Страница 66 из 89
Звонарев задумчиво смотрел вслед удалявшемуся «фиату».
— Догнать можешь?
Таксист удивленно уставился на него.
— Зачем?
— Можешь или нет?
— В догонялки играть дорого стоит…
Звонарев достал удостоверение, протянул водителю.
Они сели в машину.
— Не догоним, начальник, — засомневался таксист. — Не потянет наша красотка…
— Попробуем! — Звонарев весь подался вперед. — Дуй на красный! Там разберемся…
— Кто он? — спросил таксист.
— Кто?
— Парень этот?
— Черт его знает! — искренне признался Звонарев. — Жми давай!
Таксист восхищенно покрутил головой.
— Во денек выдался!..
— Ну? — спросил Француз.
— Догоняют…
— Идиот! Сам себя продал! Сейчас приторможу, выйдешь!..
— Нет, нет… — испугался Акоп.
— Хочешь, чтобы оба влипли? Меня все равно первый же «гаишник» остановит… Видишь, ворота? Двор проходной… Да не вздумай бежать! Шагом иди! Знать ничего, мол, не знаешь…
Белый «фиат» впереди приостановился. Из машины вышел чернявый и не спеша направился под арку ворот. «Фиат» помчался дальше.
Звонарев проводил его глазами.
— Стой здесь! — сказал он шоферу, вылез из машины и пошел вслед за чернявым. Хотел было побежать, но глупо было бежать за человеком, спокойно идущим по своим, возможно не имеющим никакого отношения к Звонареву, делам. Когда тот уже входил под арку, Звонарев окликнул его:
— Извините, товарищ?
Чернявый как бы не слышал. Он вошел в ворота и заметался, не зная, куда бежать. Впереди, освещенный солнцем, белел квадрат двора, дальше — далеко простреливаемая взглядом арка ворот, ведущих в другой двор. Справа и слева — два подъезда.
Акоп вбежал в правый. Встал за дверью в черном провале. Вынул нож.
Когда Звонарев появился под аркой, чернявого нигде не было. Подумав секунду, он вошел в подъезд, за дверью которого стоял Акоп. Послушал, не донесутся ли шаги сверху.
Акоп крепче сжал нож.
Звонарев захлопнул дверь, вошел в подъезд напротив, поднялся ступеньки на три по лестнице. Тихо… Тогда он спустился и побежал в глубь двора, куда, по его мнению, мог уйти чернявый.
Акоп, высунув голову из двери, проводил его взглядом. Когда тот скрылся из виду, вышел на улицу и смешался с прохожими.
Но вернемся к таксисту. Он был молод, и с того момента, когда Звонарев предъявил ему свое служебное удостоверение, не раздумывая вступил в эту «игру» с гонками и преследованием.
Он видел, как его пассажир вошел, почти вбежал в ворота вслед за чернявым. А чуть позже из-под арки, оглядываясь, как нашкодивший пес, вышел тот, кого они преследовали, и, обгоняя толпу, зашагал вдоль улицы. Смутное беспокойство передалось таксисту, он еще подождал минуту, не покажется ли его пассажир, и, нажав на акселератор, поехал за чернявым.
Пару кварталов он ехал за ним, отстав метров на двести. Тот шел быстро, часто оглядываясь. Вдруг вышел на обочину, поднял руку, останавливая проезжающие машины. Ни одна не снизила скорости.
Таксист повернул ручку счетчика, сбросил набитые на нем цифры. Зажегся зеленый огонек. Таксист добавил газу, поехал быстрее. Проезжая мимо чернявого, увидел, как тот взмахнул рукой. Он притормозил. Хлопнула задняя дверца, тяжелое тело плюхнулось на сиденье, и запыхавшийся голос с акцентом сказал:
— На Пересыпь…
Такси медленно погромыхивало по булыжному спуску к порту.
Чернявый беспокойно заерзал на заднем сиденье.
— Быстрее, шеф! — сказал он, ища в зеркальце глаза шофера. — Тороплюсь…
Проехали мимо постового милиционера, который едва справлялся с густым движением этой всегда забитой транспортом портовой улицы. Таксист метнул на него взгляд и, не задерживаясь, пронесся мимо.
Впереди, мешая движению, тащились несколько грузовиков с прицепами. Такси с трудом перестроилось в левый ряд. Поехали чуть быстрее.
Сзади засигналили. Новая «Волга» с шашечками просила уступить дорогу. Таксист хотел было подать вправо, где имелся просвет между грузовиками, но вдруг раздумал. Бесовский огонек зажегся в глазах. Он остался в левом ряду, даже сбавил скорость.
Длинный гудок «Волги» выразил бурю негодования. Чернявый оглянулся назад, опять заерзал на сиденье. Таксист пыхтел над рычагом скорости, который никак не хотел переключаться.
Водитель второго такси выходил из себя. Он высовывался из машины, размахивал руками, что-то кричал, стараясь пересилить шум улицы.
Порядком истерзав торопившегося водителя, таксист свернул наконец в правый ряд. Новая «Волга» промчалась мимо, водитель, высунувшись из окна, крикнул, погрозив кулаком:
— Ну, Васька, подлец!..
Ждать возмездия пришлось недолго. На первом же освободившемся участке улицы стояло прижатое к тротуару такси, разъяренный водитель преградил дорогу Васькиной машине.
— Ты что, сукин сын, вправо подать не мог? — Огромная фигура водителя навалилась на дверь.
— Скорость заело… — стал оправдываться Васька.
— Смотреть надо, прежде чем на линию выезжать!.. — Водитель собрался разразиться потоком ругани, но осекся.
Лицом Васька делал какие-то жуткие гримасы. Вдруг он перевалился через спинку сиденья, упал на своего пассажира и завизжал:
— Держи его!
Чернявый ударил его по затылку, голова Васьки провалилась между сиденьями, ноги задрались вверх. Акоп дернул ручку двери, вывалился из машины.
Обалдевший водитель, ничего еще не соображая, успел подставить ногу. Акоп грохнулся на землю, схватился за нож. Тут ему на спину из машины прыгнул Васька, вдвоем они быстро прижали чернявого к земле, отняли ножик.
— Кто он? — спросил водитель.
— Черт его знает! — беззаботно ответил Васька, потирая ушибленный затылок. — Давай в милицию! Там разберемся…
Весь вечер и утро шел допрос задержанного Акопа Докарджи, жителя города Ферзабада, ранее судимого… В обед Звонарев опять вызвали к полковнику.
— Входи, входи, Мегрэ! — улыбнулся тот из-за стола. — Садись!
Звонарев увидел Мережко.
— Здрасте, товарищ майор. Вы когда прилетели?
— Только что. Как узнал, сразу сюда. Ну ты и выкинул номер, — не то одобрительно, не то осуждающе протянул Мережко.
— Так получилось, — стал оправдываться Звонарев. — Двор-то проходной. Я думал, он через него и — на улицу…
— Я не об этом, — отмахнулся Мережко. — Тут все правильно. Он и должен был тебя обмануть. «Университет» за плечами — дважды сидел… Как же ты номер «фиата» не запомнил?
— Так ведь машину нетрудно будет найти. Вмятина, фара разбита…
— Пока, видишь, не нашли… — вставил полковник.
— Встречались же они как-то? Свидания назначали… — вслух подумал Мережко. — С Французом-то с этим?.. Должен быть адрес какой-нибудь, телефон…
— Телефон есть. Вот он — 25-14-43. — Звонарев показал лист бумаги с записанным номером. — Только он беспризорный! Станция обслуживания автомобилей. Любой может подойти в определенное время и взять трубку…
— Ай, молодец! — искренне восхитился Мережко. — Ты подумай, хитрован какой! Кстати, а почему у него кличка такая — Француз?
— Думаю, из-за манеры одеваться, — предположил Звонарев. — Судя по описанию Акопа, тот одет под иностранца.
— Да, но не сам же он представился так Акопу. Кто-то третий, кто, вероятно, их и познакомил, назвал Француза «Французом»… Это надо немедленно выяснить! — Полковник подвинул стул, сел между Мережко и Звонаревым. — Итак, контрабанду на этот раз должен провезти сам гражданин X. Если верить Французу, он член экипажа.
— Предположим, — сказал Мережко. — Но тогда почему он раньше не делал этого сам, а использовал третье лицо?
— Возможно, не хотел рисковать. Возможно, зарабатывал репутацию, положение свое хотел упрочить. Или недавно начал плавать?
— Так, — согласился Мережко.
— А может быть, судно редко ходит за границу. Работает тут, на каботаже…
— Итак, какой это теплоход?
— Да! — спохватился Звонарев. — Француз торопился очень. Сам приехал за платиной…