Страница 38 из 46
Так что я предоставляю им еще пару сдержанных фактов.
– На своем теле она имеет пушок лишь в одном единственном месте – на стыке ее бедер, – не обращая внимания на возгласы, я добавляю, – а еще есть третий сосок.
– Еще один сосок? – спрашивает Рбхош резким голосом, сомневаясь. – Для детенышей? Где?
– У нее между ног.
Он фыркает, посчитав это явно нелепым.
– Она искажена, и все же не принимает это спаривание? Она должна быть счастлива заполучить тебя.
Его слова приводят меня в еще большее бешенство. Я поднимаюсь на ноги.
– Ты говоришь из горечи, Рбхош, – говорю я ему. – Тебе завидно, что я резонирую, а твой собственный кхай хранит молчание спустя все это время. Моя пара - само совершенство во всех отношениях. Она не виновата в том, что родом из таких мест, где другие обычаи. В ее землях они сами выбирают себе пары.
Кто-то что-то бормочет на эту странность.
– Джорджи скоро примет кхай, – говорю я им. Она должна. Мне невыносимы мысли о ее кончине, или что она оставит меня, чтобы вернуться обратно на свою странную планету. Эти мысли пронзают меня словно удар ножом, и я сопротивляюсь агонии, которую они влекут за собой. – Когда она почувствует, как внутри нее резонирует кхай, то поймет, что означает быть с кем-то в паре. А пока я ухаживаю за ней с нежностью и любовью. Только потому, что она мне не резонирует, не означает, что я буду относиться к ней как-то по-другому.
– Пожалуй, тогда лучше, чтобы она срезонировала тебе, Вэктал, а не Рбхошу. Он бы нашел, чего у нее, должно быть, не хватает, – подшучивает Аехако.
Ноздри Рбхоша раздуваются. Он окидывает меня холодным взглядом, а затем в гневе уносится прочь от собрания мужчин.
Я устало потираю лицо. Я счастлив оказаться дома среди моего племени, но мое тело жаждет Джорджи. Я страстно желаю присоединиться к ней в постели.
– Утром мне понадобятся охотники и припасы, – говорю я им. – Мы возвращаемся спасать остальных людей. Есть ли кто-то, ко желает присоединиться ко мне?
Вскоре, у меня собирается отличный отряд охотников, которые вызвались добровольцами. Я ничуть не удивлен, что все они - неспаренные мужчины и юноши. Старшие, возможно, привыкли уже к собственному одиночеству, но остальные, подобно мне, изголодались найти себе родственную душу. С нами отправится молодой, крепкий Салух. Веселый Аехако. Тихий Пашов и его родной брат Зэннек. Импульсивный Рокан, у которого острый язык, но еще более острые чувства. Умелый Золай и мрачный, неулыбчивый Хэйден, печальная история которого служит уроком для других. Думаю, что завтра утром появится, чтобы присоединится к нам, и Рбхош. Он - превосходный охотник, несмотря на всю его горечь.
Это - отличная компания шумных друзей. Mэйлак тоже захочет пойти, но Кэшрем будет беспокоиться, что поход слишком далек для нее, чтобы нести под сердцем комплект*. Она останется здесь.
*Прим.: имеется в виду, что она беременна.
Как только охотники были подобраны, я отдаю приказы собрать провизию — правильно приготовленное и не острое. И кожаные мешки с водой для человеческих женщин. Теплые покрытия для ног. Дополнительные шкуры. Одеял столько, сколько мужчины могут унести. От странной пещеры людей мы прямиком отправимся охотиться на са-кoхчк. Там мы получим для женщин их кхай.
Тогда моя Джорджи будет мне резонировать. Она будет в безопасности, ее жизни не будет угрожать кхай-болезнь. И она, и наш ребенок будут защищены от любого вреда.
– Идите спать, – говорю я охотникам. – Мы уходим на рассвете второго солнца.
Мужчины расходятся, впрочем, сомневаюсь, что кому-нибудь из них удастся заснуть. Они будут грезить о человеческих женщинах с плоскими лицами, с третьим соском и приветствующими телами.
Мое собственное тело твердеет при мысли о Джорджи, ожидающей меня в постели. Я бегу к своей пещере, желая снова увидеть мою пару. Аехако выкрикивает мне в след пикантную шутку, но я ее игнорирую; мне плевать, если кажусь нетерпеливым. Любой неспаренный мужчина с радостью поменялся бы со мной местами, и они это знают.
Внутри моей пещеры темно и тихо, каменный очаг почти не отбрасывает света. Я не нуждаюсь в нем; я знаю свое маленькое жилище наизусть. Я двигаюсь к кровати и слышу тихое дыхание Джорджи, и мой кхай снова напевает. Мое сердце готово разорваться от любви и желания к этому мягкому, но все же волевому человеку. Она - все для меня.
Я касаюсь пальцами ее мягкой гривы волос, и Джорджи шевелится.
– Мммм, Вэктал?
– Спи дальше, – говорю я ей, стягивая свои кожаные одежды. – Я присоединюсь к тебе в постели.
Она садится, и в тусклом свете я вижу, что у нее взъерошены волосы.
– Я помню, что ты собирался разбудить меня, спариваясь с моими губами, – говорит она, и ее голос хриплый и преисполнен обещания.
Я издаю стон, от ее реплики мой член твердеет.
– Ты устала и должна выспаться, мой резонанс. Мы отправляемся рано утром.
– Тогда мы должны постараться сделать все быстро, – говорит она, и ее руки поднимаются к моим штанам. Я не смею двигаться, когда ее руки расшнуровывают все тесемки моей набедренной повязки и оттягивают ткань кожи. Джоржди освобождает мой пульсирующий член, сжимая его маленькими теплыми ладонями. Невообразимо, но я становлюсь еще более твердым. – Ммм, я весь день мечтала об этом, – говорит она мне восхитительным голосом.
Все слишком уж невероятно, что трудно даже поверить.
– Правда?
Мои руки захватывают ее мягкие волосы, не в силах сопротивляться искушению касаться ее. Я убираю их с ее лба в то время, как она обхватывает руками мой член и крепко его сжимает. Это не настолько приятно, как погрузить себя глубоко внутрь ее влагалища, но меня завораживают и возбуждают ее действия.
– Да, – говорит моя пара, ее губы двигаются над ноющей головкой моего члена. Я втягиваю воздух, и мой кхай начинает вибрировать твердым, настойчивым ритмом потребности.
А потом, я едва могу поверить своим глазам, когда она берет мой член в свой рот. Я чувствую, что головку окружает теплая влажность, и тогда я едва не проливаю свое семя. Я издаю стон, под воздействием ее ласк все мое тело напрягается. Ощущения не похожи ни на что, что я когда-либо прежде испытывал. У меня были женщины, которые доставляли мне удовольствие своими устами, но чувствовать ее… совсем другое. Ее нежный посасывающий рот с ровным, гладким языком ощущается подобно погружению в ее влагалище. Только благодаря силе воли я не толкаюсь глубже в ее рот. Не хочу, чтобы она подавилась.
Она щелкает язычком по головке моего члена, а я стискиваю кулаки, чтобы не поддаться потребности вбиваться в нее. Я крайне заворожен тем, что она делает. Маленькими круговыми прикосновениями своего языка и губ она скользит вниз по стволу члена, а затем снова прослеживает свой путь обратно. Затем она берет головку в рот и кружит язычком по ней.
– Ты слишком большой, чтобы я могла вобрать тебя глубоко, – бормочет она, а в ее голосе проскальзывают нотки благоговения. – Я едва могу обхватить тебя пальцами.
– А это... хорошо?
Она хихикает хриплым и сексуальным смешком.
– Для меня - да.
Она снова проводит языком по головке моего члена.
– Джорджи, – издаю я скрежущий стон. По-моему, вся кровь из тела устремилась к члену. Мои кхай тяжело колотит у меня в груди. – Если я не войду в тебя, то через мгновение...
– Подожди, – тихо шепчет она, и я слышу, что она перемещается на постели. Тогда в воздухе начинает витать аромат ее возбуждения, и я слышу звук скольжения по влажной плоти. Она издает стон. – О да, я вся мокрая.
Это уже слишком. Я снова издаю стон и толкаю ее обратно на постель. Я хватаюсь за ее одежду — она вся совершенно отличается. И почему она так сильно отличается? — пока не раскрываю ее скользкую, манящую сущность. Я провожу пальцами по ее складочкам. Она права, она влажная и готовая для меня. Я хватаю ее за бедра, прижимаю член к ее входу, а затем врезаюсь в нее.
Она пронзительно кричит, и я чувствую, как ее влагалище жестко сжимает меня.