Страница 75 из 83
- Тебе было пятнадц…
- Мне было пятнадцать, когда я влюбилась в Сорена. Пятнадцать лет, когда я сказала Богу, дьяволу и всем, кто хотел бы меня слушать, что продам душу за одну ночь с ним. Когда же ты поверишь, когда же поймешь... Мама, я соблазнила его.
- И именно поэтому ему не место в церкви. Есть такие священники, которым удается сохранить свои обеты.
- Да, тем, кто еще не встречал меня, - чисто из вредности сказала Нора.
Мать вздрогнула, и Нора подавила приступ вины. Черт подери. У нее в любовниках был священник, а мать стала монахиней. Находясь между ними двумя, она набралась достаточно чувства вины, чтобы создать свой собственный религиозный орден. Но даже через десять лет Нора все еще не могла поверить, что мать выполнила свою угрозу - ее брак аннулировали, и она стала монахиней.
- Я молюсь за тебя, Элеонор.
- Знаю. Но он не ответит. Не согласием, во всяком случае.
Нора знала, что мать постоянно молилась за нее, читала одну и ту же молитву каждый день – Отче наш, пожалуйста, спасти мою дочь от этого человека.
Однако Нора не хотела, чтобы ее спасали.
- Для записи, - сказала Нора, нарушая неловкое молчание, - Я здесь только потому, что он хотел, чтобы я пришла повидаться. Он хочет, чтобы мы решили наши проблемы.
- Как заботливо с его стороны. А когда он станет решать свои проблемы?
- У него нет проблем. За исключением того, что его хотят сделать епископом, а ему этого не хочется.
- Я бы не стала так об этом волноваться. Бог никогда не допустит такого человека на это место.
- Что правда, то правда. Бог очень хорошо заботится о том, чтобы только святые могли править королевствами и странами.
- Ты потеряла свой ум и свою веру, когда оказалась в его постели.
- На самом деле нет, - возразила Нора. - Только мою девственность, и я совершенно точно не скучаю по ней.
- Элли…
- Это просто смешно. Наверное, он сошел с ума, если думает, что ты и я когда-нибудь решим нашу проблему. Я люблю его. Он хороший человек. Он самый лучший человек, которого я когда-либо знала. Я знаю, ты не понимаешь нас, но мне плевать. Это не твоя личная жизнь, а моя.
- Я уже смирилась с этим, как видишь. В противном случае я бы рассказала все епископу много лет назад.
Нора стиснула челюсти и замолчала. Причина, по которой ее мать не рассказала епископу о Сорене, не имела ничего общего с тем, во что она верила или не верила. В тот день, когда она узнала правду о ней и Сорене, Нора пригрозила, что, если мать попытается хоть как-то навредить Сорену любым образом, Нора уйдет навсегда и мать никогда не увидит ее снова. Угроза подействовала, хотя только Богу известно, почему. Когда они виделись друг с другом, то всегда воевали... как сейчас.
- Элли...
Мать остановилась как вкопанная и обернулась. Нора постаралась избежать зрительного контакта. Она ненавидела видеть маму такой, как сейчас, закутанной в шерстяную ткань, волосы покрыты повязкой, все ее тело спрятано в море ткани.
- Что, мама?
- Ты можешь просто попробовать влюбиться в кого-то или даже позволить кому-то тебя любить, не причиняя боли? Я слишком многого прошу?
Нора закусила нижнюю губу и ничего не ответила. Вопрос попал в больное место.
- Нора? Ты ответишь мне, если я позвоню?
Мать спросила с беспокойством. От того, что она назвала ее, не тем именем, которое было дано при рождении, Нора моргнула, и из ее глаз на землю упали две слезы.
- Я пыталась, - прошептала Нора хрипло.
Желудок скрутило, в горле защемило.
- Ты пыталась? - мать выглядела потрясенной и счастливой. - Кто это был?
Нора вытерла щеки.
- Его зовут Уесли. Он работал на меня. Но все было гораздо глубже. Он был моим лучшим другом. И..., - Нора остановилась, чтобы вздохнуть. - Я очень сильно его люблю. Он заболел один раз, и я не могла его найти. Я никогда так сильно не молилась за всю свою жизнь за чье-то благополучие.
- Он тоже любил тебя?
Нора кивнула.
- Как сумасшедший. Я не понимала этого в течение долгого времени. Я никогда не думала, что кто-то настолько милый и чистый мог хотеть такую, как я. Но он не видел меня такой, как все остальные. Он не видел Нору Сатерлин, которая пишет эротику и любит извращения... Я была просто его Норой, его чокнутой подружкой, которую он хотел любить, быть рядом и заботиться. Думаю, что он бы остался со мной навсегда, если бы я не выгнала его.
- Почему... почему ты прогнала его из вашей жизни, если так сильно любила? Если он тебя любил?
- Потому что все, что тот ребенок хотел, это любить меня и не причинять боль. И ты понятия не имеешь, насколько это больно для кого-то вроде меня. И я хотела любить его, не причиняя боли... и так сильно обидела его. Он заслуживает лучшего, чем я. Я заставила его уйти.
Нора вздрогнула, когда мать протянула руки, обхватывая лицо дочери ладонями, как когда-то давно, когда Нора была еще Элли, ребенком, которому была нужна материнская ласка.
- Моя Элли... Ты послала его подальше по глупости. На свете нет никого лучше тебя. Моя прекрасная девочка. Ты самое лучшее создание Господа.
Только годы обучения у ног Сорена внушили достаточно самообладания в Нору, чтобы удержаться от падения в объятия матери. Нора скрестила руки на груди и уставилась мимо материнского лица, стараясь думать о чем угодно, только не о Уесли.
- Это к лучшему, - сказала она, наконец. – Неважно почему мы расстались, это к лучшему. Уесли... он...
- Ты все еще любишь его, да?
Нора коснулась своего лица и посмотрела на пальцы, мокрые от слез. Она протянула руку, позволив матери видеть их.
- Большие воды...
Ее мать взяла руку Норы в свою и сжала.
- Я никогда не видела, как ты плакала о нем, когда была тут. Ни единой слезинки.
- Некоторые раны слишком глубоки даже для слез.
Мать покачала головой.
- Или, может быть, не достаточно глубоки. Попробуй, Элли. Попробуй для меня. Только один раз, постарайся быть с кем-то, кто заставит тебя плакать только от любви. Не от боли или страха. Я слишком многого прошу?
Нора пожала плечами и покачала головой.
- Слишком поздно. Это было так давно, что я уверена, он все забыл. Надеюсь, что забыл, во всяком случае.
- Лгунья, - поддразнила ее мать и Нора рассмеялась.
Смех? Смеяться с матерью во время разговора о парне? Такое дерьмо случалось и в реальной жизни, не только в книгах. Кто бы знал?
- Я должна идти, - сказала Нора. – Дел, которые нужно сделать. Людей, которых нужно избить. Была рада увидеться с тобой.
Мать всплеснула руками в жесте сдержанного сожаления.
- Конечно. Только постарайся прийти повидаться со мной не через следующие шесть лет.
- Не думаю, что мне позволят вернуться после того, что я натворила.
Нора ухмыльнулась, вспомнив все неприятности, оставленные в мире за воротами, куда не мог проникнуть ни один мужчина
- Ты шутишь? Они по-прежнему говорят о тебе. Ты дала нам тему для обсуждения на целых шесть лет.
- Рада услужить.
Нора присела в реверансе, прежде чем отправиться обратно к задним дверям. Она шла быстро, больше всего желая очутиться подальше от этого мира и вернуться обратно в свой. Все эти женщины, давшие обет безбрачия, пугали ее. Она не могла себе представить, как можно было отказаться от секса ради высшей цели. Даже ее Уесли отказался ждать и уже, конечно, переспал к этому времени со своей более взрослой подружкой. Мысль о другой женщине, дотрагивающейся до Уесли, вызывала жажду убийства в голове Норы.
Они прошли через курию в сторону ворот. Мать открыла дверь, ведущую обратно в реальный мир, на неосвященную землю, где жила Нора.
- Я приеду снова. Скоро, обещаю, - сказала Нора. - Могу я тебе что-нибудь привезти? Незаметно протащить? Пиццу? Заливную рыбу? Мясо в горшочках? Что-нибудь?
Мать улыбнулась.
- Только мою дочь, счастливой, в целости и сохранности
Нора широко развела руки.