Страница 101 из 288
«Вполне возможно. За что вы ненавидите Кокора Хеккуса?»
Герсен рассказал владыке Вадруса о набеге на Монтплезант: «Пять человек уничтожили мой город, убили моих родителей, братьев и сестер и увели в рабство всех моих друзей. Я поклялся отомстить пятерым главарям пиратов. Аттель Малагейт уже получил свое. Кокор Хеккус — следующий».
Сион Трамбл снова нахмурился и кивнул: «Вы поставили перед собой труднодостижимую цель. Чего именно вы хотите от меня?»
«Прежде всего я хотел бы, чтобы вы помогли мне вернуться к моему звездолету — я оставил его к северу от Скар-Сакау».
«Это я постараюсь сделать, в меру своих возможностей. Княжества к северу от Скара настроены враждебно, а тадушко-ойи неукротимы».
«У всего этого дела есть еще одна сторона», — Герсен колебался; он внезапно догадался о поразительной возможности, раньше не приходившей ему в голову. Теперь он говорил медленно, тщательно выбирая слова: «Когда я захватил шагающий форт Кокора Хеккуса, я взял в плен одного из водителей форта; мне показалось, что он может быть Хеккусом, изменившим обличье. Принцесса Ифигения считает, что я ошибаюсь, но я все еще не уверен. Было маловероятно тогда — и, с моей точки зрения, все еще маловероятно — что Кокор Хеккус не поддался искушению позабавиться своей новой игрушкой при первой возможности... И что-то в этом пленнике, в его манере выражаться и держаться, напоминает мне другого субъекта, который тоже мог быть Кокором Хеккусом».
«Я могу избавить вас от сомнений, — заявил Сион Трамбл. — У меня во дворце гостит барон Эри Кастильяну, некогда ближайший союзник Кокора Хеккуса, а ныне — его ненавистный враг. Если кто-нибудь может узнать Хеккуса в любом обличье, это барон Кастильяну. Почему бы вам не показать ему вашего узника завтра же?»
«Буду рад узнать его мнение».
Сион Трамбл принял решение: «К сожалению, не могу оказать вам более существенную помощь; не хотел бы снова навлекать войну и лишения на мой народ. Пока Кокор Хеккус не показывает нос из Аглабата, я не стану его провоцировать».
Князь дал понять жестом, что аудиенция закончилась. Герсен поднялся на ноги и вышел из гостиной. В небольшой приемной между гостиной и коридором его ожидал сенешаль, проводивший Герсена в отведенные ему апартаменты. Герсен вышел в сад, взглянул на небо и нашел яркое созвездие в форме ятагана — Корабль Богов, как его называли на Тамбере. Представив себе все, что ему еще предстояло сделать, Герсен почти испугался. Тем не менее — что еще он мог предпринять? Зачем еще он прибыл на Тамбер?
Герсен лег в постель и хорошо выспался. Его разбудил яркий солнечный свет, озаривший спальню. Он принял душ, оделся в самый темный из нарядов, обнаруженных в гардеробе, и позавтракал фруктами и пирожными с чаем. На западе собирались тучи; вскоре в саду за окном начался дождь. Герсен смотрел на дрожащие пересекающиеся круги, разбегавшиеся по поверхности бассейна, и оценивал различные аспекты сложившейся ситуации. Все его размышления неизбежно сводились к одной и той же задаче: прежде всего, тем или иным способом, необходимо было безошибочно установить личность Франца Падербуша.
Появился паж, сообщивший о прибытии барона Эри Кастильяну. Барон оказался сухим, как палка, человеком средних лет со строгими манерами и глубокими шрамами на обеих щеках. «Князь Сион Трамбл приказал мне предоставить в ваше распоряжение мой особый опыт, проистекающий из близкого знакомства с небезызвестным субъектом, — сказал барон Кастильяну. — Я буду рад это сделать».
«Вы знаете, что мне потребуется?»
«Лишь в общих чертах».
«Я хотел бы, чтобы вы очень внимательно рассмотрели моего пленника и распознали в нем Кокора Хеккуса — или исключили всякую возможность того, что под его личиной скрывается Кокор Хеккус».
Барон поморщился: «Что еще?»
«Вы можете это сделать?»
«Разумеется. Обратите внимание на шрамы, изуродовавшие мое лицо по приказу Хеккуса. Я провисел три дня на стержне, продетом через мои щеки, и выжил только благодаря ненависти».
«Тогда пойдемте, я покажу вам этого человека».
«Он здесь?»
«Его содержат в камере, в подземелье дворца».
Паж привел сенешаля; тот отворил обе двери, деревянную и чугунную. Они спустились втроем в подземелье. Падербуш стоял в камере, взявшись руками за прутья решетки, слега расставив ноги и неподвижно глядя в тускло освещенный амбразурами коридор. Герсен указал на него рукой: «Вот мой пленник».
Барон подошел ближе и внимательно рассмотрел узника.
«Так что же?» — спросил Герсен.
«Нет, — помолчав, сказал барон. — Это не Кокор Хеккус. По меньшей мере... нет, конечно нет... Хотя в его глазах есть та же искорка злобной, безжалостной проницательности... Нет. Я не знаю этого человека. Никогда не встречал его ни в Аглабате, ни в каком-либо другом месте».
«Очень хорошо — значит, я ошибался». Герсен повернулся к сенешалю: «Выпустите его».
«Вы намерены освободить пленника?»
«Не совсем. Но его больше незачем держать в темнице».
Сенешаль открыл решетчатую дверь камеры. «Выходи! — приказал Герсен. — Судя по всему, я обознался, и тебе не следует больше злоупотреблять гостеприимством великого князя».
Падербуш медленно вышел из камеры; он не ожидал освобождения и двигался настороженно.
Герсен крепко взял его за кисть — так, чтобы пленнику можно было в любой момент заломить руку за спину: «Пойдем — вверх по лестнице».
«Куда вы его ведете?» — капризно спросил недовольный сенешаль.
«Князь Сион Трамбл и я совместно вынесем приговор», — ответил Герсен. Повернувшись к барону Эри Кастильяну, он прибавил: «Благодарю вас за сотрудничество; вы мне очень помогли».
Барон сомневался: «Этот разбойник может быть опасен в любом случае; он может попробовать напасть на вас или сбежать».
Герсен указал на лучемет, висевший у него на поясе: «Я готов ко всему».
Барон поклонился, быстро поднялся по лестнице и удалился — выполнение распоряжения князя его явно тяготило. Герсен отвел Падербуша к себе в апартаменты и закрыл дверь перед носом сенешаля.
Герсен беззаботно уселся на диван; Падербуш продолжал стоять посреди гостиной. Наконец он спросил: «Что ты собираешься со мной сделать?»
«Я все еще в замешательстве, — признался Герсен. — Вполне возможно, что ты — тот, за кого себя выдаешь, в каковом случае мне практически не в чем тебя обвинить — кроме как в том, что ты служишь Кокору Хеккусу. Так или иначе, я не хотел гноить человека в темнице исключительно на основании гипотетических подозрений. Ты весь в грязи — хочешь выкупаться?»
«Нет».
«Предпочитаешь быть потным и грязным? Может быть, хочешь переодеться?»
«Нет».
Герсен пожал плечами: «Дело твое».
Падербуш скрестил руки на груди и смерил Герсена горящим взглядом: «Почему ты меня здесь держишь?»
Герсен задумался: «Подозреваю, что твоя жизнь в опасности. Я хотел бы тебя защитить».
«Я сам могу себя защитить».
«Тем не менее, будь так любезен, присаживайся, — Герсен указал на кресло дулом лучемета. — Ты стоишь посреди комнаты как хищник, готовый броситься на жертву. Это меня нервирует».
Падербуш холодно усмехнулся и уселся. «Я не нанес тебе никакого вреда, — сказал он через некоторое время. — Но ты меня унизил, бросил в темницу, а теперь пытаешься вывести меня из себя оскорбительными намеками. Не забывай, что Кокор Хеккус не прощает тех, кто намеренно наносит ущерб его подчиненным. Если ты не хочешь, чтобы владелец этого дворца оказался в постыдном положении, тебе следовало бы отпустить меня, чтобы я мог вернуться в Аглабат».
«Ты хорошо знаешь Хеккуса?» — спросил Герсен, словно продолжая светскую беседу.
«Конечно. Он похож на хасферугского орла. В его глазах светится ум. Его радость и гнев подобны всепожирающему пламени. Его воображение беспредельно, как небо; каждый пытается угадать, какие мысли бродят у него в голове, и что послужило причиной его размышлений».
«Любопытно! — заметил Герсен. — Мне не терпится с ним познакомиться — и наша встреча скоро состоится».