Страница 11 из 16
По окончанию подготовки свежеиспеченные артиллеристы и минеры строились на плацу. Там во время переклички им объявляли их будущее место службы.
«Матрос Туманов – в 165-ю бригаду ракетных эсминцев».
Боже! Во главе этой бригады был флаг крейсера «Свердлов». Неужели мне придется попасть на эту плавучую тюрьму? Но нет, мне повезло. Бригадный штаб в городе Балтийск командировал меня на эсминец «Справедливый».
После того, как я понемногу обжился на корабле, мне стало очевидно, что здесь я смогу использовать некоторые навыки из прежней гражданской жизни, например, мои фотографические способности. Я подружился с Валерием Шульгиным, корабельным фотографом, которому оставался всего год до демобилизации из флота. Валерий представил меня замполиту.
«Товарищ капитан, я нашел себе замену. Я скоро закончу службу и бы целесообразно, если он пока подучится».
С этого момента у меня появились значительные преимущества.
Пока матросы скучали на политзанятиях, я проявлял в фотолаборатории пленки или готовил стенгазету. На корабле меня полюбили даже сверхсрочники. Каждому хотелось послать домой родственникам свой фотоснимок бравого моряка.
Однажды штурман узнал, что я обучался на технического чертежника.
«Матрос Туманов, – обратился он ко мне радостно, – вы для меня настоящая находка. Начиная с сегодня, вы будете чертить карты и навигационные планы».
Он не отличался особым трудолюбием и искал любую возможность переложить на кого-то свои обязанности.
Я был востребован и попросил своего непосредственного командира освободить меня на следующей неделе от моих обязанностей, т. к. замполит поручил мне побыстрее соорудить почетную доску «Наши лучшие воспитанники по военной и политической подготовке». Замполиту я объяснял, что выполняю срочное поручение штурмана. А последнему ссылался на срочную работу в фотолаборатории.
Приятно иметь свое собственное пространство на тесном корабле, где можно было ненадолго вытянув ноги и прикрыв глаза, собственным ключом отпирая крошечную каюту, оборудованную под фотолабораторию. Для матроса первого года службы это было невероятным преимуществом.
Естественно, не злоупотребляя «привилегиями», я стремился быть полезным и замполиту, и штурману, и капитану, при этом не показываясь их любимчиком в глазах других военнослужащих.
Мое реноме повысилось после появления во флотской газете «Страж Балтики» статьи об успехах нашего эсминца за подписью «Матрос О. Туманов». Став репортером, я использовал возможность, чуть ли не ежедневно спускаться на берег, когда корабль стоял у причала, сославшись, что несу статью в редакцию.
Ввиду моих успехов командир рекомендовал меня в кандидаты в коммунистическую партию, с чем я согласился, т. к. в предстоящей гражданской жизни принадлежность к КПСС могла очень пригодиться. Без этого труднее было найти подходящую работу. Вот так я стал кандидатом партии.
Весной 1965 года заместитель главного редактора газеты посоветовал мне поступать в Львовское высшее военно-политическое училище, где учились будущие политработники и военные журналисты. Он осторожно обрисовал мне преимущества, которые будет иметь для меня этот шаг. Во-первых, благодаря учебе будет положен конец моей службе матросом, постепенно мне приедавшейся. Во-вторых, утверждал он, диплом военного журналиста пользуется уважением и предоставляет блестящие шансы в будущей гражданской жизни. Честно говоря, в первую очередь меня интересовала хотя бы на какое-то время возможность освободиться от оперативной службы. Из его слов можно было понять, что на время подачи документов солдатам и матросам полагался месяц отпуска, а потом еще месяц подготовки к факультативным экзаменам для поступления в училище. Стоило попробовать, подумал я, это два месяца на суше… Почти без обязательств… Ну, а все остальное сложится. Честно говоря, я не планировал стать военным журналистом, посвятив жизнь армии.
После участия нашего эсминца в военном параде нам объявили, что порт Лиепая будет переоборудован под сухой порт. Многих матросов, меня включая, расписали в отпуск. Я запасся авиабилетом, купил подарки родителям и вечером был уже в Москве.
Через три дня раздался звонок.
«Приветствую, тебя, моряк. Иван Иванович с тобой разговаривает».
«Добрый день», – ответил я, чуть смутившись, потому что уже два года мой куратор не давал ничего о себе знать. «Ты примерно служишь. Знаю. Стал корреспондентом и кандидатом в партию… Теперь хочешь поступать учиться… Отличный парень. А наш разговор, надеюсь, не забыл. Завтра увидимся. Есть о чем потолковать».
В обозначенное время я появился в известной мне гостинице «Советская». Сейчас разговор проходил в хорошо обставленном двухместном номере с коврами и хрусталем. В порыве гордости, я решил, что моя значимость у НИХ возросла.
Иван Иванович был не один.
«Знакомься, – он представил мне молодо выглядящего, с иголочки одетого мужчину: – Олег Максимович».
Так я познакомился с лучшим оперативным сотрудником внешней разведки КГБ. После этого мы еще неоднократно встречались в различных городах Европы. Об этом будет еще возможность рассказать читателю в будущих главах.
Олег Максимович, среднего роста, моложавый, в дорогом импортном костюме, произвел на меня большое впечатление. Люди с Лубянки до сих пор казались стереотипными.
Они были невыразительны и невзрачны. А этот мужчина был импозантен и уверен в себе. Его темные глаза и аккуратная бородка делали его похожим на иностранца, а не на советского гражданина. У его ног стоял элегантный портфель «дипломат», что в то время было большой редкостью в Москве. Разговаривая со мной, он непринужденно покачивал ногой.
«Думаю, вам известно о том, что я являюсь сотрудником Комитета госбезопасности», – начал он наш разговор, осмотрев меня сначала с головы до ног.
Я кивнул головой.
«Хорошо. Тогда расскажите немного о себе и своих планах».
Я был подробен, так как знал, что им и так все обо мне известно. Но Олегу Максимовичу явно хотелось составить собственное мнение обо мне.
«Так, может все же вам интересны иные перспективы?», – задал он мне вопрос, когда я стал посвящать его в свои планы о поступлении в Львовское высшее военно-политическое училище.
Пожав плечами, я стал ждать, чтобы сначала услышать их планы.
«Мы знаем, что вы являетесь старостой комсомольской ячейки и хороший фотограф. Кроме этого, нам известно, что комендант корабля будет рекомендовать вас на пост шифровальщика. Это является выражением высшего доверия, которого мог бы ожидать матрос. Вы подготовились к учебе в МГИМО и владеете английским языком».
«Но совсем слабо», – добавил я.
«Вы занимаетесь спортом и справляетесь с тяжелыми ситуациями, – перечислял он мои достоинства, чуть озадаченный моими возражением. – Вы коммуникабельный и компанейский, любите приключения и не женаты, что тоже для нас преимущество. Ну, что же, Олег, хотите работать за границей?»
«Когда отслужу и закончу учебу, готов к любому заданию», – ответил я, решив, что меня вербуют в нелегальные разведчики.
«Вам не обязательно учиться, – ответил Олег Максимович, улыбаясь, будто угадал мои мысли. – Ваша подготовка нам на сегодня уже достаточна. Кроме того, мы не говорим о работе в разведке».
«А где же тогда?»
«Вам желательно пожить за границей и осмотреться. Просто пожить там, без особого задания от разведки».
Я не понял. Какая ИМ польза, что я просто поживу за границей? В качестве кого – матроса Туманова?
Ничего не поняв, я спросил:
«А как же с моей учебой в Львовском высшем военно-политическом училище?!»
«Это не помешает. Пусть все идет своим ходом. Наслаждайтесь отпуском и езжайте в Львов. Держите себя в форме. Единственная просьба во время отпуска – будем поддерживать с вами контакт. Вы согласны?»
В этом месяце мы встречались раз десять – иногда в гостинице, либо опять в ресторане за богато накрытыми столами. Обычно Сергей участвовал в наших встречах. Он вел себя с настороженным уважением по отношению к своему элегантному руководителю с бородкой.