрел на нее.

— Да, это правда. Я потом тебе объясню, а сейчас иди. Как только стемнеет, я выйду. У меня начались предродовые схватки.

— Диана, ты что, всерьез?

— Ради твоего сына я на все способна. Иди, умоляю тебя. Ты только жди. Я выйду.

За зоной он направился в гараж. На машине проезжая мимо караульного помещения, увидел Усольцева, тот при виде его машины демонстративно повернулся спиной. В городе Сазонов поехал к своей однокласснице, которая работала в роддоме. Задолго до этого дня он рассказал ей историю с Дианой и о ее просьбе родить ребенка на воле. Вера согласилась принять роды у себя дома.

Сазонов, заскочив к ней домой, предупредил, что, возможно, ночью привезет Диану. Дождавшись темноты, он поехал в колонию и с выключенными фарами подъехал к котельной. Не выходя из машины, напряженно стал вглядываться туда, откуда должна была появиться Диана. Опустив стекло, ловил каждый шорох. Шли томительные минуты и часы, а ее не было. Волнение достигло предела, он рвался в зону, хотел узнать, что с ней.

Вместо этого вышел из машины, подошел к дереву и стал всматриваться во внешнюю, запретную зону. У него в голове не укладывалось, что она в таком положении могла вырыть подкоп. Он вспомнил ее слова: "Ради твоего сына я на все способна"… Послышался какой-то шум. Напрягая зрение, увидел движущегося вдоль основного ограждения солдата с собакой. При мысли, что именно в этот момент может появиться она и ее обнаружит собака, ему стало плохо, по телу прошел озноб. Солдат, обойдя ограждение, скрылся из виду. Облегченно вздохнув, Сазонов почувствовал слабость в ногах.

А Диана, как только стемнело, поднялась с кровати и пошла в кабинет. Закрыв дверь на ключ, она подошла к дивану, хотела отодвинуть, но от резкой боли закружилась голова, перед глазами запрыгали разноцветные круги. Стоя на коленях, положив голову на диван, она тяжело дышала. Постепенно боль утихла, тело от слабости трясло. Упираясь ногами о стенку, сжав зубы, чтобы не закричать от боли, она отодвинула диван. Немного отдышавшись, она с трудом опустилась в подкоп. Попробовала задвинуть диван на место, но сил не было. Голова кружилась, во рту было сухо. Немного передохнув, поползла. На полпути проход стал настолько узким, что она застряла в нем. Вначале она не могла понять, почему это произошло, но потом поняла, что мешает живот. Ее охватил страх. Она попробовала отползти назад, но, словно в тисках, была зажата с двух сторон. Мысль лихорадочно работала, она искала спасительный выход, но боль в животе не давала ей сосредоточиться.

В животе ребенок сильно зашевелился, ей показалось, что начинаются роды. "Не-ет…" — захрипела она и, не обращая внимания на боль, кусая губы до крови, освободила руку из-под тела. Ногтями вцепившись в землю, стала лихорадочно расчищать себе путь. Земля сыпалась на лицо. Она не чувствовала своих пальцев. Протолкнув тело вперед, поползла. Неожиданно голова наткнулась на препятствие. Проведя рукой над головой, она почувствовала пустоту. “Дошла!" — промелькнула мысль. Она нашла кирку, приподняв тело, начала расширять выход. Земля наверху была промерзлая и с трудом откалывалась, все слабее и слабее становились руки. Она настолько обессилела, что уже не могла поднять кирку.