Восхитительный (ЛП)

— Потому что я люблю тебя, и я хочу, чтобы ты знала, что для меня не будет никого важнее тебя, даже наш ребенок.

— Но ты хотел ребенка долгие годы и...

— Да, это так, я грязно манипулировал людьми, которых люблю, обманывал их, даже не задумываясь над последствиями своих действий. Я так об этом сожалею. Я никогда не хотел заставить тебя поверить, что предложил тебе замужество только из-за ребенка. Я был глуп, когда не сказал тебе, что не считал малыша своим. Все, что я могу сказать в свое оправдание, это только «прости». Теперь я понимаю больше. — Он вздохнул. — Я наконец-то понял, что нуждался не в ребенке, а в ком-то, с кем бы мог разделить свою жизнь. В поразительной и сильной, умной, амбициозной и замечательной — в своей половинке.

Всхлипы Алиссы стали громче. Он подразумевал ее? Он хотел, чтобы она была рядом сильнее, чем хотел ребенка?

Люк соскользнул с дивана, вставая у ее ног на одно колено:

— Ты нужна мне.

— И ты готов передать мне опеку над малышом, чтобы доказать это? — Он кивнул, агония на его лице отозвалась в ней болью. — Без каких-либо условий. Я очень хочу сохранить наш брак и стать семьей в полном смысле этого слова, но этого не произойдет, если ты продолжишь сомневаться в своей значимости для меня.

О. Боже. Мой. Алисса ни за что на свете не ожидала, что он откажется от ребенка, о котором мечтал и которого ждал так долго. И Люк сделал это ради нее.

— Подумай над этим. — Мягко сказал он. — Если я не получу от тебя вестей до того, как через несколько месяцев процесс аннулирования брака завершится, то сегодня может быть последний раз, когда мы с тобой видимся. Я буду, чертовски, сильно скучать по тебе. Я буду любить тебя. Всегда.

Он нежно поцеловал девушку в губы. Поцелуй длился всего одно мгновение и ощущался шелковым дыханием, но он заставил ее сердце колотиться в груди. После этого Люк ушел.

Ломая руки, Алисса вышагивала по своей гостиной. С минуты на минуту...

В пятницу ночью, после отъезда Люка, она боролась с желанием позвонить ему немедленно. Испуганная девочка внутри нее кричала что-то о благоразумии и осторожности. Проснувшись поздним утром, девушка целиком прочитала соглашение о передаче единоличной опеки, подписанное его рукой и оставленное ей. Будучи до крайности щедрым, Люк оставил себе минимальные права, сохранив лишь те, в которых значится ее преждевременная смерть. Он также добавил пункт по возвращению ей опеки над их общим ребенком, в случае ее повторного, но неудачного брака.

Тот факт, что он позаботился о ней подобным образом, тронул сердце Алиссы. Она провела бессонную ночь пятницы, зная, что у нее есть только два выбора: расторгнуть брак и растить ребенка в одиночестве, удивляясь своей глупости, из-за которой она оставила любимого мужчину; или принять будущее и сделать все, что в ее силах, чтобы их брак стал крепким и надежным. Люк сказал, что любит ее. Получив от него документы о передаче опеки, Алисса, наконец, не просто надеялась, она поверила в то, что он говорит правду. Она так сильно его любила, что каждый, прожитый без него, день был невыносимым. А ночи были еще ужаснее.

Однако жизненный опыт научил ее осторожности. Девушка потратила всю субботу на обдумывание своих дальнейших действий... но возвращалась к одному и тому же выводу. Насколько мрачным окажется ее будущее без Люка? Он не мог извиниться более выразительно, быть более раскаявшимся. Да это и не требовалось. Она тоже, в конце концов, не всегда была безупречной. Кроме того, сама Алисса вступила в брак с опаской, не испытывая уверенности. Чтобы прожить всю жизнь вместе, выполняя брачные обеты, нужно отдать друг другу и сердце, и душу. Она этого не сделала. Да, Люк скрыл от нее свое бесплодие, но и она не рассказывала ему о своем прошлом с Джошуа. Если бы Люк случайно не напугал ее, открыла бы она ему свой секрет?

Девушка поморщилась. Наверное, нет.

Разве она не обязана после всего этого дать их браку шанс на существование и избавиться от прошлого?

Алисса позвонила ему ранним утром в это воскресенье и попросила вернуться в Лафайетт. Люк не задавал вопросов, а она не стала объяснять, по какой причине хочет увидеть его. Они оба знали, что разговор между ними должен состояться с глазу на глаз.

Звук дверного звонка прервал ее размышления. Девушка провела рукой по своей черной обтягивающей блузке, задержав ладонь на животе, стараясь успокоить дрожь внутри. Сделав глубокий вдох, она открыла дверь.

Люк стоял на пороге, с задумчивым выражением на лице:

— Я рад, что ты позвонила.

Алисса кивнула, пытаясь успокоить свое сумасшедшее сердцебиение:

— Входи.

Когда она отступила назад, мужчина прошел внутрь. Люк смотрел, не отрывая от нее своего взгляда, словно надеялся прочесть на ее лице решение, к которому она пришла. Девушка опустила глаза и пошла в гостиную. Люк последовал за ней. Алисса чувствовала, что он находится у нее за спиной, так невыносимо близко и, в то же время, так далеко. Пожалуйста, Господи, пусть все сложится хорошо.

Подойдя к столу, на котором лежали два документа, она взяла их в руки:

— Я прочитала твой договор об опеке.

Он задумался на секунду, а затем выражение на его лице сменилось разочарованием. Мужчина сжал челюсти и, наконец, кивнул:

— У тебя есть возражения?

— Ты читал бумаги по аннулированию брака?

— Да.

Тон его голоса подарил девушке надежду.

— Ты выплюнул это слово, словно грязное ругательство.

Люк притянул ее к себе и приобнял рукой за талию. Они почти коснулись телами... но не полностью. Затем он прикоснулся к ее лбу своим, тяжело дыша:

— Так и есть. Расторжение нашего брака – это последнее, чего я хочу. — Сделав глубокий вдох, Люк отступил назад. — Но я уважаю твое решение, каким бы оно не было.

Мужчина оставил последнее слово за ней, отдал власть в ее руки. Если бы он заботился только о себе и о своей возможности стать отцом, он бы никогда этого не сделал. Он бы подталкивал и принуждал, запугивал, упрашивал — делал все, чтобы она приняла окончательное решение.

— Я люблю тебя, — прошептала Алисса.

Следующая секунда молчания показалась ей самой долгой в ее жизни, особенно, когда на его лице смешались надежда и разочарование. О чем он думал?

— Я тоже люблю тебя. Я так сильно... — Люк вздохнул и взял ее лицо в свои ладони. — Я пуст без тебя.

Для других, может быть, это звучало банальностью, но она точно знала, что он имел в виду. Люк помог ей залечить раны прошлого и заполнил ее будущее. Он помог Алиссе исцелиться. И если бы она смогла сделать что-то подобное для него, то была бы счастлива, находясь рядом с ним до конца своих дней.

— Расторжение нашего брака — тоже последнее чего бы я хотела, — призналась она.

В доказательство своим словам, девушка схватила документ по расторжению брака и договор по опеке, и, разорвав их на части, бросила на пол между ними.

Люк взглянул на порванные документы, затем перевел взгляд на Алиссу. В его глазах сверкнул обжигающий огонь, когда мужчина схватил ее и поцеловал так, словно ничто и никогда не имело в этом мире для него большее значение. Не открыться ему было невозможно, и он глубоко погрузился в ее рот, жар между ними был равноценен знаку его обладания. Хотя прошло меньше месяца с тех пор, как Люк и Алисса делили постель, боль, пробежавшая по ее телу, заставила девушку почувствовать себя так, словно у них не было близости целую вечность. Она нуждалась в ней, нуждалась в нем.

Слезы обжигали ее глаза, в то время как его губы боготворили ее. Несомненно, в их жизни и в жизни их будущего ребенка будет множество важных событий, но глубоко внутри Алисса знала, что уже ничто не будет иметь большего значения для нее, чем этот момент и их любовь.

Когда мужчина поднял голову, она посмотрела на него и растаяла.

— Ты нужна мне. — Хрипло признался Люк. — Заняться с тобой любовью. Мне нужно почувствовать, что ты принадлежишь мне. Пожалуйста, скажи, что ты тоже этого хочешь.