Страница 47 из 49
Парадный, то есть сатирический, портрет банкира Сартмана остался у отца. Такую удачную работу он доставит в город на своей машине. А потом лично договорится с бывшей госпожой Сартман. В который раз прокручивая в памяти разговор с отцом, Валерий вдруг пришел к выводу, что иногда очень даже полезно отказаться от роли конформиста. А может даже и не иногда… Решено: вернувшись в Сквот-Таун, он примкнет к самой антигламурной художественной группе.
Компания спасителей мира добралась назад без особых приключений. Точнее, приключения приняли совершенно иной характер. После того, как мертвый бог то ли впал в очередную спячку на несколько веков, то ли вовсе раздумал являться в наше измерение, все вокруг стало восприниматься как-то беззаботнее, во всяком случае, ощущение тяжелого взгляда, уставившегося тебе в спину, бесследно исчезло.
Поэтому художники без страха полезли в заброшенный бункер и, смастерив самодельные факелы, обследовали полузатопленные коридоры и помещения, заваленные бетонными обломками. Юлий разжился неплохо сохранившимися обрывками газеты времен культа личности, а Фабрицио выковырял откуда-то работающий амперметр.
— Недурное местечко! — заметил Аркадий, когда они поднялись на поверхность и, расположившись на поляне, принялись готовить варево из последних оставшихся бомж-пакетов и заячьей капусты. — Когда все меня окончательно достанут — вот здесь и поселюсь.
— Это поначалу кайфово, а через недельку-другую соскучишься — возразил Эвенгар. — У нас в тусовке одна дева на спор целый месяц прожила в лесу; доказывала, что она настоящая дриада. Подружка ей таскала еду, на сотовый деньги кидала. Так ее потом целый год за город было не вытащить. Нет, здесь было бы классно устроить игру по какому-нибудь героическому фентези. То ли готовое подземелье чародея, то ли застенки инквизиции.
Так же без особого волнения они пересекли заброшенный поселок, где все оставшиеся дома выглядели настолько аварийными, что не вызывали никакого желания проникнуть внутрь. Потом, пройдя несколько километров по заросшей грунтовке, которая на карте восемьдесят третьего года именовалась дорогой районного значения, оказались на шоссе, а затем — в салоне автобуса, следующего в город.
…Сквот-Таун встретил их целой лавиной новостей.
Первую порцию обрушила на вернувшихся путешественников Лиана, которую они встретили в холле, возле недавно открывшейся «лавки художника», соседствующей с ларьком одноразовой посуды. Оказывается, за время их отсутствия много чего произошло.
Ходила комиссия, проверяла жилищные условия работников художественного труда. Хитрая авангардистка на всякий пожарный заглянула в их мастерские чтобы спрятать запрещенные кипятильники и электроплитки. А то вдруг конфискуют как в тот раз, когда они все вместе снимали мансарду в виде нежилого фонда. А в нежилом фонде, как известно, можно только работать, а пить кофе, готовить еду и спать категорически запрещается.
Только все получилось наоборот: узнав, что ни чайников, ни электроплиток ни у кого нет, в каждую мастерскую выделили по фирменному чайнику и кухонному мини-комбайну. Заодно попросили как следует подготовиться к посещению иностранных туристов — сделать интерьер мастерских более декоративным и продумать костюмы, которые соответствовали бы представлению широкой публики о внешнем облике художника.
В пустующий этаж, который мэрия объявила находящимся под своей юрисдикцией, заселили целую кучу жильцов. Далеко не все имеют отношение к изобразительному искусству, зато появилось много прикольного народа. Например, в дальней части коридора напротив курительной площадки соседствуют штаб-квартира художественной группы «Колорадские жуки» и редакция журнала-обозрения «Керосин». Это покруче, чем магазин «Титаник» рядом с «Айсбергом».
— И вообще, в новой галерее «Конюшня» скоро открытие выставки — тараторила Лиана — а у вас всех, настолько я знаю, еще конь не валялся. Ой, ребята, я же такое создала, по-моему, на это должны обратить внимание! К тому же, говорят, на открытии будут представители художественного альманаха… Ну, если звезды займут определенное положение.
Одним словом, как написали бы в титрах старого фильма, жизнь покатилась дальше.
У двери в подвальный этаж Сквот-Тауна собралась целая толпа. Около месяца назад было решено устроить здесь почти некоммерческое арт-кафе.
Собственно, сама идея принадлежала господам из мэрии, но ведь это только идея, по чистой случайности совпавшая с настроением масс.
На стихийно возникшем субботнике из подземных помещений вынесли кучу самого разнообразного хлама. Впрочем, на помойку отправилось меньше половины: большинство предметов так и просилось стать частью натюрморта, коллажа, инсталляции или украшением мастерской.
— Ничего вы не понимаете, это же винтаж —важно объяснял Аркадий, бережно прижимая к себе заросший пылью репродуктор-тарелку — это вам аромат эпохи, а не современная попса. Апчхи!!!
— Ой, вот это сюр! — радостно верещала Лиана, вытаскивая из разломанного ящика бархатную гардину, украшенную потеками и пятнами ржавчины.
— Это же такое!
— Что, правда, круто? — интересовался кто-то из новеньких. — Тогда беру себе этого фарфорового зайца. А ничего, что это у него одно ухо отбито?
— Так еще трансцендентальнее! — импровизировали в ответ. — Это особая порода одноухих зайцев с повышенным художественным вкусом.
— А здесь крысиная мумия в мышеловке! И еще одна! С ними-то что делать, тоже в инсталляцию?
— Нет, крыс мы похороним во дворе, они станут добрыми призраками, охраняющими этот дом.
…Пустое помещение со сводчатым потолком и крохотными окошками под потолком выглядело еще более впечатляюще. Как-то само собой выяснилось, где лучше всего расположить эстраду, где — посадочные места, а где мини-кухню для приготовления салатов и горячих бутербродов. Но кирпичные стены с остатками синей краски, осыпающейся, как драконья чешуя во время линьки, и кусками сырой штукатурки, отваливающимися, стоит чуть дотронуться, выглядели недостаточно концептуально. Их требовалось очистить от поздних наслоений и расписать таким образом, чтобы каждому входящему стало ясно — перед ним настоящий рассадник свободных художников.
Не успел никто заявить о своем желании участвовать в оформлении, как вперед выскочил… Валерий, известный под негласным прозвищем «яппи от искусства». У него прямо сейчас родилась концепция, как сделать помещение кафе не похожим буквально ни на что.
— А ты в курсе, что это без денег? — недоверчиво произнес кто-то.
— А мне это фиолетово, параллельно и по барабану! — беззаботно ответил бывший уверенный конформист. — Не все измеряется деньгами, втыкаетесь, чуваки?
Несколько последующих дней Валерий, в компании с недавними спутницами, а также некоторыми студентами младшего курса, буквально дневали и ночевали в подвальном помещении. Позже к ним присоединилась авангардистка Лиана. Причем оформление будущего кафе происходило при закрытых дверях, что было объявлено неотъемлемой частью концепции. Попытки разглядеть, что творится, неизменно терпели неудачу. Увидеть можно будет только в готовом виде и только целиком, а то пропадет весь эффект.
Наконец тяжелая, обитая ржавым железом, дверь распахнулась перед сгорающими от любопытства соседями. Зрелище и в самом деле оказалось не для слабонервных. Всю противоположную стену занимало изображение спящего бога, прибывшего со звезд. Только фигура, наводящая раньше на всех ужас, теперь выглядела как нечто гротескное и мрачновато-веселое вроде комикса для подростков.
Великий и кошмарный Ктулху полулежал на пухлой подушке с кружевной наволочкой. В одном из его щупалец был зажат сотовый телефон, другим он держал зажженную сигарету, третьим — нажимал кнопки на пульте от телевизора, где шла трансляция футбольного матча. На каждом из когтей, украшающих полураскрытое крыло, было нанизано по хотдогу, другим крылом он тянулся к стоящему рядом ящику пива. Причем ближайший коготь заметно мутировал в открывашку. Особую жуть изображению придавал готический интерьер, на фоне которого происходило все это безобразие.