Ангел (ЛП)

- Ты когда-нибудь слышал о грехопадении, Ангел? - спросила Нора, снова возвращаясь в реальность.

Микаэль покачал головой.

- Это теологическая теория о том, что Адаму и Еве было суждено укусить яблоко. Они должны были пасть вместе. В этом и был Божий план. Сорен считает, что это фигня. А я склонна не согласиться. В тот день, когда я должна была принять это решение без него... Ты должен понять, Ангел, твой священник принимал все решения за меня на протяжении почти десяти лет. Он владел мной. Он владел моим телом. Я даже не могла подстричь волосы без его разрешения.

Микаэль присвистнул.

- Это очень сильно.

- Добро пожаловать в мир тех, кто принадлежит другому. Тебе понравится. Пока ты это не возненавидишь, - сказала она и подмигнула. - Сорен... Я любила его слишком сильно, чтобы заставить принять решение за меня. Любой выбор разбил бы ему сердце. Поэтому  впервые за долгие годы я сделала свой собственный выбор. Я не хотела терять Сорена и все то, что у нас было. Даже на секунду я не могла представить воспитание ребенка в мире, в котором я жила – секс втроем с Сореном и Кингсли, вечеринки в садо-мазо клубах, аукционы рабов. Совсем не домашняя атмосфера. Я отправилась к врачу, получила волшебные таблетки и приняла их. В ту секунду, когда я взяла их, это и было Грехопадением. Я попробовала плод познания... но не добра и зла. Знание свободы и собственных решений. И он был таким сладким, что я испугалась. Я пришла в дом приходского священника и ждала Сорена. Он вернулся домой и нашел меня на полу ванной в агонии. На той неделе я слишком много провалялась на полу в ванной.

- Было больно?

Нора вытерла щеку тыльной стороной ладони.

- Да, Ангел, это чертовски больно. И в самый разгар ужасной судороги твой священник нашел меня. Я тут же рассказала ему. Выпалила все сразу. Антибиотики, и беременность, и Кингсли, и что я любила его слишком сильно, чтобы заставить принять это решение. О, Боже, никогда не забуду выражение его лица, когда я рассказала, что натворила, почему я корчилась от боли на полу в его ванной.

- Что? Он разозлился?

Нора потянулась и взяла руку Микаэля в свои.

- Нет... он посмотрел на меня и... - Она остановилась, чтобы перевести дыхание. - Он сказал: Малышка, мне так жаль... Он никогда не смотрел на меня раньше с такой любовью или  состраданием. Он совсем не злился. На самом деле, наоборот. Черт, он хороший священник, правда?

Микаэль прикусил нижнюю губу и кивнул.

- Да. Это так. Лучший.

- Он спрятал меня в тех сумасшедших-сильных объятиях и прижал к груди. А потом приказал то, чему я никогда не смогла бы подчиниться.

- Что?

Нора улыбнулась.

- Он приказал мне выйти за него замуж.

Микаэль ахнул и Нора рассмеялась над его реакцией.

- Да. Очень романтично, как считаешь? Ну, мы странные люди и ничего не делаем по-обычному. Мне кажется, он считал, что мне нужно больше контроля, больше времени с ним. Он сказал, что оставит сан, и мы поженимся. И ничего подобного больше никогда не повторится. Мне никогда не придется пройти через что-либо подобное в одиночку снова.

- И ты сказала «нет»?

- Я сказала «нет». И тогда он рассердился. Я не боялась его. Я никогда в своей жизни не боялась его. Но не могла остаться ни на минуту дольше. Я так хотела то, что он предложил мне, что буквально могла ощутить этот вкус на своем языке. Но еще я чувствовала другое, вкус свободы. Поэтому я встала и вышла. А когда больше не смогла идти, то поползла. И твой священник не видел меня больше года.

- Года? - повторил Микаэль в шоке.

- Года. Я нашла место, где спрятаться. Место, куда он не мог последовать. И поверь мне, он пытался. А через год я вернулась обратно в город, к Кингсли. Мы похоронили Элеонор Шрайбер в прошлом, и ее место заняла Нора Сатерлин.

Микаэль улыбнулся.

- Но Элеонор не умерла.

- Тсс... - Нора прикрыла его рот пальцем. - Молчи.

В течение нескольких минут они сидели в тишине. Солнце уже зашло, и газон осветился тысячей желтых светлячков.

- Ты жалеешь об этом? - голос Микаэля казался не громче, чем жужжание светлячков.

- О чем? О том, что не родила Кингсли младшего или не вышла за Сорена?

- И о том и о другом.

Нора тяжело вздохнула и покачала головой. Наклонившись вперед, она прижалась губами к Микаэлю, даря ему глубокий, долгий, медленный поцелуй. Парень простонал в ее рот, и Нора улыбнулась, отстранившись.

- Нет, - прошептала она.

Микаэль печально рассмеялся.

- И ты даже не фантазировала?

- Иногда, - она призналась, наверное, впервые в своей жизни вслух. - Кингсли младшему было бы сейчас около семи лет.

- Прямо как Оуэну.

Нора прошлась рукой по волосам и заткнула прядь за ухо. Оуэн Перри - волнистые черные волосы, как у нее, умный, необычный - каждый раз, когда она видела его, то вспоминала об этом.

- Да, как и ему. Но я же сказала, что не жалею. Жизнь слишком коротка, чтобы сожалеть о чем-то.

- Ты вообще ни о чем не жалеешь? - спросил Микаэль, и у Норы защемило в груди.

Повернув голову, она представила Уэсли, стоящего перед ней, в его больших карих глазах были слезы, когда она сказала ему прощай.

- Ни о чем, - солгала она.

Сатерлин встала и погладила Микаэля по макушке.

- Но мы не об этом должны говорить. Не для того я привезла тебя сюда, чтобы болтать обо всем этом ужасном дерьме моего прошлого.

- Это лучше, чем говорить обо всем ужасном дерьме, которое ждет меня в моем будущем, когда мой отец узнает об Гриффине. Нора, если Отец С не хочет, чтобы я был с другим парнем…

- Ангел, Отцу С нет дела до того, что ты хочешь быть с другим парнем. Он беспокоится, что Гриффин не сможет заботиться о тебе, как должен заботиться Доминант о своем сабмиссиве. Гриффин заядлый гуляка, бывший наркоман. И плейбой. А еще они с Сореном ненавидят друг друга по причине, о которой никогда не расскажут мне...

Микаэль виновато посмотрел на нее.

- Мик... Ты знаешь, да?

Он не ответил. Нора взяла его за подбородок, заставляя посмотреть на нее.

- Ангел, расскажи мне. Это приказ Госпожи.

- Так нечестно.

Нора улыбнулась ему.

- Я знаю.

- Гриффин…, - Микаэль начал и остановился. - Он... и ты...

- Господь Всемогущий, - Нора застонала. Микаэлю даже не нужно было больше ничего говорить. Ведь Гриффин был влюблен в нее когда-то по-настоящему. Выбрал ее из всех других. Может быть, однажды она все же узнает почему у каждого из мужчин в ее жизни был такой плохой вкус на женщин. - Гриффин пришел к Сорену из-за меня, так? Нужно было догадаться. Сорен и Кингсли считают, что Доминант не имеет право причинить боль сабмиссиву, пока он или она сами не испытают боль. А помимо драк в баре, татуировок и похмелья, Гриффин такого не испытывал. Думаю, сегодня все изменится.

- Отец С собирается причинить боль Гриффину?

- Не волнуйся. Он любит тебя. Он выдержит это.

- Ты думаешь, Гриффин любит меня?

Нора взяла его лицо в свои ладони и провела большим пальцем по его нижней губе

- Я уверена в этом. А после завтрашнего дня думаю, ты тоже убедишься.

Микаэль покраснел.

- О Боже. Я и Гриффин... Мы собираемся..., - он даже не смог закончить фразу.

- Он собирается затрахать тебя до смерти, если ему выпадет такой шанс. Надеюсь, у тебя с этим все в порядке.

Нора дьявольски усмехнулась.

Со стоном Микаэль рухнул на подоконник. Нора откровенно смеялась над ним.

- Не притворяйся, что тебя это не заводит, - сказала Нора. Она взяла сумку ноутбука и вытащила оттуда папку, в которой лежала одна из самых красивых фотографий которую она когда-либо видела в своей жизни. Куда бы она ни пошла, это фото всегда было с ней. Как и копия с приказом не показывать ее никому и никогда. И она следовала этому приказу... до сих пор.

- Нора... я и Гриффин? Серьезно? Я хочу его... правда. Я хочу так сильно, что умираю. Но я просто не могу. Отец С…

Нора открыла папку, в которой была заветная фотография, и, не говоря ни слова, протянула ту Микаэлю. Парень молча уставился на изображение перед ним. И любопытство в его глазах сменилось пониманием.