Страница 2 из 7
Зараженных для нас привозят не самых слабых, но и сильными их не назовешь, ведь в загонах они не успевают как следует развиться даже при обильной кормежке. Но все равно достаточно шустрые и это расстояние преодолеют быстро. На середине дистанции проведена черта из насыпанного поверх чахлой травы и песка толченого мела. Ее уже давно не подновляли, дождями успела размыться, да и затоптали сильно при выездах, но все равно разглядеть можно. Если чья-то мишень пересечет белесую линию, воспитанница получит выговор.
Но только не я, моя цель так далеко не уйдет.
День, как назло, солнечный, а мое ненормальное зрение с солнцем не очень-то дружит. Пришлось несколько раз с силой зажмуриться, заставляя глаза работать как следует, а затем не напрягая правый и не прикрывая левый, расслаблено уставилась на цель. В цифре, озвученной Вороной, я не нуждалась, потому что заранее побеспокоилась высчитать дистанцию по сетке "Mil-Dot", таблицу для своей винтовки помню прекрасно и знаю, что целиться нужно одной отметкой ниже перекрестья.
Некоторые предпочитают выждать, пока мишени почти доберутся до черты. Думают, что с такого расстояния свалить их куда проще. В чем-то я с ними согласна, но в чем-то категорически нет. Опыт всех выездов подсказывает, что в первую очередь зараженных привлекаем не мы, а флажки в руках гвардейцев. Да и сами гвардейцы тоже не могут их не интересовать. В привилегированные подразделения не набирают обделенных мускулатурой и отбраковывают тех, чей рост меньше ста восьмидесяти сантиметров. Такая гора мяса ни одного мертвяка не оставит равнодушным, мы со своими идеальными пропорциями на фоне плечистых высоченных солдат вкусными блюдами не смотримся.
Наша позиция напротив кольев, но зараженные побегут не прямо на нас, они неизбежно начнут смещаться вправо и влево по направлению к лакомым солдатам. И чем ближе, тем заметнее будет угловое смещение, а так как пули долетают до цели не мгновенно, придется учитывать движение мишеней. Это не так уж и трудно, но зачем мне лишние сложности, если можно легко обойтись без них.
Неразвитые мертвяки непроходимо тупы: некоторые не сразу осознают, что освободились; некоторые от чрезмерного рвения в этот момент валятся с ног. И те и другие оставляют чуточку времени на то, чтобы поразить их головы без поправок на движение. Также можно убить одним выстрелом, если попасть в верхнюю часть позвоночного столба, но по мне - такое проделать куда труднее. Поэтому я всегда выбираю мозг, на начальной стадии он у них не изменен и прикрыт обычными человеческими костями, до "живого булата" зрелых зараженных или, тем более, необъяснимых чудес живучей элиты им бесконечно далеко.
Теперь остается самое главное - не прозевать момент, когда сержант нажмет на кнопку. В моей винтовке всего один патрон, еще два я зажимаю между пальцев, но за последние десять стрельб я обращалась к ним лишь трижды, считая случай с осечкой. Но даже в тот раз это подарило мертвяку не больше пяти дополнительных секунд жизни.
Хотя какая же это жизнь? Кошмарное существование.
Нелепо одетая женщина резко дернулась, в тот же миг до ушей донесся слитный треск одиннадцати детонаторов, которые одновременно разорвали пластиковые хомуты удерживающие мертвяков возле кольев. И сразу вслед за этим звонко ударил мой выстрел. Винтовка очень красивая, но не очень-то практичная, ведь предназначена для охоты на некрупную дичь и лучше всего себя проявляет при уничтожении пустых бутылок ради развлечения - примерно так о нашем оружии отзывались гвардейцы. Зато отдачи почти нет, я легко успела вернуть прицел поймав в него свою цель. На миг неприятно удивилась, увидев, что она даже не думает умирать, но тут же успокоилась - мишень неловко упала на колени, затем завалилась вперед, оперлась на тут же подломившиеся руки, зарылась лицом в песок, ноги ее конвульсивно задергались, и эти движения быстро затихали.
Все как обычно, похожие картинки я видела не знаю уже сколько раз. Кто-то принимает пулю мгновенно, кто-то может продержаться секунду-другую, а то и больше, но заканчивают все одинаково.
Прости меня тетенька, но, думаю, ты вряд ли мечтала стать прожорливым монстром, так что я просто подарила тебе покой.
Но все же это свинство ставить мишенью мертвяка, так похожего на обычного человека. Спасибо Вороне, определила на этот номер именно меня.
Вот ведь гадюка сладкоголосая.
Кроме моей мишени от своего столба не успела удалиться еще одна - четвертая. Тинка с винтовкой - все равно что черепаха с велосипедом, она совершенно не умеет попадать по движущимся целям и потому с переменным успехом старается повторять мой прием. На этот раз успешно.
Вот упала еще одна фигура, девятая - Саманта отличилась, что очень даже удивительно, ведь стреляет она отвратительно, трех патронов ей хватает далеко не всегда. Миа своему попала в ногу, да так серьезно, что тот свалился и теперь пытается неуклюже ползти зачем-то высоко вздернув грязный зад. Далеко не уйдет, он почти неподвижный, таких легко добивать.
До белой линии добралось лишь два мертвяка, причем один сильно хромал - тоже ногу зацепили. Вторая и десятая мишень - как обычно отличились Мишель и Кира. Самое смешное, что Кира стреляет даже лучше меня, но только из пистолета, и только из малого калибра. Все остальное у нее из рук валится, такие вот странности.
- Отставить стрельбу! - приказал сержант. - Гвоздь! Чердак! Зачистить оставшихся! Джигит, бери своих и собирайте манатки! В темпе!
Я на эти грубые крики даже не шелохнулась. Для нас гвардейцы - не указ, надо дождаться воспитательниц, и до этого момента любоваться не слишком привлекательным зрелищем - гвардейцы Гвоздь и Чердак с неуклюжей картинностью собираются убить подбегающих мертвяков грубым оружием похожим на кирки. Патроны слишком ценны, и без того на нас перевели десятка два, если можно обойтись без них, обходятся такими штуками или даже простыми топорами. Выглядит, конечно, тошнотворно, но эти одноклеточные громилы почему-то искренне верят, что мы когда-нибудь хором запищим от восхищения глядя на их омерзительные "подвиги".
Наша система воспитания подразумевает почти полное отсутствие общения с мужчинами, в том числе и с гвардейцами. В идеале мы даже прозвища их знать не должны. Но почему-то знаем не только прозвища, но и то, что Гвоздь раньше был помощником у ментатов и почти не выбирался из подвалов Главного Управления Безопасности, где неоднократно принимал участие в допросах задержанных, в том числе и с применением пыток. А Чердака за его заслуги на восточных рубежах в прошлом году премировали женой из свежих, и он спустя неделю так сильно ее избил, что ей пришлось почти две недели провести в больнице, после чего их подвергли разводу, а такое считается тем еще позором.
Пусть оба как угодно пыжатся, но ни одна из нас даже не улыбнется на потуги столь несимпатичных людей. Ну разве что Лола, но она и мертвяку готова улыбнуться. Ей дай волю, она так и будет ходить с вечной улыбкой крайне недалекого человека - позитива у нее на пятерых.
- Мишель, Кира, мы вами недовольны, - с легкой укоризной произнесла Ворона. - Что вы можете сказать по поводу случившегося? Тем более, у вас это далеко не первый раз.
- У меня живот болит так лежать, - попыталась отмазаться Кира.
Мишель благоразумно промолчала. На вид она столь же недалекая, как и Лола, но ума у нее все же побольше. Вот и сейчас прекрасно понимает, что любые оправдания бессмысленны.
Воспитанницы старших групп должны везде и во всем демонстрировать высочайшие успехи, Ворону и прочих воспитательниц не интересуют причины их неудач, им нужны все новые и новые достижения.
Впрочем, практическая стрельба - далеко не критичный предмет для орхидей, так что не стоит сильно беспокоиться, если у кого-то с ней нелады. Поэтому серьезный выговор по результатам вряд ли последует.
Ворона, будто прочитав мои мысли, оставила главных мазил в покое и решила подпортить мой мед каплей дегтя: