Официальное заявление (ЛП)

Брейди засмеялся, когда ее глаза вылезли из орбит, и он продолжал вести ее по коридору. Он открыл двери в пресс-офис.

― А вот и помещение дня, ― пошутил он.

Лиз вошла внутрь, загипнотизированная происходящей суматохой. Был выходной, поэтому там было спокойнее, чем в будние дни, но офис все равно был набит людьми, работающими над статьями, принимая телефонные звонки и оживленно разговаривавшие по телефону. Она не осмеливалась вмешиваться в то, что происходит, просто рассматривала все вокруг. Это была ее мечта, эпицентр всей политической журналистики, и она стояла на святой земле.

― Спасибо тебя, ― прошептала она Брейди, когда они через несколько минут вышли. ― Это было…как во сне.

― Хорошо. Я тоже не буду тебя будить.

Она мечтательно улыбнулась ему.

― У меня еще есть кое-что для тебя, если тебе интересно.

Лиз кивнула. Брейди пошел дальше по Западной колоннаде, указывая на знаменитый Розовый сад, в который выходил Овальный кабинет. Брейди взял под руку и направил в следующий зал, где она как вкопанная остановилась.

― Ты серьезно? ― прошептала она.

Она стояла в Зале для брифинга, в котором находилось всего лишь где-то около пятидесяти мест и небольшой подиум, на котором выступал президент со своими речами и общаясь с прессой. Если пресс-офис был святой землей, то это был рай для репортера.

Она осторожно провела руками по спинке первого кресла и представила себя, сидящей перед выступающим президентом. Она задалась вопросом, что бы они обсуждали, какую тему он бы поднял на обсуждение. Ей было интересно, если бы она задала вопрос, чтобы она спросила, удостоили бы ее ответом, как это сделал Брейди на ее первой пресс-конференции в качестве репортера.

А затем она вспомнила: у нее не было ни газеты, ни работы. Она не была журналистом, теперь нет.

Она отдернула руку назад, как будто ее обожгло. Она не имела никакого отношения к этому месту.

Она взглянула туда, где стоял Брейди, с обожанием на его лице. Он сделал это для нее. Он знал, как много это значило для нее, и ему хотелось сделать ее счастливой.

С тяжелым сердцем она осознала, что этот пресс-зал никогда не станет ее будущим, потому что она смотрела на того, кто им будет.

Глава 12

Значимость 

За несколько часов до банкета, у Брейди и Лиз был небольшой обед, после чего они вернулись в квартиру, чтобы подготовиться к мероприятию.

― Итак, я, скорее всего, немного переборщил, зная, что ты приедешь ко мне, ― сказал Брейди.

― О, боже мой, ― пробормотала она.

Она не думала, что значение слова «переборщил» у Брейди такое же как и у нормальных людей.

― Насколько переборщил?

― Я оставил кое-что для тебя на подушке, ― с улыбкой ответил он.

Он кивнул в сторону спальни, и она не смогла сдержаться и бросилась туда. На кровати она обнаружила записку. У нее подпрыгнул желудок. Таким способом Брейди обычно оставлял для нее сообщения. Первую она получила в его домике у озера, в которой он сказал ей, где найти купальники.

«Твой подарок в шкафу.

Его труднее снять, чем купальник, но я постараюсь его не испортить.

Но не обещаю.

Б.»

Лиз покачала головой и вошла в огромную гардеробную Брейди. Там висел черный, длиною в пол, чехол для одежды с крупной золотой надписью. У нее расширились глаза. Версаче? Он считал, что Версаче – это немного переборщил? Она прошла вперед и расстегнула чехол, в котором показалось красное шелковое платье без бретелек. Она посмотрела на обратную сторону и убедилась, что это был ее размер.

Она едва не задохнулась. Оно было таким красивым. Она провела пальцами вдоль нежной ткани, и ей стало интересно, как оно будет выглядеть на ее теле. Когда она подошла ближе, чтобы снять его с вешалки и рассмотреть его еще лучше, ногой она зацепила коробку, стоящую на полу. Она посмотрела вниз и увидела надпись Джимми Чу, написанную поверх коробки. Кто оставляет коробку с надписью Джимми Чу на полу? Кощунство.

Она открыла коробку, и вытащила оттуда серебристо-черные высокие босоножки с открытым носком, и тонким ремешком на лодыжке. Она пыталась угадать, сколько это все могло стоить. То, что она взяла с собой, просто бледнело на этом фоне. Все, что она носила до этого, бледнело на этом фоне.

Еще раз несчастно взглянув на такие дорогущие вещи, она вышла обратно к Брейди.

У него вытянулось лицо.

― Тебе не нравится? Или не подошло?

― Нет, нет, мне очень понравилось. Я не примеряла…ничего из этого. Я просто… слишком много всего сразу, ― призналась она.

― О, и это все? ― по-доброму спросил он. ― Не переживай. Я взял это напрокат на сегодня, если тебе все понравилось, ну… тогда это твое.

― Напрокат. ― Она попыталась привыкнуть к этому слову. ― Как для звезд.

Он смотрел на нее так, будто она была самым очаровательным, из того, что он когда-либо видел.

― Я вроде как звезда, детка.

― Верно. Я забыла. Ты просто… Брейди для меня.

Он пересек комнату и поцеловал ее в губы.

― И вот именно поэтому ты идеальна для меня.

Лиз стало легче оттого, что платье и обувь были на время, хотя она была не против, иметь такое в своем гардеробе. Они с Брейди только начали встречаться. Она сомневалась, что смогла бы принять такой дорогой подарок.

Лиз вернулась в его спальню и начала делать макияж и прическу. Она уложила свои длинные светлые волосы в низкий пучок, с прядями обрамляющие ее лицо. Закончив, она аккуратно надела нежное платье. Она чувствовала себя в нем, как в перчатке до середины бедер, а дальше шла юбка-русалка с небольшим шлейфом. Босоножки добавили ей роста, что было необходимо, чтобы подол платья не волочился по полу. Она чувствовала себя как принцесса из сказки, которая выглядела идеально, после чего она вышла из спальни и увидела Брейди в черном смокинге с черным галстуком-бабочкой.

― Потрясающе, ― с благоговением пробормотал он.

Она покраснела и осторожно подошла к нему.

― Ты выглядишь так, что мне хочется затащить тебя обратно в спальню, и узнать, как быстро я смогу с тебя снять платье за пять тысяч долларов.

У Лиз отвисла челюсть.

― Пять тысяч долларов? Так вот как ощущаются пять тысяч долларов?

― И ты выглядишь невероятно в них. Почти идеально.

― Почти?

― Думаю, тебе не хватает еще одной вещи, ― произнес он, вытаскивая кармана нежно голубую коробочку.

― Ты не шутил, когда говорил о сюрпризах сегодня утром, ― прошептала она.

Он вручил ей коробочку, и она взяла ее дрожащими руками. Тиффани. Вот это жизнь! Она открыла коробочку, в которой была пара сережек в форме капелек, в каждой по бриллианту где-то в один карат, обрамленные в платину. Они были простыми, элегантными и, несомненно, изысканными.

― Напрокат? ― выдохнула она.

Он взял ее за подбородок и поднял ее лицо вверх, чтобы она посмотрела на него.

― Для тебя.

Вау. Брейди действительно превзошел самого себя. Но она чувствовала, что будет грубой, если откажется принимать серьги, после стольких усилий, подбирая их для нее, и они были такими красивыми.

― Спасибо, ― наконец-то произнесла она.

Он снял жемчужные серьги, которые были на ней, и надел бриллианты. Она посмотрела в зеркало и улыбнулась. Они на самом деле выглядели потрясающе, и идеально дополняли платье.

Он нежно поцеловал ее в губы, когда вцепился в нее.

― С тобой будет трудно держать руки при себе.

― Я очень на это надеюсь, ― прошептала она.

И после этого она поцеловала его. Если бы им не нужно было никуда идти, она сомневалась, что он бы позволил ей снова выйти за пределы квартиры.

Они вышли через главный вход, и она заметила перед зданием черный блестящий лимузин.