Мы такие же люди

- Расскажи-ка мне подробнее о своем отце. Он, наверное, был интересным человеком.

- Да, он часто рассказывал мне всякие истории. Было время - Старые Люди работали на люгере, который зашел в эти края. Хозяину люгера, белому, были нужны перламутровые раковины. Вот Старые Люди вылавливали их для него.

Раз они ушли в море надолго. Белый говорит Старым Людям: "Не пейте воду. Надо беречь воду".

Он взял молоток и наглухо заколотил отверстие в бочке с водой. Он сказал: "Найдете много раковин - дам вам воды".

Ночью двое мужчин выбросили его за борт. Они позвали остальных: "Вставайте, вставайте, мы бросили капитана в море". "Правильно, - сказали те. - Теперь поплыли домой".

Они не знали, что с запада налетит ураган и потопит судно около Джейни-Крик.

Старые Люди нарочно забросили рыболовные сети возле затонувшего люгера, чтобы казалось, будто это капитан ловил рыбу. Когда с острова Четверга пришли белые, им сказали, что капитана утащил крокодил.

Старые Люди сняли с люгера муку, мыло, лекарства - все, что там было. Они съели мыло, выпили всю касторку и другие лекарства.

Это мне рассказал отец. Он тоже ел мыло. Там было много людей - с рек Коэн, Пайн, Батавия. Все они были метисы.

Но тут приехали протектор аборигенов {"Протектор аборигенов" чиновник, ведающий делами аборигенов. Такая должность существует в каждом штате Австралии.} с острова Четверга и один белый сержант. Протектор погубил много людей. Он и сержант расстреляли всех, кто попался им на берегу. Они стреляли по людям, бежавшим среди деревьев. Рядом с убитыми они оставляли табак, топоры и другие подарки, чтобы показать Старым Людям, что белые - их друзья и, значит, убивать белых нельзя. Они знали - придут друзья убитых, станут подбирать трупы и возьмут подарки.

Но многим все-таки удалось убежать. Мой отец жил на реке, он так ловко прятался, что его никто не мог найти.

- Как жаль, что я не знал твоего отца, - сказал я.

- Да, - сказал Дэвид, - мой отец был хороший человек.

Услышав какой-то звук, Дэвид поспешил на корму. Привязанная к поручням удочка вздрагивала от тяжести крупной рыбы. Мистер Кейн вытащил рыбу на палубу. Она билась и разевала пасть, показывая длинные острые зубы. Рыба весила не меньше двадцати фунтов. Во время всей поездки у нас был неплохой улов.

Мы прибыли в Мапун под вечер. Длинный ряд кокосовых пальм отбрасывал тень на белый пляж и тянулся вглубь, к зданию миссии и хижинам метисов. Ребятишки с криком бежали к морю, чтобы помочь вытащить шлюпку на берег.

Трудно было поверить, что это Австралия.

7

МАПУН

Кейн спросил меня, не хочу ли я выступить перед жителями миссии. Я с радостью согласился.

И вот я стоял на церковной кафедре в Мапуне, глядя на обращенные ко мне лица. Здесь были люди с кожей цвета слоновой кости, темно- и светло-коричневых оттенков. У одних были тонкие черты лица, у других примитивные, грубые. У одних темную кожу освещали голубые глаза; у других были светлые волосы.

Это были отверженные дети моей страны. Обычно белые считают метисов низшими существами. Один из наших политических деятелей выступил со следующим заявлением: "Как правило, метисы наследуют от обоих родителей их пороки, а не добродетели". Говорят, что метисам не повезло вдвойне - их родители, якобы наиболее опустившиеся представители обеих рас.

Эти широко распространенные взгляды основаны на расовых предрассудках и незнании фактов. Метисы лишь в редких случаях происходят от опустившихся белых и распущенных женщин-аборигенок. Зачастую они дети белых, уважаемых своими согражданами, и темнокожих, уважаемых своими соплеменниками. Если бы в нашем обществе расовые предрассудки не влияли на отношения между людьми, из метисов выходили бы такие же люди, не хуже и не лучше, чем их белые отцы.

Но поскольку метисы чаще встречаются с презрением или снисхождением, чем с уважением и пониманием, они начинают стыдиться своей, туземной крови и всячески стараются выдать себя за белых.

Сестра милосердия, которая, когда началась война с Японией, должна была эвакуировать детей-метисов из миссии на острове Крокер в Сидней, рассказала мне, как болезненно реагировали дети, когда цвет их кожи вызывал любопытство окружающих.

Однажды, когда группа белых стала глазеть на детей, одна из девочек с кожей цвета меда спросила:

- Сестра, вы знаете, что говорят эти люди?

- Нет, они стоят слишком далеко от нас, - ответила та.

- Нетрудно догадаться.

- Что же они говорят?

- Они говорят: посмотрите-ка на этих черных детишек!

В поезде к сестре подошла одна из девочек и сказала со слезами, что "белая леди" в вагоне назвала Дженни черной.

Другая девочка, перехватив любопытные взгляды группы белых, сказала с горечью: "Нечего глядеть на нас. Вы думаете, что вы - белые, а ведь на самом деле кожа у вас розовая".

Я не помню всего, что я говорил метисам Мапуна. Помню только, что в какой-то связи сказал, что дети - гордость родителей. Тут я обратил внимание на маленькую девочку, внимательно слушавшую меня. У нее была оливковая кожа, льняные волосы, и голубые глаза. На ее лице была написана удивительная чистота. Рядом с, ней сидела другая девочка с раскосыми, как у японцев, глазами и прямыми черными волосами. Ее кожа была очень темной, но отливала желтизной.

В другом углу я заметил темнокожего мальчика с тонкими нервными ноздрями и изящно очерченным ртом. Позади него сидела темнокожая женщина с младенцем, у которого кожа напоминала по цвету смолу камедного дерева. Вокруг были другие лица, и все они, казалось, предъявляли мне молчаливое обвинение.

Назначение таких миссий, как в Мапуне, - готовить метисов к жизни в цивилизованном обществе. Но миссии не достигают сваей цели. Метисы все равно не смогут стать полноправными гражданами северных городов Австралии до тех пор, пока белое население этих городов не примет их в качестве таковых.

Метисы вовсе не лишены качеств, необходимых для того, чтобы стать полноправными гражданами. Дело в том, что белые, эксплуатируют метисов и способствуют их невежеству, считая их постоянным источником дешевой рабочей силы. Вот почему сегодня метисы занимают столь приниженное положение.