Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 28 из 29

Часть III. Войны темных сил

Глава 14. Масонские ложи. – Их борьба против русского православного царства. – Клевета на царя и его окружение. – Планы масонских конспираторов

Сейчас я перехожу к трагическому этапу в жизни Григория Распутина – периоду его организованной травли, начавшейся в 1910 году по взмаху палочки невидимого дирижера одновременно во многих органах печати.

Я не сразу смог понять механизм этой травли – откуда и куда шли нити, кто руководил и кто был заинтересован в этой кампании?

Изучение источников и архивных данных позволило мне составить список организаторов и самых активных участников травли. Это Гучков, Львов, Чхеидзе, Некрасов, Амфитеатров, Джунковский, Маклаков, Керенский, Дм. Рубинштейн, Арон Симанович.

Я долго не мог понять, что объединяло разных людей в этой кампании организованной лжи против Распутина.

Месяцы, проведенные в архивах, изучение ранее почти недоступных исторических источников позволили мне выявить важную закономерность. Все лица, участвовавшие в травле Распутина, либо являлись членами масонских лож, либо были тесно связаны с ними. Все перечисленные выше организаторы клеветнической кампании занимали высокое место в иерархии масонских орденов[74].

Изучение материалов, документов, воспоминаний современников позволило установить, что именно перед началом организованной травли Распутина в Брюсселе на Всемирной ассамблее этой организации вырабатывается идея расшатывания русской императорской власти путем организованной кампании против Распутина как человека, близкого царской семье (свидетельство председателя Государственной Думы М. В. Родзянко). Об организации кампании масонов против Распутина свидетельствует также исследование Б. И. Николаевского «Русские масоны и революция».

Чтобы понять, почему масоны затеяли кампанию против Распутина, необходимо ознакомиться с характером деятельности их тайной организации.

Первые русские масонские ложи возникли в XVIII веке как филиалы масонских орденов Западной Европы, с самого начала отражая политические интересы последних. Главным постулатом, который исповедовали новоиспеченные российские масоны, было мнение о духовной и культурной неполноценности России, ее темноте и невежестве, которые необходимо рассеять путем масонского просвещения.

Опорой масонского проникновения в Россию стала часть правящего класса и образованного общества, оторванная от народа, не знавшая и даже презиравшая его национальные основы, традиции и идеалы. Это предопределило антирусский, антинациональный характер развития масонства в России, не изменившийся вплоть до настоящих дней.

Прикрываясь лозунгами «О свободе, равенстве, братстве», «О просвещении и счастье человечества», руководители масонских лож вели грязные интриги против представителей государственной власти и Русской Церкви. Будучи строго тайной организацией, масоны не раскрывали свои конечные цели даже своим членам, в число которых порой обманом вовлекались честные и порядочные люди.

Основой во взаимоотношениях между масонами было строгое послушание членов низших ступеней организации высшим. А во главе стояло лицо с диктаторскими полномочиями. В 1782 году таким диктатором был объявлен Шварц, «единственный верховный представитель теоретической степени Соломоновых наук в России».

Дисциплина и строгое выполнение указов масонских руководителей, которые в свою очередь получали инструкции из-за границы, сделали, например, самую известную масонскую ложу России «Гармония» чем-то вроде тайного инструмента немецкого влияния на русскую политическую жизнь. Дело в том, что заграничный руководитель русских масонов Вельнер был государственным советником врага России прусского короля Фридриха-Вильгельма II, «следовательно, русские масоны оказались подчиненными советнику враждебной державы».

Через масонские связи представители зарубежных государств предпринимают попытки повлиять на внутреннюю и внешнюю политику России. Это осуществляется у них довольно успешно, так как в масонские ложи входят известные русские вельможи П. А. Татищев, князья Ю. Н. Трубецкой, Н. Н. Трубецкой, А. А. Черкасский, а также А. М. Кутузов, М. М. Херасков, И. В. Лопухин, И. П. Тургенев. Ведется небезуспешная интрига за вовлечение в масонскую ложу наследника русского престола великого князя Павла Петровича.





Эта интрига открывается в ходе расследования, выясняется причастность масонов и к другим неблаговидным делам, направленным против России. В результате масонские ложи запрещаются вплоть до воцарения Александра I. Хотя и в царствование этого императора «поведение» масонов в отношении России нисколько не меняется, оно носит отчетливо антирусский характер и ориентируется на разрушение государственного строя и православия. В масонских ложах зреет вооруженный заговор против царя. В результате в 1822 году существование тайных организаций запрещается законом.

Однако за время царствования Александра I масонские ложи успели дать ядовитые плоды в виде декабристского движения, леворадикальный путч которых надолго остановил развитие реформ в России. Руководители декабристского восстания и многие декабристы были масонами – братья Муравьевы-Апостолы, С. П. Трубецкой, А. Н. Муравьев, С. Г. Волконский, П. И. Пестель.

Известно существование отдельных российских масонских лож и после запрещения масонства.

Новый этап российского масонства наступает в конце XIX – начале XX века. «Русские масоны, – писал Г. Аронсон, – как бы светили заемным светом с Запада». Первые русские масонские ложи в начале XX века организуются масонскими эмиссарами из Франции Сеншолем и Буле.

Массовую масонскую работу в России осуществляет масон М. М. Ковалевский. В 1905–1906 годах он вместе с французскими эмиссарами создает филиал французских лож «Космос» и «Гора Синай», завербовав туда ряд известных политических деятелей и писателей. Именно тогда уже числятся в масонах один из лидеров кадетов В. А. Маклаков, князь С. Д. Урусов, дипломат И. Г. Лорис-Меликов, граф А. А. Орлов-Давыдов, присяжный поверенный М. С. Маргулиес, писатели А. М. Амфитеатров и Вас. Ив. Немирович-Данченко.

Вскоре Ковалевскому поручается открыть две ложи в Москве и одну в Петербурге. К 1908 году в России было образовано не менее 18 масонских лож – кроме Москвы и Петербурга, в Нижнем Новгороде, Харькове, Киеве, Варшаве, Иркутске и других городах. Ложи утверждались Великим Востоком Франции[75].

С самого начала моделируется зависимый характер русских лож от Запада. Оттуда идут инструкции и поучения, как действовать в тех или иных условиях, какую политику поддерживать, а какую торпедировать.

Масонские ложи складываются как тайный политический центр собирания антирусских сил. Они объединяют вокруг себя представителей правящих слоев и образованного общества, лишенных национального сознания, ненавидящих историческую Россию и мечтающих о ее крушении. Многие масоны ненавидели само слово «Россия», отрицая за ней как за государственной единицей право на целостное существование. По политической принадлежности масоны преимущественно относились к так называемым либералам – от левых октябристов до правых социалистов.

В 1909 году масон В. П. Обнинский признавался: «Почти столетие мирно спавшее в гробу русское масонство оказалось воскресшим к новой жизни. Оставив там, в гробу этом, внешние доказательства, в виде орудий ритуала и мистических книг, оно выступило в эмансипированном виде политической организации, под девизом которой – «свобода, равенство, братство» – могли соединиться чуть ли не все политические группы и партии, соединиться для того, чтобы свергнуть существующий строй». Масонские ложи становятся координирующим центром антирусского революционного движения. Недаром известный русский анархист Кропоткин считал, что «русскому революционному движению хорошо и полезно быть связанным с масонством». Впрочем, так считали не только анархисты. С масонским движением сотрудничают эсеры, меньшевики и даже большевики в лице Луначарского, Петровского, Бухарина, Скворцова-Степанова, Середы.

74

Подробнее об этом см. в моих книгах «Тайная история масонства. 1731–2000» (М., 2000) и «Тайная история масонства. Документы и материалы» (М., 1999. Т. 1–2).

75

Берберова Н. Люди и ложи // Вопросы литературы. 1990.№ 1. С. 152–153.