Удачная партия

Тогда, в самом начале своего пути, проанализировав свое сновидение, он решил научиться играть в шахматы. Но как? Пойти в шахматный клуб? Не вариант. Нужен частный учитель. Дюймовочка вспомнил Даника Стриганова — своего одноклассника и бывшего соседа. Тот еще в школьные годы всюду носил с собой карманные шахматы, ломая голову над решением шахматных задач. Во дворе своего общего дома они почему-то не пересекались, но встретились как-то на собрании Рериховского общества, на которое Даник попал случайно, из любопытства.

После рукопожатия, чтобы как-то завязать разговор, Исмайга спросил Стриганова:

— Ну как, ты все играешь в шахматы?

— Конечно, — с блеском в глазах ответил тот.

Стриганов по-прежнему жил в доме, где обитал в свое время Роман Исмайга со своими родителями. Там и нашел он бывшего приятеля.

Стриганов не сразу признал в худом, скромно одетом человеке своего бывшего одноклассника, а признав, удивился и обрадовался.

— Каким ветром? — спросил он радушно.

— Пришел тебя просить о помощи.

— Проходи. За столом расскажешь. Я сейчас как раз собрался завтракать. Присоединяйся.

Стриганов решил, что Исмайга пришел к нему просить денег, и уже прикидывал в уме, какую сумму он мог бы одолжить своему знакомцу, не сильно рассчитывая на возврат. Но узнав об истинной причине посещения, удивился еще больше.

— Даже не знаю, что тебе на это сказать. Ну во-первых, шахматам нужно учиться с детства, но и это не главное. Ты уверен, что у тебя есть к этой игре способности?

— Нет, — честно ответил Исмайга, — но у меня есть желание.

— Желание — это уже много. Но вот, понимаешь ли, какая штука, я не уверен, что могу быть для тебя хорошим учителем. Я и сам-то, знаешь, не сильно преуспел в этой игре. Конечно, могу дать тебе некоторые основы, но сделать из тебя приличного игрока мне наверняка не под силу.

— Я на многое не претендую, — заверил Даника Исмайга. — Расскажи мне хотя бы правила.

— Запросто. Позволь полюбопытствовать: зачем тебе это?

Исмайга немного помолчал, а потом выложил приятелю все начистоту.

Стриганов слушал, раскрыв рот.

— Ничего себе! Вот это сон! Знаешь, мне как биологу чисто с профессиональной точки зрения интересно, что же происходит с твоими мозгами?

— Ничего не происходит, — обидевшись, ответил Исмайга. — Если бы ты подольше походил на собрания, то понял бы, что это расширение сознания. Я не сумасшедший, просто тренирую свои мозги, как другие тренируют свое тело.

— Да бог с тобой! Я совсем не в этом смысле. Если бы я счел тебя сумасшедшим, и разговаривать бы с тобой не стал. Показал бы, как расставить фигуры на доске — и все. Мне действительно интересно, потому что мне сны вообще не снятся.

Исмайга улыбнулся:

— Сны тебе снятся. Ты их просто не помнишь.

— Да, не помню. Ни одного сна не помню.

— Знаешь, — Исмайга посмотрел на Даника, — давай бартер!

— Бартер? Какой?

— Учишь меня играть в шахматы, я тебя — видеть сны. Идет?

— Ха! — обрадованно воскликнул Стриганов, и в его серых глазах появилась заинтересованность. — Супер! Давай! А это сложная процедура? Что мне нужно делать?

Теперь удивился Исмайга:

— Процедура? Никакая это не процедура. И делать ничего особенного не нужно. Просто надо лечь спать.

— Так утро! Я недавно проснулся!

— Ладно, — Исмайга шутливо хлопнул Даника по плечу и бросил фразочку из детства, — не включай идиота! Спать надо ночью. Просто есть фаза быстрого сна. Даже неподготовленный человек, если его в этой фазе разбудить, в состоянии вспомнить, что же он видел. А ты просыпаешься в фазе медленного сна. И так как ты в отношении снов человек дремучий, то, соответственно, ничего не помнишь. Будешь учиться видеть сны при помощи будильника. Давай, неси шахматы!

Глава 18

Стремительный прогресс начинающего шахматиста

Даник принес шахматы и начал расставлять фигуры.

— Слушай, — спросил он, — ты во всю эту хрень веришь?

— В какую хрень?

— Во все эти сновидения, расширения сознания?

— А ты в свои ДНК и хромосомы веришь?

— Чего в них верить? Они есть!

— Так и это — есть! Показывай, как фигуры ходят!

Через три занятия Стриганов протянул Дюймовочке книгу Арона Нимцовича «Моя система» и сказал:

— На! К сожалению, у меня совсем нет времени с тобой заниматься. Да и со сновидениями у меня не получается. Будильник-то я слышу, но спать хочется. Я что-то вижу, но проснуться нет сил. А поутру как и не было ничего.

— Прояви упорство, — уговаривал Дюймовочка.

— Ром, наверное, не пришло мое время. А учебник возьми. Это лучшее, что мне приходилось изучать.

Дюймовочка взял книгу и клятвенное обещание со Стриганова, что раз в месяц будут встречаться для игры в шахматы.

Стриганов сдержал обещание. Он ждал встречи с Исмайгой, чтобы восхититься стремительным прогрессом в его игре и послушать рассказы о загадочном мире снов. Вскоре Стриганов стал проигрывать Исмайге.

— Слушай, — как-то сказал Стриганов, — теперь верю, что сны — это нечто большее, чем физиологический процесс с минимальным уровнем мозговой деятельности. Вон ты как меня обставляешь! Одно из двух: или ты фантастически талантлив, или твой учитель в сновидениях действительно существует. Я потрясен!

— Брось! — не польстился на похвалу Исмайга. — Я в шахматах еще малый ребенок. Мой учитель по-прежнему дает мне фору — все фигуры ферзевого фланга.

Стриганов недоверчиво покачал головой.

— Я решил заработать немного денег, — сменил тему Дюймовочка, передвигая фигуру на шахматной доске.

— Ты решил устроиться на работу?

— Типа того. Решил открыть курсы по обучению жизни во сне.

— Ничего себе! Круто!

— Пойдешь ко мне в ученики?

— Я — нет. Я уже пробовал. Но думаю, я знаю пару-тройку людишек, которым это может быть интересно. А я наивно полагал, что деньги тебя вовсе не интересуют.

— Шах! Деньги — грязь. Они меня не интересуют.

— Вот как? — то ли спросил, то ли утвердил Стриганов, обреченно просчитывая варианты защиты от мата. — Тогда зачем эти курсы? Это что, своеобразная просветительская деятельность за определенную мзду?

— Типа того. Мне нужно несколько дорогих вещей.

— М-да… похоже, безнадежно… и так мат… и так мат… И что же это за вещи? Если, конечно, не секрет.

— Закройся Kg4.

— Разве это спасает?

— Не спасает без ладьи и коня, но поиграть можно.

— Да нет. Это уже не игра. Сдаюсь. Так что за вещи?

— Индейский шаманский бубен, диджериду и шахматы.

— Диджериду — это что такое?

— Самый древний духовой инструмент. Ладно, я пойду, — сказал Исмайга.

— Давай. Дверь захлопни. Да! А твой этот потусторонний учитель знает о твоем решении открыть курсы?

Дюймовочка улыбнулся:

— Это его решение.

Глава 19

Ковард просит помощи

…Дюймовочка сидел на бамбуковой циновке в позе лотоса. Его сухое жилистое тело, натертое оливковым маслом, казалось, превратилось в камень, сердце билось медленно, но уверенно, сознание было легким, словно пушинка, способная лететь вверх до бесконечности, туда, где нет ни жизни, ни смерти — только свет и любовь. Его глаза были открыты, а взгляд был обращен больше в себя, чем во внешнее пространство.

При проведении таких медитаций Дюймовочка чувствовал, что время меняет свою суть: одно мгновение может быть гораздо дольше и интереснее, чем часы жизни в обычной для человека реальности.

Острая иголка, слегка уколовшая сердце, заставила Дюймовочку моргнуть. Время медитации закончилось.

«Пора», — сказал сам себе Дюймовочка, сделал три глубоких вдоха и выдоха, встал и набросил на себя татарский мужской халат, который лежал на полу недалеко от циновки.

Он пошел на кухню, зажег под чайником конфорку, достал из шкафчика для посуды две фарфоровые чашки и поставил их на стол, запахнул халат, закрепив его полы большой мельхиоровой булавкой в виде головы дракона, и направился ко входной двери.