Страница 77 из 88
Я не сразу поняла, почему он остановился посреди комнаты, почему оторвался от моих губ, а через несколько секунд и вовсе поставил меня на ноги. Только спустя какое-то время я услышала звонкий писк из соседней комнаты. Максимка. Мой Добрыня, который всегда спал как сурок и именно в эту ночь, решил показать свой звонкий голосок.
- Иди,...успокой его и возвращайся, скорее... - он нервно гладил мои волосы, жадно целовал меня в припухшие губы, -...или я с ума сойду.
Я не знаю, как нашла в себе силы отстраниться от него. На подкашивающихся ногах я вышла из спальни, зашла в детскую и взяла плачущего сына на руки. Нежно поцеловав малыша в мокрую щёчку, я начала укачивать его, мысленно заклиная, чтобы он поскорее заснул. Ещё никогда мне не хотелось ничего настолько сильно, как вернуться обратно в свою спальню...к нему.
*****
Влад сидел на краешке кровати, широко расставив ноги и подперев голову руками. Тяжело дыша, мужчина пытался успокоиться. 'Завёлся с пол оборота, как будто год баб не видел. Вот ведь зацепила плутовка. И, что в ней такого особенного?' Худощавая, слишком низенькая для него, совершенно неприметная, так и хочется серой мышкой назвать, только крышу от неё сносит похлеще чем от дорогой выпивки. Уже недели две приходится бороться с вечной эрекцией, которая возникает сразу, стоит лишь этой мышке ему кофе принести или бумаги на подпись. А уж от её простеньких духов вообще в башке всё меркнет. И чем только так привязала? Может искренностью? Глаза у неё такие, что и сравнить ни с чем нельзя - кристально чистые, аж дух захватывает. А как эта маленькая лисица пыталась его 'соблазнить' просто уму непостижимо! За свои тридцать два года, а в особенности за последние лет восемь, когда он начал вертеться в строительном бизнесе, ему с всякими девушками приходилось встречаться. И, что только многие из них не делали, чтобы поймать 'крупную рыбку'. Как только не изощрялись, к каким хитростям не прибегали. Но вот с пирожном в форме 'сердечка', пунцовыми щёчками и опущенным в пол взглядом он столкнулся впервые. Кто знает, что у него тогда в башке стрельнуло, но он решил подыграть. Купил розу, причём ни в каком-нибудь киоске, а в цветочный салон перед работой заехал и выбрал самую лучшую, продавщица сказала, что несколько недель стоять будет. Хотя какая ему к чертям разница, когда этот цветок завянет? Ему хотелось увидеть реакцию Оксаны, и когда он столкнулся с обворожительной улыбкой и светящимися глазами, он сам, взрослый мужик, едва ли не запищал от восторга. Оказалось это до безумства приятно - делать ей подарки и видеть, как она радуется, словно ребёнок. Только вот Оксана пробуждала в нём не только нежные чувства. Он хотел её. Хотел до осточертения, до боли в одном конкретном месте. Сидел сейчас в этой комнате, слушал, как плачь из соседней комнаты становится всё более тихим и представлял, что будет, когда Оксана вернётся к нему. Представлял, как опрокинет её на кровать, сорвёт к чертям одежду, и до утра будет врезаться в её до боли желанное тело. От таких мыслей Владу даже стало жарко. Скинув куртку, мужчина, стараясь не шуметь, вышел из спальни и сразу же безошибочно нашёл ванную. Ополоснув лицо ледяной водой, Влад мысленно усмехнулся. 'Прямо как школьник на первом свидании'. Выключив воду, мужчина столкнулся с полной тишиной. Детский плач больше не был слышен. А это значит, что ребёнок заснул. Едва поборов пробирающее каждую клеточку тела нетерпение, Влад поспешил вернуться обратно в комнату, но уже около двери ванной, задел локтем какой-то тазик и тот с грохотом рухнул на пол. Не прошло и секунды, как вновь послышался детский писк. Грязно выругавшись про себя, мужчина сел на корточки и начал запихивать вывалившиеся вещи обратно в тазик. Внезапно, Влад замер. Несколько минут он держал в руках серую ветровку и не понимал, почему не может отвести от неё взгляда. Эта вещь, словно, что-то напоминала ему.
Через несколько минут мужчина зацепил глазами валяющуюся в самом уголке тазика белую майку и в ту же секунду судорожно вздохнул. Эти вещи.... Перед глазами сразу всплыли картинки, как он срывал эти вещи с промокшего женского тела. Стало душно. Накатили те самые воспоминания, которые он больше месяца старался не тревожить. Случайный секс со случайной встречной. Всего одна ночь ценной в тысячу долларов. Он хорошо помнил каждую деталь того вечера и потому не мог сейчас понять, что делают эти вещи в квартире у Оксаны - его милой стеснительной девочки, которая заливается краской от каждого его взгляда?
*****
Засунув в ротик большой пальчик, малыш наконец-то, с довольным и насытившимся пузиком сонно засопел. Бережно уложив Максюту в кроватку, я на цыпочках вышла из детской, бесшумно прикрыв за собой дверь. Меня всю пробивала волна мелкой дрожи. Ладони вспотели, все мысли в голове перемешались в какой-то тугой узел. Когда я переступила порог спальни, сердце ухнуло куда-то в пятки, и забилось в бешеном ритме. Комнату освещали пробивающиеся через окно тусклые блики уличных фонарей. Закусив нижнюю губу я пробежалась нервным взглядом по всему периметру спальни и не обнаружив в ней Влада, растерянно прислонилась спиной к стене.
- Я здесь, - тихий, но уверенный голос мужчины заставил меня вздрогнуть и резко обернуться назад. Влад стоял в дверном проёме, скрестив руки на груди, и не отводил с меня пробирающего каждую клеточку моего тела взгляда. Взгляда, от которого у меня внутри всё заполыхало. Я нервно облизнула губы, скрестила вспотевшие ладони в замок и сделала один нерешительный шаг навстречу, после чего сразу же остановилась, не решаясь больше ничего предпринять. - Уснул?
Он медленно двинулся на меня. Шаг за шагом он сокращал расстояния между нашими телами, пока я вновь не прислонилась спиной к холодной стене, а он не навис надо мною. Его руки были по обе стороны от моей головы. Губы практически касались мочки уха. Он фактически отрезал мне всё пути к отступлению. Но разве я сейчас собиралась куда-то сбегать? Я как завороженная смотрела на его до невозможности красивое лицо и мечтала, чтобы он, наконец, дерзко привлёк меня к себе, смял губы в жёстком поцелуе, порвал на мне одежду и жадно, без передышки брал меня до самого утра, до полудня следующего дня...
- Уснул.
Дрожащими губами произнесла я, и в ту же секунду он смял их в жёстком собственническом поцелуе, без капли нежности. Но нежность мне сейчас была и не нужна. Меня ломила, сжигала изнутри дикая потребность в нём. Потребность в остром, граничащем с безумием наслаждение, которое он дарил мне той ночью. Я всё ещё не могла забыть, как цеплялась за его руки, как извивалась под его сильным поджарым телом, как мокрыми от слёз губами целовала его лицо, шею, грудь...Он резко подхватил меня на руки, оторвался от моих губ и заглянул мне в глаза. Я видела, как помутился его взгляд, как в нём разгорелись искорки дикой безумной страсти. Я чувствовала, что он желает меня также сильно как и я его. Я чёрт подери, чувствовала себя ЖЕНЩИНОЙ. До безумия желанной женщиной, и только это подводило мне к той самой черте, когда теряешь все ориентиры, когда весь мир разлетается на тысячу осколков, когда реальность вообще перестаёт существовать.
Влад опрокинул меня на постель, тут же накрыв своим телом. Несколько секунд он неотрывно вглядывался в моё лицо, а потом резко обрушился на мои губы жадным поцелуем. Я тут же выгнулась дугой, вцепилась ладонями в его волосы, в каком-то безумном порыве прокусила его губу и когда почувствовала солоноватый вкус крови, не смогла сдержать безумного, полного острейшего желания стона. На мои глаза проступили слёзы. Он сминал мои губы в жадном поцелуе. Но при этом очень нежно, с долей даже какой-то осторожности, скользил по моему телу, даря ласку....А мне не хотелось ласки. Не хотелось нежности. Я готова была валяться у него в ногах, на коленях умолять его взять меня. Грубо. Жёстко. На грани с болью. Я хотела, чтобы он задрал моё платье, чтобы порвал трусики и одним мощным толчком ворвался в моё тело. От одной такой мысли, меня пробрала волна мучительной дрожи, а трусики уже можно было выжимать от влаги. Не выдержав больше его губительной нежности, я вцепилась в ворот его рубашки и через секунду с неё слетели несколько пуговиц. Влад резко оторвался от меня. Пару секунд он помутившимся, подёрнувшимся дымкой ярости взглядом смотрел в моё побледневшее от страсти лицо, а потом тихо, почти шёпотом усмехнулся.