Адвокат Дьявола

Я кошусь на валяющихся рядом сопровождающих, делаю вид, что первый раз эту гадость тут вижу (а что мне еще остается?) и гордо шествую к столу. Надо сказать, топать мне еще и топать, потому как кабинет этот размером… Ну скажем так, со спортивный зал. Понятия не имею, зачем. Думаю, позже поинтересуюсь.

– Добрый день! – говорю я, обворожительно, как мне кажется, улыбаясь.

– Скорее ночь, – отзывается он, – присаживайтесь. Чай, кофе, коньяк?

– Чашечку кофе, пожалуйста. И я вас слушаю.

Хорошая маска при плохой игре – этим приемом я частенько пользуюсь. Вы, в общем-то, напрасно думаете, что в такой дурацкой ситуации я в первый раз оказалась. То есть пришла неведомо к кому, и хотят от меня неизвестно что. Не в первый. Хотя… Смотря, к кому приходить. К бандитам – приходилось, в госструктуры – бывало. А так вот… Присаживаюсь. И думаю – как, однако, хорошо, что я в костюме. И костюм у меня черный. Красный, конечно, тоже был бы в тему. Но красный я не ношу. Не идет. А так, благородная бледность на лице. Благо, ей есть, откуда взяться. Померла, как никак. А черный к бледной физии – он очень даже неплохо. На мысли навевает. О работе, конечно же.

Низким приятным голосом Хозяин озвучивает суть вопроса.

Проблема непроста. В некоем российском городе, назовем его Задрищенск, поскольку данное наименование наиболее полным образом отражает состояние этой дыры, один православный священник решил построить храм. На холме. А градоначальник этого самого Задрищенска решил, что на этом самом холме гораздо лучше будет смотреться торгово-развлекательный комплекс, строительство которого обещали инвестировать москвичи.

Сижу, ухмыляюсь. Знакомая ситуация. Ну так, в общих чертах.

Так вот, священник со своим юристом (нашел девочку среди прихожан) бегал-бегал по инстанциям, и забегался. Вроде и отказы письменные никто не дает, и обещают всякое, а землю не выделяют. Наконец, вроде, дело сдвинулось с мертвой точки, участок дали. Именно там, где нужно. Проект границ утвердили и предварительное размещение объекта согласовали. Ну, наш отче и расслабился, пожертвования начал собирать потихоньку.

Но вот только приходит он как-то на свой участок, а там, опаньки, заборчик стоит. Основательный такой, бетонный. И собачки лают. Цепные. И охранники ходят сонные. Вроде и сонные, а на территорию не пускают. Странности какие.

Батюшка наш опять забегал туда-сюда, да и выяснил, что градоначальник своим волевым решением все ранее данные распоряжения отменил и землю москвичам-таки и отвел. Под то самое развлекательное.

Вот тут отец Сергий и начал волосики у себя со всех мест выдирать.

– Ага, – вмешиваюсь, – и тогда он продал душу дьяволу за участок земли.

Темные брови моего собеседника медленно ползут на лоб.

– А как вы догадались? – интересуется.

Я откидываюсь на спинку кресла и покровительственно улыбаюсь.

– Опыт, – отвечаю, – не пропьешь. Просто это было самое абсурдное решение в данной ситуации. Но, как я понимаю, самое действенное.

– Безусловно, – соглашается собеседник и чешет пальцем переносицу.

– И кто был тот придурок, который это сделал?

– Простите, что?

Так, переводим текст на цивильный лад.

– Кто совершил указанную сделку от вашего имени, не сообразуясь с возможными последствиями своего шага?

– Это был я.

Медленно краснею. Хорошо же наши переговоры начались. Вот так с ходу взять и обозвать собеседника придурком. Ай, Ирина, молодца! Давай еще ему на костюм остатки кофе выльем, а потом в занавеску высморкаемся. Самое то получится, при твоей-то репутации.

– Я, – сжаливается надо мной, наконец, хозяин помещения, – был вынужден так поступить. Я заключил в свое время некое соглашение, согласно которому не имею права отказаться от подписания подобного контракта.

– То есть, – тихо проговариваю я, – каждый человек…

– Не каждый, – прерывает Хозяин, – вернее, каждый, но при соблюдении ряда условий. Словом, я вынужден был согласиться.

– М-да, – глубокомысленно замечаю я, – публичный договор штука такая. Неоднозначная. Ты предлагаешь, а всякая зараза… А священник этот чем руководствовался?

– Как чем? Он решил, что город погряз в грехе, и только наличие храма сможет исправить эту ситуацию.

– А он погряз?

Мой собеседник неопределенно пожимает плечами.

– Нормальный российский город.

– То есть, я вас правильно, понимаю, Сергий решил построить храм, чтобы спасти чужие души, а в обмен заложил свою?

– Вы все правильно понимаете.

– Странная ситуевина… И в чем проблема?

– Мне нужен этот участок.

– А Вам-то он зачем?! Под торговый центр?!

– Нет, он должен пустовать.

И замолкает.

– Вы меня простите, конечно, – возмущаюсь, – но отчего я должна каждое слово из Вас клещами вытягивать? Если уж вы сочли возможным обратиться именно ко мне, будьте так любезны ввести меня в курс дела полностью. Адвокат, он как священник! Ему врать нельзя.

Вздыхает.

– Эта земля принадлежит мне. На ней проводятся черные мессы. Временами – шабаши. Это моя земля. Я ее не отдам.

Он сжимает губы и пристально смотрит на меня. В черных глазах собеседника видны отблески пламени. Вот теперь мне страшновато. И да, теперь я его понимаю. Так и вижу, что покупаю я себе дачный участок, шашлычки собираюсь пожарить, приезжаю – а там трансформаторная будка. Может, она и для общего блага там поставлена, но имущество-то мое!

– Сочувствую, – говорю, – а просто слово свое не сдержать вы не можете?

– Нет.

– И какова перспектива?

– Думаю, будет судебный процесс.

Оба-на! Процесс! С другой стороны – ну, на то я и адвокат.

– А что, – спрашиваю, – в итоге, вы можете предложить своему оппоненту?

– Мне не нужна душа этого человека. Пусть забирает. Хоть прямо сейчас. Мне нужна моя земля. Обратно. И ваша задача этого добиться.

– А…

– А в качестве гонорара я предлагаю вам возвращение домой.

– Прошу прощения, но я, вроде как…

– Нет, Вы еще живы. Но в коме. Я могу сделать так, что вы очнетесь примерно через сутки после аварии. Если, конечно же, добьетесь результата.

– А если нет?

Улыбается левым углом рта и смотрит куда-то в сторону моего левого, опять-таки, уха.

– А если нет, придется Вам ознакомиться с работой цехов.

Он, кажется, меня хочет испугать. Вот такие мы все из себя страшные! Знал бы он, с кем мне пришлось работать, когда я бесплатные консультации для граждан давала! Да мне справкой из желтого дома перед носом махали! Цехами он меня решил напугать! Ишь ты!

– Вы можете идти. – добавляет Хозяин, – все необходимое получите у Ваалберит.

И даже понять толком не могу, как оказываюсь в приемной. Перед этой, с золочеными рожками. Стою, значит, и хлопаю, чем придется – глазами, ресницами, ушами.

– А кто, – спрашиваю, – у нас Ваалберит?

Секретарь глядит на меня своими янтарно-желтыми глазками и отвечает:

– Я. А что? Помощь нужна?

Я только вздыхаю. И имена-то у них здесь дурацкие.

А три главных вопроса я так и не задала. Во-первых, кто к кому иск предъявлять собрался? Кто у нас судья? И почему, собственно, я должна заниматься этим странным делом?

Глава 3.

С Ваалберит мы подружились как-то сразу. Может, души родственные друг в друге нашли, а может, просто соскучилась Валюша в своей женской ипостаси по женскому же обществу, но она тут же принялась меня опекать.

Для меня был выделен отдельный кабинет с кондиционером. Последнему я особенно обрадовалась. В кабинете, естественно же, находился компьютер, принтер, сканер и даже факс. Хотя я плохо представляю себе, кому и что я должна по факсу скидывать. Так и вижу: алле, приемная Эдема? Примите факс, пожалуйста. Да-да, семь листочков. Что? Не прошло? Я повторю.

– А это, – гордо заявляет Валя, – тыкая мышью в незнакомый мне значок на экране, – Адасеть.

– Адасеть? – переспрашиваю я.

– Ну да! Согласись, название Аданет звучало бы странно. WiFi, между прочим!