Страница 280 из 288
«Опять же, это превосходный совет, сударь», — Шахар поднялся на ноги и ненадолго задержался, слегка наклонившись вперед.
Герсен тоже неохотно приподнялся: «Мне назначена встреча в другом месте; в противном случае я ни в коем случае не отказался бы обсудить с вами этот вопрос гораздо подробнее. Желаю вам удачи и всего наилучшего».
«Благодарю вас, господин Лукас», — Шахар вышел из кабинета.
Герсен ждал. Из прибора, установленного сбоку на его столе, послышалось тихое жужжание. Герсен улыбнулся, наклеил на нижний край ящика прозрачный волосок, соединявший ящик со столом, и закрыл старый замок ящика на ключ. Нахлобучив на голову трехъярусную алоизийскую шляпу, он вышел из кабинета и миновал пару пустовавших помещений, выходивших в коридор. За дверью одной из этих комнат стоял Шахар — о чем Герсена уведомил датчик, соединенный с зуммером у него на столе.
Герсен неспешно прогулялся вокруг квартала, вернулся в редакцию и сразу направился к своему кабинету. Держась под прикрытием стены, он повернул ручку двери и оттолкнул ее от себя — дверь открылась.
Не последовало ни взрыва, ни выстрела.
Герсен зашел в кабинет. Волосок на ящике отклеился от стола. На замке не было заметно никаких следов взлома: Шахар знал свое дело. Герсен открыл ящик. Письмо осталось там, где он его оставил: Шахару было достаточно взглянуть на фамилию и адрес.
Герсен подошел к телефону и позвонил Алисе: «Все получилось».
«Кто приходил?»
«Человек, называющий себя Шахаром. Я поспешу на космодром».
«Будь осторожен», — спокойно напомнила Алиса.
«Разумеется».
Бросив шляпу на кресло, Герсен сменил узкоплечий сюртук на привычную легкую одежду космического скитальца и покинул редакцию «Космополиса» — по всей видимости, в последний раз.
Такси привезло его в космопорт — за зданием вокзала, на взлетном поле, его ждал «Трепетнокрылый Фантамик». За время его отсутствия звездолет почистили, вымыли, отполировали до блеска, отремонтировали, проинспектировали и заправили. На иллюминаторах не осталось никаких следов космической пыли. Постельное белье обновили, баки залили водой, холодильный отсек наполнили провизией. Системы жизнеобеспечения и энергоаккумуляторы перезарядили.
«Трепетнокрылый Фантамик» был готов к полету.
Герсен поднялся в салон, закрыл за собой люк и тут же почувствовал в воздухе едва ощутимый аромат духов. Посмотрев по сторонам, Герсен не заметил ничего необычного. Сделав три шага, он заглянул в каюту — там никого не было. Герсен распахнул дверь носовой рубки: «Выходи!»
Из рубки с достоинством вышла Алиса в шортах мышиного серого оттенка и черной блузе.
«Ты залезла в корабль без спроса и спряталась!» — прокомментировал Герсен.
«Выходит, что так», — без малейшего смущения подтвердила Алиса.
«Меня это нисколько не удивляет, — Герсен решительно указал на выходной люк. — Немедленно возвращайся в отель!»
«Ничего подобного. Я твердо решила больше никогда не спускать с тебя глаз. Ты можешь не вернуться! — она подошла к нему вплотную и заглянула ему в глаза. — Разве ты не хочешь, чтобы я осталась?»
«Не спорю, ты можешь оказаться полезной. Тем не менее, нам предстоит опасное дело».
«Я это понимаю».
«Что ж, не будем терять время на споры. Раз уж ты здесь...»
Алиса торжествующе рассмеялась: «Так и знала, что ты сможешь посмотреть на вещи с моей точки зрения!»
Глава 17
Озаренный лучами звезды 892 сектора Ворона, перед кораблем висел в пространстве шар Заповедного Бетюна. Герсен осторожно приблизился к одной из орбитальных станций. Свободного лоцмана не было в наличии; «Фантамику» велели ждать.
Алиса ворчала — ее не устраивали формальности: «Я не собираюсь калечить их животных! Я уже им обещала, но они, кажется, никому не верят».
«Ховарду бетюнская бюрократия понравится еще меньше. Сюда он не сможет прилететь на утыканном орудиями крейсере и делать все, что ему заблагорассудится».
«Может быть, он прикинется туристом. Может быть, он вообще не посмеет здесь показываться».
«Не могу себе представить, чтобы он поручил Шахару добывать свой драгоценный дневник. Так или иначе, тебе придется остаться в Танаквиле и не высовывать нос из гостиницы. Если Трисонг тебя заметит, нам не сдобровать».
Алиса изобразила покорность: «Как тебе угодно. И все же, ты сам сказал, что я на себя не похожа, когда одеваюсь по-мальчишески и повязываю голову платком».
«По-хорошему следовало бы обстричь тебе волосы накоротко и выкрасить их в черный цвет».
«В этом нет необходимости. Ты хочешь, чтобы я выглядела, как чучело огородное? Ты сам станешь надо мной смеяться, я обижусь, и нашему роману придет конец».
Герсен обнял ее: «Не могу взять на себя такой риск».
«Конечно, не можешь... Что ты делаешь? Прекрати сейчас же! Сегодня ты уже два раза гонялся за мной по всему кораблю!»
«Нам больше нечего делать. Кроме того, ты сама виновата».
«Ты думаешь, я никогда не устану этим заниматься? Нет? Ну ладно...»
В конце концов лоцман прибыл и опустил звездолет на космодроме Танаквиля — несмотря на запрос Герсена, предлагавшего приземлиться сразу в аэропорте Синей Дубравы.
«Никак не могу это сделать, — извинился лоцман. — Это против правил».
Герсен заметил, что лоцман ссылался на правила каждый раз, когда открывал рот.
«Мы нарочно препятствуем свободному перемещению приезжих, — продолжал лоцман. — Если правила не будут соблюдаться, каждый станет делать, что хочет и где хочет, рвать цветы, дразнить обезьян — вы же понимаете. Туристы должны соблюдать правила и совершать экскурсии, как положено. Лично я вообще не пускал бы их на планету».
«В таком случае некому было бы нарушать правила, и вы остались бы без работы».
Лоцман уставился на Герсена голубыми глазами. Моргнув, он решил, что Герсен попытался пошутить, и рассмеялся: «Я не остался бы не у дел, так или иначе. Ведь я не просто орбитальный пилот, если хотите знать. На самом деле я сдал экзамены четвертого уровня, меня считают специалистом по патологии кольчатых червей-мелантидов».
«В таком случае почему вы работаете лоцманом, а не лечите больных червей?» — поинтересовалась Алиса.
«Кольчатых мелантидов не так уж много. Они прячутся глубоко под землей, их трудно поймать. Кроме того, нравится это мне или нет, они обычно здоровы. Я могу сдать экзамен по другой специальности. Тем временем мне приходится проходить обязательную стажировку в Корпорации, таковы правила... Ну вот, мы уже на космодроме. Оставьте в корабле все виды оружия и контрабанды. А теперь, если вы будете так любезны и спуститесь по трапу, я запломбирую люк».
Держа в руках небольшие походные сумки, Герсен и Алиса спустились по трапу и подверглись дальнейшему обыску и медицинскому обследованию, после чего им выдали наконец пропуска.
У окошка с надписью «СЛУЖЕБНЫЙ И КОММЕРЧЕСКИЙ ТРАНСПОРТ: ДОСТУП ОГРАНИЧЕН» Герсен попытался купить билеты на самолет, совершавший рейсы до Синей Дубравы. Билетер отказался его слушать и вытолкнул протянутые деньги: «Подайте запрос в надлежащую инстанцию и получите разрешение. У нас есть правила, и они соблюдаются».
«Исключительно из любопытства, не мог бы я узнать, когда отправляется следующий самолет до Синей Дубравы?»
«На сегодня назначены два рейса, сударь, в два часа пополудни и вскоре после этого, один по правостороннему маршруту, другой — по левостороннему».
Герсен и Алиса доехали до городка в открытом омнибусе под высокими пышными джакарандами и костеплодами, преследуемые истерическими обитателями древесных крон.
В туристическом агентстве «Безмятежная перспектива» Герсена встретила незнакомая ему молодая воображуля с глазками-щелками и высокомерно раздувающимися ноздрями. Она немедленно заявила, что запросы Герсена никак не могут быть удовлетворены, и попыталась продать ему билеты на туристический экскурсионный поезд, следовавший по маршруту «С». Терпеливая настойчивость и самые разумные аргументы привели к тому, что воображуля стала мрачно рыться в сборнике правил. Десятиминутные поиски не позволили ей найти в правилах ничего, что недвусмысленно запрещало бы ей выполнить просьбу Герсена, в связи с чем ей пришлось неохотно продать ему пару билетов.