Страница 14 из 24
Объективированные риски имеют количественное измерение и выступают в качестве индикаторов реальных и потенциальных изменений сообщества. Этнические риски, включенные в общественное сознание и подверженные влиянию внешних факторов, в том числе СМИ, способны кумулятивно усиливать их воздействие. Результаты общероссийского социологического исследования «20 лет реформ глазами россиян», проведенного Институтом социологии РАН в 2011 г., а также данные социологических исследований в Башкортостане, Татарстане и Республике Саха (Якутия) в 2011–2012 гг., и, кроме того, материалы Европейского социологического исследования 2008 и 2010 гг. позволяют специалистам достаточно высоко оценить баланс установок общественного сознания, которые могут обеспечивать межнациональное согласие в российском обществе, и негативных установок, провоцирующих межнациональную враждебность; причем последние годы характеризуются ростом напряженности для многих регионов [Дробижева, 2012, с. 91–110].
В рамках междисциплинарного интеграционного проекта СО РАН «Социальные, демографические и этнические риски развития человеческого потенциала Сибири» этнические риски определяются как вероятность процессов (событий), препятствующих стабильному функционированию национальной общности, сложившемуся этносоциальному равновесию, эффективному межэтническому взаимодействию. Это определение соответствует пониманию под риском существования или возможности возникновения ситуации, при которой формируются предпосылки противодействия реализации национальных ценностей, интересов и целей, а также решению задач обеспечения национальной безопасности.
Процедура анализа этнических рисков в рамках данного исследования предполагает:
– определение этнических рисков, представляющих опасность для региона;
– количественный анализ этнических (этнодемографических) рисков;
– качественный анализ существующих этнических (этносоциальных) рисков;
– мониторинг динамики изменения этнических рисков;
– оценку последствий реализации этнических рисков для стабильности региона;
– ранжирование рисков в интересах этнической стабильности региона;
– многофакторное изучение этнических рисков.
Оценка этнических рисков на основе методик, апробированных на уровне общероссийских и локальных исследований, определяет практическую составляющую данной работы. Ее авторы придерживаются мнения, что критериями оценки этнических рисков могут служить не только количественные параметры, используемые специалистами в области социальных рисков, как-то частота (вероятность) наступления события, его продолжительность, этнический состав населения, но и качественные характеристики, в том числе связанные с субъективными категориями, такими как уровень тревожности населения, экспертные мнения или оценки мнений лидеров.
Выполнение при корректировке и адаптации существующих в российской и мировой науке моделей оценки этнических рисков анализа региональных рисков закладывает основу для формирования информационных массивов по этносоциальным, этнополитическим, этнокультурным процессам в Сибирском федеральном округе, позволяя тем самым совершенствовать систему управления рисками развития человеческого потенциала на уровне региона и макрорегиона.
В целом в рамках данной работы этнические риски рассматриваются как разновидность социальных рисков. Они возникают в результате формирования социально-политических и экономических кризисов, однако основой для их развития является феномен этнических интересов.
Этнические риски имеют сложную стратификацию, связанную с политическими, идеологическими и культурными ценностями мирового, национальных и региональных сообществ, где соединяются противоположные тенденции групповой солидарности, основанной на религиозных, этнических и других идентичностях, с одной стороны, и политической консолидации и глобализации – с другой.
Российский федерализм является инструментом обеспечения баланса между этническим разнообразием и государственным единством, одним из механизмов разрешения межэтнических конфликтов и нейтрализации этнических рисков. Опасность этнических рисков заключается в том, что они способны усиливать кризисные явления, могут привести к свертыванию социальных и экономических программ преобразований и тем самым негативно повлиять на развитие человеческого потенциала.
Раздел 2
Социально-экономические риски формирования и использования человеческого потенциала в Сибири
Глава 4
Социальные риски воспроизводства человеческого потенциала в Сибири
Реальное богатство народов: пути к развитию человека
Инновационный сценарий как безальтернативный путь развития в эпоху глобальных вызовов предполагает развитие человеческого потенциала в качестве главной составляющей национального богатства и основной движущей силы экономического роста, гораздо более важной, чем природные ресурсы или накопленное богатство. Это означает, что человек рассматривается не только как объект социальной политики, но и как субъект, предпринимающий активные действия по отношению к своему здоровью, образованию, профессиональной деятельности. Однако низкий уровень жизни большинства населения не обеспечивает достаточное индивидуальное инвестирование в развитие человеческого потенциала. В этих условиях возрастает роль государственных инвестиций в человеческий капитал путем развития системы здравоохранения, образования, культуры и спорта. Миссия бизнеса состоит в адекватной оплате используемого физического и интеллектуального ресурса, а также в создании благоприятных условий труда на предприятиях.
Основная задача данной главы – оценка социальных рисков воспроизводства человеческого потенциала в России с акцентуацией региональных и отраслевых аспектов.
Под социальными рисками развития человеческого потенциала мы понимаем возможные негативные последствия проводимой социальной политики, обусловленные недооценкой человеческого капитала в экономике, несправедливой распределительной политикой, а также низкими социальными расходами государства.
Риски проявляются прежде всего в ресурсной необеспеченности воспроизводства человеческого капитала, а также низкой социальной доступности рекреационных, образовательных и социальных услуг и представляет собой реальную угрозу человеческому развитию.
4.1. Ресурсная обеспеченность воспроизводства человеческого потенциала в России
Восстановительный и развивающий уровни потребления. Согласно методике Всероссийского центра уровня жизни, минимальный потребительский бюджет в денежном выражении, равный примерно двум прожиточным минимумам (ПМ), позволяет на минимальном уровне удовлетворять потребности человека в питании и приобретении более широкого набора непродовольственных товаров и платных услуг, чем в составе прожиточного минимума, и обеспечивает восстановительный уровень потребления. Бюджет высокого (по современным стандартам – среднего) достатка, равный примерно 6 ПМ и выше, позволяет удовлетворять рациональные физические и духовные потребности населения и обеспечивает развивающий характер потребления [Бобков, Литвинов, Гулюгина, Зубрилин, 2006].
Понятия минимального потребительского бюджета и прожиточного минимума были введены Указом Президента РФ «О системе минимальных потребительских бюджетов населения Российской Федерации» № 210 от 2 марта 1992 г. В соответствии с указом минимальный потребительский бюджет определялся исходя из набора потребительских товаров и услуг, удовлетворяющих основные материальные и духовные потребности. На период преодоления кризисного состояния экономики было рекомендовано определять бюджет прожиточного (физиологического) минимума, дифференцированного по основным социальным группам и характеризующего минимально допустимые границы потребления важнейших материальных благ и услуг (продукты питания, предметы санитарии и гигиены, лекарства, жилищно-коммунальные услуги). Именно минимальный потребительский бюджет предполагалось использовать при формировании перспективной социально-экономической политики. Однако социальная политика государства 1990-2000-х гг. опиралась исключительно на величину прожиточного минимума со всеми вытекающими отсюда последствиями.