Страница 11 из 155
Домой возвратился, неся за собой телекинезом пакет с продуктами. Кухня нашлась в конце коридора – судя по всему, ей пользовались нечасто.
Через час уже был готов великолепный стейк из сёмги, вымоченной в лимонном растворе и на белом вине – некоторый запас его был в моём чемодане. Стейк, сыры, гамбургеры – большие и сочные, с кусками говядины и плавленым сыром, пирог яблочный… Хорошо, когда умеешь ускоряться, чуть ускоряя своё движение относительно времени. Или замедлять время относительно себя – не суть. За час я приготовил всё и потащил в комнату.
– Иоши, Кэтсу, – отвлёк я двух тинейджеров, сидящих на своих кроватях, – сегодня я накрываю на стол!
– Гарри-сан? – удивился Иоши. – Зачем?
– Традиция. А то я вселился в ваш номер и даже не проставился – непорядок. Помогайте накрывать…
Через десять минут мы уже сидели за столом, у моих японских соседей глаза разбегались при виде всех тех вкусняшек, что я наготовил. Уже упомянутые стейки и гамбургеры дополняли закуски, салат из натурального краба, традиционные для Японии суши, венчало праздник бутылка самого лучшего вина, прихваченная мною в дьюти-фри в аэропорту. Ну, перед тем, как прилететь я обнёс магазин и карманы некоторых путешественников – иначе я бы просто не выжил. Кушать-то что-то надо, одеваться во что-то и что-то с собой привезти… большой кейс с расширением пространства, похожий скорее на чемодан, наводил меня на мысль о том, что запас карман не тянет.
– Э… – Кэтсу оглядел это всё удивительно круглыми для японца глазами, – откуда это всё?
– Купил по дороге домой.
– А вино? Как тебе его продали? Тебе же нет двадцати одного!
Ах, да, забыл такую малость. Японцы очень щепетильны в вопросах этики продавцов и в вопросах алкоголизма. Поэтому до совершеннолетия кружка пива считается кое-каким алкогольным опытом. Про бутылку на троих я молчу. В Англии не так строго, а уж в США или России – не то что бы плевать, но смотрят сквозь пальцы. По крайней мере, никто не набросится с обвинениями.
– А вино я с собой привёз. Лучшее итальянское, между прочим! Самое то к сёмге. Так что налетайте, пацаны, – я выбил пробку магией и разлил всем «за знакомство». Себе на два пальца, им на всю пятерню. Выпили…
Нда, японцы к алкоголю слабые. Один бокал вина и уже у обоих моих соседей желание поговорить о вечном проснулось. Ну, так я это завсегда умею. Весь вечер мы трындели – о Японии и об Англии, об Италии и Гренландии, о магии особенно и особенно – о девушках. Кэтсу рассказал о своей неразделённой любви к некоей Аяме-сан, которая на год его старше, Иоши оказался довольно мягким и добрым парнем. Не мечта девушек, в отличие от образцового хулигана Кэтсу. Ну и я рассказал свою историю, про магию, Англию, заочное обучение и знакомство с Аки.
*
На второй день сурка я, повторив уже выбранный комплекс упражнений, изменил маршрут следования. Забежал в цветочную лавку и сбегал к Аки, положил букет цветов ей в шкафчик, вместе с приглашением встретиться вечером на мосту на склоне горы Го. Кстати, горы назывались… по номерам. Первая – Ичи, вторая, – Ни, и так далее, до горы Року.
Я приоделся, причесался, привёл себя в образцовый порядок и прогуливался около моста. Мостик через горную речку, деревянный.
Аки была в лёгком синем платье, с маленькой заколкой в форме какого-то цветочка в волосах. Дамская сумочка в руках и широкая улыбка… я был сражён в самое сердце и несколько секунд пялился на неё. Кажется, сердце стало биться чаще…
– Аки?
– Гарри! – она заметила меня и подошла быстрым шагом, – Гарри, как у тебя дела? Ты же мне ничего не рассказываешь!
– Ох, и правда, – улыбнулся я.
– И с каких пор ты так свободно говоришь по-японски? Рассказывай, – она улыбнулась. Обезоруживающе – я начал рассказывать… Пока что я сказал, что у меня способность к языкам. Это было почти правдой – за тем лишь исключением, что зубрил я их в безвременье. Сейчас я свободно говорил на русском, французском, японском и чуть-чуть – на китайском. Магическая карта мира существенно отличалась от не-магической – три полюса силы – Америка, СССР и Японо-китайская коалиция, владели этим миром. Европа, после разорения магическими войнами и восстаниями, как я уже говорил, ушла в себя и вернётся не скоро.
– Как интересно! А меня научишь?
– Обязательно. Но скоро я уеду в Англию. При всём своём нежелании… – я развёл руками, – придётся.
– Да, дедушка что-то про это говорил.
– Он говорил обо мне?
– Кажется, ты ему понравился, – Аки заразительно улыбнулась, отчего на щеках снова появились такие милые ямочки. И всё же, в простеньком голубом платье, с развевающимися на ветру волосами и улыбкой… Похоже, медицина тут бессильна.
*
Заново. Опять. Снова. Отматываю время и встаю с кровати. Сегодня опять восьмое августа тысяча девятьсот девяносто первого года. В магической академии Японии солнечно. Соседи по комнате храпят. Сегодня не буду закатывать с ними никаких ужинов – оказывается, Аки сегодня будет скучать после школы и едва дотерпит до вечера. А завтра у неё первым уроком какой-то важный тест, поэтому ей надо выспаться. И поэтому погуляли мы около часа – слишком поздно пришёл.
Второй из девяти дней сурка отличался от первого моим поведением – в корне. Я попросил занятия по бытовой магии и всецело посвятил себя этой крайне интересной и крайне полезной магии. И отношения с Аки были иными. Всё равно в истории останется только последний, девятый день сурка, а эти восемь – не существуют. Поэтому я надеялся на восемь разных свиданий со своей любимой. На этот раз я пригласил её в кафе сразу после уроков. Мы просидели там два часа – Аки рассказала о своей жизни в академии, о девочках-подружках, о немногочисленных мальчиках-биологах, о том, какая за них конкуренция. Я поразился – это настоящая банка с пауками и кубок змей.
*
На пятый день сурка я задумался – а что будет, если я признаюсь Аки в своих чувствах? Занятие по магической математике было не только интересным, но и на порядок плодотворнее остальных. Преподаватель после одного урока сказал, что тут меня учить больше нечему. Математический склад ума и регулярный вынос своего мозга зубодробительной алгеброй сделали своё дело – я ещё до знакомства с Радагастом продвинулся в математике дальше, чем по всем остальным предметам.
Вечером того же дня я, после лёгкого ужина, в парке, решился признаться.
– Аки… – я замялся, сердце зачастило, – я хотел тебе сказать, что…
– Д… да? – она поняла, куда я клоню, и начала заливаться краской и медленно впадать в ступор.
– В общем… я тебя люблю, Аки! – улыбнулся я, что бы скрыть волнение.
– Гарри… – она, похоже, сильнее меня разволновалась, – я… Гарри, в общем…
Так ничего и, не дослушав, я поцеловал её. Легонечко-легонечко, в губы. И пригладил волосы. А всё же, чёрт с ней, с магией – это намного приятнее всего остального. Аки, задохнувшись от волнения, обняла меня и зачастила:
– Гарри, если хочешь, я уеду с тобой!
– Нет, Аки, – я ещё раз слабо обнял её, – я уеду один.
– И оставишь меня одну? Гарри, это… ты мне… в общем, я думаю, что я тоже… – цвет её лица становился всё краснее и краснее. От маленького румянца на щеках до красноты всего лица.
– Не одну, Аки. У меня нет выбора, пока мой опекун – директор Хогвартса, который имеет на меня какие-то одному ему известные планы… я, конечно, могу попросить убежища, но вряд ли правительство Японии рассмотрит эту заявку. Нет, мне придётся уехать.
Аки расплакалась, прижавшись ко мне. Я, не зная, что делать, гладил её по волосам. Наверное, это слишком рано я ей это сказал. Но Аки так и не сказала слово «любовь», значит, рано, рано, рано! Подняв её голову и стерев слёзы, я на прощание поцеловал её. Уже не так, а всерьёз. Опыта ни у неё, ни у меня не было. Но рано или поздно опыт же нужно получить? Мы просидели ещё час, целуясь и говоря всякие глупости друг другу. Я – мотал на ус. Аки я понравился, но не так, что бы точно уверена, что любит меня. Её напрягает то, что я уеду в Англию – тут у неё нет таких уж близких друзей и подруг. Чувства девочки, тем не менее, я задел сильно, напрягает её мой отъезд не слабо – вплоть до того, что она попросила дедушку меня оставить тут. Не получилось, но Ямамото-сан, по всей видимости, забавлялся нашими отношениями. Чёрт, как же быть? Впрочем, зачем мне реально быть рядом? Есть смартфоны и магнет, который действует везде, где есть магия. Есть зимние и летние каникулы – так что мы будем видеться два раза в год лично. Понежившись вдвоём, в ласке и любви, мы разбежались по домам.