Дар

§§§

Ваня обходил доверенных ему воинов, вчерашних студентов, стараясь не смотреть на одиноко сидящую на площади девушку. Расползавшиеся от нее синие светящиеся нити какого-то неведомого заклинания смотрелись жутковато, а сама Амина находящаяся в центре этой то ли узорчатой вязи, то ли паутины, смотрелась до неприличия несчастно. Словно жертва на алтаре. Что такое ей поручили? Какое заклинание наложили? Чем вооружили? Выживет ли она после такого? Похоже, что все здесь смертники, и возможно это единственный выход… Но… Нет, Ваня, конечно, уважал довольно интересные способности не так давно появившейся у них девушки-путешественницы, и помнил, как она остановила смертный дождь, но это еще не повод… Да и если бы его спросили, он бы сказал, что Лика здесь больше нужна. Точнее именно она, только она и нужна. Только свет может противостоять Тьме… Неужели они этого не понимают? Вместо нападения на темных нужно было заняться поисками Лики! Толку больше было бы! Если только Лика не предательница, как ходят упорные слухи… Нет… Ваня, тряхнул головой, прогоняя эти мысли. Нет, Амина права, не может быть Лика предательницей… Он ведь отлично помнил ощущение теплого солнечного света, живительного и невероятно приятного, когда находился рядом с ней, даже в те моменты, когда она злилась и гоняла его, превратившись в полосатую кошку. Не зря Лес вокруг нее так увивается. Впрочем, не только Лес… Все летели как бабочки на ее свет, а она не опаляла, не жгла, а наоборот помогала, давала силы. Такие люди не предают, не загоняют нож в спину… Мысли парня метнулись в сторону от опасной темы.

Пересекая дрожащие синие нити, опутавшие все и вся на острове, Ваня то и дело вздрагивал от странной холодной силы заклятия Амины. Да. Это не Лика. Совсем… Странное ощущение, вроде и не тьма, которая постепенно надвигалась и ощущалась им всем существом, но и явно не теплый свет. Не зря он всегда, хоть и с уважением и симпатией, но немного отстраненно воспринимал Амину. Но все равно! Как Бремор и Барс на это пошли? Что от девушки останется по итогам? Полупрозрачной Сапфир им мало? Ваня с сожалением вспомнил, как прекрасная чародейка практически превратилась в свою тень, в тот момент как создала контур защитивший их город в последний момент. И лекари могут сейчас только поддерживать с трудом теплившуюся жизнь в чародейке использовавшей весь свой магический резерв и большую часть жизненных сил.

А Мераб? Как Мераб смог позволить так использовать Амину? Ведь видно же, все говорят, что он к девчонке неравнодушен, но при этом бросил запросто ее на растерзание этому, наверняка убойному по силе, заклятью… Впрочем, туда, куда полез сам этот странный парень, не вызывающий у него особой симпатии и раньше, тоже добровольно идут одни самоубийцы. Ваня, зябко поежился, поглядывая на едва алеющую полоску заката. Милая парочка самоубийц, постепенно отходила на задний план сознания, находящегося словно в тумане, от перенапряжения нервной системы. Каковы шансы пережить у них эту ночь он откровенно не знал. В прошлую - силы всех исчерпались перед рассветом настолько, что лежащий полутрупом Лес у лекарей был больше наполнен магией, чем Ваня или любой из оставшихся в живых воинов в его подчинении. А осталось не много. Контур, созданный Сапфир, сдерживал, хоть и с трудом саму тьму, но это касалось далеко не всех ее порождений… И спасали ситуацию только вертящийся волчком Барс, метавший заклятья Бремор и Никитич. Но сейчас остался один Никитич. Хватит ли его? Грозный старец сегодня снова стоял в авангарде с посохом наперевес, словно и не он с утра был едва живым, и, глядя на его излучающую уверенность и незыблемость фигуру, каждый верил, что, по крайней мере, сможет очень дорого продать свою жизнь… Но, хотелось бы ее все же не продавать…

Знакомый холодный порыв ветра вымел отстраненные размышления из головы не хуже огромной метлы и заставил Ваню покрепче сцепить зубы, чтоб, как в первый раз, не закричать от проникающего под кожу ужаса – первой волны заклятия Темных. За накатившим вязким ужасом шла Тьма. Холодная, неторопливая, она как чернила заполняла все пространство вокруг Аммолита, четко очерчивая контур созданный Сапфир. Если в ночном городе было темно и силуэты светлых домов и людей были едва видны, то за контуром была просто непроглядная тьма, словно там вообще ничего нет, и никогда не было. Сегодня контур едва светился – плохо дело. Насколько его еще хватит, сказать не мог никто… Никитич постарался эту тему обходить, а это уже о многом говорило. Ваня поудобней перехватил заряженный магией и тускло поблескивающий в накатившей тьме меч, то же сделали и остальные. Вдалеке послышался шорох крыльев, а спустя мгновение непроглядную тьму огласил оглушающий рев – ночные твари шли на охоту… И начался бой.

Из тьмы, разом повалили клыкастые, шипастые, крылатые твари. При этом одни летающие твари несли в когтях других, поменьше, но не менее опасных, кидали их на головы воинам и те, хоть и погибали в считанные секунды, под ударами мечей защитников города, успевали прихватить с собой как минимум одну жизнь… В мгновение ока пространство вокруг наполнилось криками, звоном стали, стонами раненых, напряженным молчанием или азартным криком живых. Ваня отрубил когтистую лапу какого-то падающего сверху со скоростью падающего камня крылатого монстра, рубанул мелкую живность, чуть было не вцепившуюся в горло одному из находящихся рядом вояк, еле увернулся от хвоста с шипами, полоснувшего откуда-то сверху, рубанул - странная тварь свалилась с разорванным крылом… И где их темные откопали в таком количестве? Подобных монстров они в академии не изучали… Меч работал со скоростью взбесившейся мельницы, когда внимание Вани отвлекло ударившее по глазам сияние, что едва не стоило ему жизни. Но тварь, решившая воспользоваться ситуацией, налетела с размаху на тонкую синюю нить заклятия Амины и с воем упала замертво разрубленная напополам, словно гигантским ножом. Ваня изумленно уставился на агонизирующий труп. В суматохе боя он как то забыл про эти полупрозрачные бесплотные нити и теперь, подняв глаза, застыл как громом пораженный. Вокруг Амины и от нее самой пульсировало ярко синее до белизны в центре, ослепительное сияние, постепенно впитываясь в тонкие нити, оплетающие и наполняя их яркостью. Тут и там страшные твари начали падать, напарываясь на теперь горящие огнем нити. Над городом пронесся вой, предсмертные хрипы, и порождения тьмы начали сначала медленно, а потом все более осознанно, взлетать выше тонких линий заклятья находящихся в полуметре над поверхностью острова, а воины наоборот пригибаться, оставаясь под ними. Сам Ваня, сшибленный на землю погибшей зверюгой, смотрел на эту странную сеть, лежа в очень неудобном положении, но опомнившись быстро вывернулся и двумя свистами подал команду вверенному ему отряду приникнуть к земле. Тем временем крупные хищники отлетели от опасной зоны, но мелких зубастых собратьев продолжали забрасывать в просветы синей сети. Затихнувший было бой, закипел с новой силой. Только теперь воинам приходилось пригибаясь орудовать мечами и арбалетами. Не то чтоб очень удобно, но явно лучше, чем когда вся эта красота валилась сплошным потоком с неба как из рога изобилия. Внезапно все синие нити разом сверкнули, и клыкастые порождения тьмы отхлынули одной волной, а получивший передышку Ваня оглянулся на Амину и невольно отшатнулся. Девушка как сидела с закрытыми глазами, так и медленно, словно во сне, поднималась, а с ней поднималась и вся сеть сверкающих нитей. Она больше напоминала привидение или фантом, чем обычного человека. Синие свечение слепило и переливалось, но когда девушка открыла глаза, Ваня невольно попятился – в небо, пронизывая, словно два прожектора тьму, смотрели совершенно не человеческие глаза. Казалось словно это вообще не глаза, а отверстия в сосуде наполненным слепящим синим светом. Амина подняла руки и выкрикнула что-то. Сеть взметнулась, достав не успевших вовремя сориентироваться тварей, и на Ваню посыпались сверху ошметки горелой плоти, шерсти и потоки не успевшей свернуться крови… Отличный дождь… Дикие визги боли и ярости сменились внезапно тишиной, а стерший останки какого-то монстра с лица Ваня, увидел как девушка медленно достает сверкающую, как прорезавшее ночное небо молнию, катану.