Страница 37 из 49
- Это не записывай, Гленда, - сказала Марина.
- Особенно, о Флетчере Ганне, - сказала я, жалея, что не скрыла это. - И маме с папой не рассказывай. Ты знаешь, как они его ненавидят.
Бедная Гленда. Она оказалась между Биттерсвитов, помогая с делами.
- О, не расскажу, - убедила она меня. - Но, Мелоди, по своему опыту скажу, что разрушительный секс может еще произойти. Флетчер Ганн ужасно красив.
Я посмотрела на нее огромными глазами, этого я от нее не ожидала. Арти смущенно напевал гимн. Его лицо было красным, как вареная свекла.
- Думаю, стоит выгулять Лестата, - сказал он, забрал недовольного пса от коробки с печеньем и пошел к двери.
Гленда открыла выдвижной ящик стола и протянула мне шоколадку «Турецкое наслаждение» от «Cadbury». Этот момент был особенным, она всегда держала при себе запас такого шоколада, но я редко видела, чтобы его ели. Я не знала о личной жизни Гленды, но могла догадываться, раз пропущенный невероятный секс она посчитала ситуацией, достойной шоколада.
* * *
После обеда мы с Мариной и Арти сели в Булочку и поехали в сторону Бримсдейл Роуд.
- Возьми мой волшебный шар, Арти, - сказала я, и он умело ударил бардачок.
- А какой вопрос? - спросила Марина, появившись между нами. - Если про обжимания с Флетчером Ганном, то я и без шара скажу тебе нет. На то я и здесь.
Она была против отношений с Флетчем, потому что это могло снова разбить мне сердце.
- Нет, - сказала я. - Мне нужно знать, стоит ли делиться с Лео.
- Убери шар, Арти, - проворчала она. - Тебе не нужно помогать Лео выбираться из ямы, куда он завел себя с психо-барби. Я их не боюсь, и тебе не стоит.
- Но я боюсь их. Такие, как они, могут есть детей на завтрак, - отметил Арти, получив за это тычок в ребра. Я могла лишь кивнуть, ведь мы понимали теперь, что их безобидный внешний вид был обманом.
- Предупрежден - значит вооружен, - не сдавалась Марина. - Теперь мы о них знаем. А соперники есть в любом деле, Мелоди. Просто твои превратили себя в женщин-роботов из «Остина Пауэрса».
* * *
Дуглас ждал нас на кухне, когда мы вошли.
- Ты вернулась, - он вел себя не так беспечно, как обычно. - Я сомневался после того, как Исаак решил повести себя как полтергейст.
- Дуглас не знал, вернемся ли мы после поведения Исаака на выходных, - сказала я Марине и Арти.
- Повезло вам, что мы пришли, - сказала Марина. - Нам нужно поговорить с Исааком.
Я посмотрела на нее. Она не видела Дугласа, иначе вела бы себя не так ворчливо.
- Помнится, до этого с призраками говорила я?
Она вскинула плечо.
- Просто сказала.
Я посмотрела на Дугласа.
- Как он?
Он взглянул на высокий потолок кухни.
- Заперся на чердаке и не спускается.
Ладно. Гора не спускается, тогда поднимется Магомет.
- Там крикет, - сказал Дуглас. - Посмотрите со мной?
Я ощутила укол симпатии к нему, хотелось просто сесть с ним и смотреть игру, ведь он оставался парнем, что хотел смотреть спорт и с кем-то смеяться. Я не могла остаться с ним, но знала парочку, что могла.
Я передала просьбу Арти и Марине, мне было полезно, чтобы они были заняты вместе. Я хотела поискать Исаака одна, и я хотела знать, что они вместе внизу. Этот дом казался безопасным в начале, но после случая с подвалом, где показал себя Ллойд, я еще оказалась в торнадо из книг. О, я надеялась, что Исаак успокоился. До субботы он казался самым мирным из братьев Скарборо, я надеялась, что он пришел в себя. Был лишь один способ узнать.
Я постучала в дверь чердака. Я не знала, зачем, потому что он не мог бы помешать мне войти, но все же я хотела дать ему возможность отказаться.
Он не ответил. Я тихонько приоткрыла дверь и пошла внутрь. Как и ожидалось, он был в кресле, в руке был открыт один триллеров, что я принесла.
- Пришла поговорить про Чарльза, - сказал он, не глядя на меня.
- Да.
Он отложил книгу, медленно закрыв ее, а потом скрестил руки на коленях, глядя на них. Он не говорил какое-то время, и я не торопила его, потому что он явно готовил себя к разговору о важном.
- Мне нечего тебе сказать.
Правда? После почти двух минут полной тишины я ожидала чего-то большего. За две минуты я могла бы придумать что-то, включив шоколадные эклеры и Человека-паука, а Исаак ничего? Я собиралась задать ему конкретный вопрос.
- Чарльз был вашим сыном?
Он поднял голову.
- Откуда ты узнала о нем?
- Мы нашли стопку дневников вашей матери в подвале. Она записала его имя и дату рождения, а рядом - «мой первый внук». И больше она ничего о нем, вроде, не писала.
Он снова молчал, а я ждала.
- Тогда ты знаешь столько же, сколько и я, - сказал он. - Я никогда не видел Чарльза.
- Нет, не столько же, - медленно сказала я. - Исаак, кем была мама Чарльза?
Исаак улыбнулся.
- Цилла, - одно слово было переполнено любовью. - Ее звали Присцилла, она была самой красивой девушкой в мире.
Мое сердце учащенно билось из-за Присциллы, потому что у Исаака был такой же вид, как у мамы, когда она говорила о моем отце, и у бабушки, когда она вспоминала дедушку. Вид, полный любви, и я скрестила пальцы, опустившись на пыльное кресло напротив него, надеясь, что он расскажет хоть что-то, что поможет мне раскрыть секреты дома Скарборо.
Глава девятнадцатая:
Исаак вернул меня в осень 1910, к смерти Дугласа. Его выгнали из семьи, он отправился в Мидлендс без планов на жизнь, а потом нашел работу грузчиком в порту в Хале. Там он вызвался добровольцем в армию при Первой Мировой войне, а потом со многими ранеными оказался в военно-морском госпитале.
- Присцилла была одной из медсестер, - сказал он и печально улыбнулся, произнося ее имя. Он рассказал мне, как она ухаживала за его сломанной ногой и разбитым плечом, как она всегда находила время, чтобы прочитать ему газету в конце своей смены каждый день. - Я знал, - сказал Исаак, качая головой от воспоминаний. - Я знал, что она моя единственная. Как только я открывал глаза, она уже была рядом. Она была ангелом.
Он становился сильнее, и они сближались, и потом обручились. Но дата свадьбы приближалась, а он никак не мог рассказать ей о своей семье, о том, что его обвинили в убийстве. Он хотел рассказать ей, но за месяц до свадьбы она забеременела, и он понял, что ситуация безнадежна.
- Я был эгоистом, Мелоди. Я притворился, что у меня может быть нормальная жизнь, но разве мужчина может так поступить с женщиной, которую любит?
Он слишком поздно понял, что свадьбой приговорит Присциллу к жизни жены подозреваемого в убийстве, и их ребенок будет жить в такой же тьме. Это не давало бы им жить нормально, от них все могли отвернуться.
- Она могла подумать, что я не любил ее так сильно, - прошептал Исаак так тихо и с болью, что я едва его услышала. - Но это не так. Я ушел, потому что любил ее слишком сильно, чтобы обрекать на такое.
* * *
- Присцилла Элизабет Хенсон, - я сотый раз назвала имя матери Чарльза, когда мы вернулись в офис. - Мы знаем лишь, что она была медсестрой в Халле при Первой Мировой войны, и она родила Чарльза Фредерика, наверное, Хенсона 22 июня 1920.
- Моя мама любит такое, - сообщил Арти. - Она смогла отследить родословную моего дедушки до 1300-х, как-то так. И теперь это у нас на стене в прихожей.
Мы с Мариной медленно подняли головы. Мы не знали, с чего начать, но тут, как оказалось, мог помочь Арти.
- Мой очень-очень-очень далекий дядя Катберт умер от чумы, - мрачно сообщил он. - Потому мама позволяет мне скармливать Пандоре крыс.
Я поежилась.
- Пандора - это питон?
Он кивнул.
- Папа назвал ее в честь Пандоры из книг Адриана Моула, он любил ее.
Я знала, что порой нужно просто кивнуть. Это был тот случай. Я посмотрела на часы и закрыла ноутбук.
- Уже пять, народ. Арти, как думаешь, твоя мама сможет поискать что-нибудь? Судя по твоим словам, она знает, где можно искать.