Страница 15 из 26
Дмытро Ярош и мистика российской истории
Мои совсем несвоевременные мысли
Я говорю о Дмитрии Яроше не как о бандеровце, не как об украинском националисте и даже не как об участнике боев с российской армией в Чечне. Дмитрий Ярош для меня – собирательный образ, олицетворение той слепой случайности, той злой воли, которая играла и продолжает играет большую роль в нашей русской судьбе. Посудите сами, не было бы Дмитрия Яроша с его «Правым сектором» и с его готовностью умереть, не было распада так и не состоявшейся до сих пор украинской государственности, не было бы у Путина соблазна присоединить Крым к РФ, вызванного распадом современной Украины, не было бы нынешней угрозы прямого вооруженного столкновения украинцев с русскими, не было бы нового издания холодной войны, и т. д. и т. п. Кстати, в этот момент, когда я пишу эти строки, Рада объявила о частичной мобилизации на Украине, а CNN берет интервью у представителей украинской интеллигенции, готовых «воевать» за независимую Украину.
Повторяю. Душа этого человека, Дмитрия Яроша, не вызывает у меня никакого интереса. Все они, борцы с «самодержавием», устроены одинаково. Хотя для понимания того, что происходило и, наверное, будет происходить на постсоветском пространстве, было бы интересно выяснить, почему этот человек, в прошлом – молодой рабочий из совсем советского Днепродзержинска Днепропетровской области, представитель не Западной, а Восточной Украины, бывший советский военнослужащий, не просто стал русофобом, а стал рисковать своей единственной жизнью во имя того, чтобы помочь врагам России. Американскими деньгами невозможно объяснить природу русофобии, которая живет и процветает на постсоветском пространстве.
Вся эта история с Дмитрием Ярошем, вообще с бойцами «Правого сектора», говорит о том, что все же сначала было украинское национальное сознание, вырастающее из родной мовы, из украинского языка, а потом уже – сакрализация Степана Бандеры как национального героя, как борца за независимую Украину. Вся эта идеализация Бандеры, конечно, от бедности своей украинской национальной истории. Но теперь уже, после того, что произошло на Майдане, после возникшей опасности прямого вооруженного противостояния русских и украинских солдат, очевидно, что на самом деле украинская идея – это самая что ни на есть антирусская идея. Теперь вышесказанное – медицинский факт. Теперь уже, после неизбежного присоединения Крыма к России, «разделенный народ», как раньше любил говорить Путин, превращается в противостоящие друг другу нации. Еще немного, и мы начнем воспринимать друг друга, как сербы хорватов и, наоборот, как хорваты сербов.
Я – о случайности в российской истории, ибо, не будь заявления соратника Дмитрия Яроша, сотника самообороны Майдана, 26-летнего Владимира Парасюка, прозвучавшего в тот момент, когда вечером 20 февраля 2014 года Виталий Кличко докладывал на сцене Майдана о результатах договоренностей между Януковичем и оппозицией, то, наверное, все бы вернулось на круги своя, и целостная Украина после очередных президентских выборов продолжала бы по-старому лавировать между Россией и Западом. Но этот 26-летний парень не согласился с результатами переговоров, возбужденно выскочил на сцену, перебил Кличко и закричал, что если к десяти часам утра «зек не пойдет вон», то они, «Правый сектор», пойдут «с оружием в руках штурмовать» резиденцию Януковича. А дальше все пошло-поехало по новому сценарию и украинской, и русской истории. Янукович услышал, испугался крови и убежал из Киева. В столице Украины начался хаос безвластия, крымчане действительно испугались пришествия на их землю бандеровцев, а дальше все, о чем я уже говорил: Путин решил воплотить в жизнь давний проект Лужкова и Затулина. Я уже не говорю о том, что с присоединения Крыма к России все только начинается. Лично я понимаю, что многое в действиях Путина вытекало из объективной обстановки, складывающейся на Украине. В конце концов, он прав: Запад, заигрывая с Майданом, сам стимулировал распад Украины. Их аналитики еще меньше знают о реальной Украине, чем наши собственные «специалисты». Но все мы оказались в водовороте событий, и чем все это кончится – никто не знает. Если честно, то с моей точки зрения для позитивного сценария шансы есть, но они совсем невелики. И все, что было спровоцировано «Правым сектором» Майдана, и образование новой украинской и новой русской нации – это только начало полного и окончательного распада складывавшегося по крайней мере три столетия русского мира, распада, начало которому (о чем все забыли) положило объявление в июне 1990 года Верховным Советом Съезда народных депутатов своего суверенитета, суверенитета РСФСР. Русский мир продолжает распадаться по сценарию, который был заложен в эти годы. Понятно и очевидно, я уже повторяюсь, что после всего, что произошло в Крыму накануне референдума 16 марта, после всех тех унижений, которые выпали на долю украинских военных в Крыму, которые остались верны своей присяге, так называемый раскол русского мира стал неизбежным. Эта сцена, когда растерянные молодые украинские солдаты через решетку ворот своих казарм смотрят на окруживших их русских десантников, наверное, навсегда останется в памяти украинского народа. Кстати, я обратил бы внимание на статью Андрея Кураева в «Московском комсомольце», где он всерьез пишет, что события в Крыму и вообще на Украине могут привести к тому, что православный Киев может окончательно распрощаться с Москвой, и вместе с приобретением Крыма будет утрачено складывавшееся веками единство русской православной церкви. По крайней мере, обращает на себя внимание, что киевский Синод Украинской православной церкви Московской патриархии однозначно осудил так называемые «злодеяния» государственной власти, то есть осудил Януковича и одновременно заявил о том, что он выступает «за сохранение целостности украинской державы».
Как советский интеллигент, испытывавший отвращение ко всей советской пропаганде, изобличающей на протяжении десятилетий «происки американского империализма», не могу не сказать, что и сегодня мы создаем очень поверхностный, односторонний образ событий, происходящих на Украине. Мы, как я уже пытался показать, ничего не говорим о неизбежных негативных последствиях нашего праздника единения Российской Федерации с Крымом. Мы все же преувеличиваем ксенофобию и националистические страсти боевиков Майдана. Ведь на самом деле националистический «Правый сектор» на смену политикам-украинцам привел космополитов. Теперь во главе Украины стоит одессит Яценюк, украиноговорящий русский Турчинов и, самое главное, армянка Юлия Тимошенко. Кстати, в ненависти Дмитрия Яроша к белорусу Януковичу, о чем свидетельствует его интервью нашей «Новой газете», нет ничего этнического. Он, этот боевик, ненавидит Януковича чисто классовой ненавистью эксплуатируемого к эксплуататору. И совсем не случайно экономическая программа «Правого сектора» почти дословно переписана из экономической программы КПРФ Геннадия Зюганова. Здесь и возвращение национальных богатств народу, и отмена частной собственности на землю и лесные угодья, и т. д. и т. п. Надо понимать, что радикализм среди славян чаще всего связан с «левой» идеей. Не очень объективно мы оцениваем и природу нынешней украинской власти. На самом деле Верховная Рада состоит из тех же депутатов, которые были легально избраны в 2011 году. Перемены произошли просто из-за того, что 12 депутатов бывшего премьер-министра Тигипко отказались от коалиции с «Партией регионов» и перешли на сторону «Батькивщины». И никто на самом деле не виновен, что Янукович струсил и фактически отказался от своей власти. И надо понимать, что если действительно растущее с каждым днем у многих этнических украинцев разочарование в своей слабой и никчемной государственности не заморозит боль от унижений, идущих от «старшего брата» в последние дни, то неизбежно укрепление антирусской основы украинской национальной идентичности. Надо понимать, что православное украинское национальное сознание – это сознание крестьян, страдающих от своей крепостной доли. В советское время к сознанию своей тяжкой украинской доли крестьян-рабов прибавилась память о муках так называемого голодомора. А теперь еще – унижение и переживания от решения «старшего брата» вернуть себе после шестидесяти лет Крым. С российской точки зрения, все, что сейчас происходит, – это восстановление исторической справедливости, а с украинской – это сплошной беспредел. Сначала эти русские, как это было в 1991 году, выталкивают УССР из СССР, чтобы самим владеть запасами газа и нефти, а теперь, когда они разбогатели, они используют уже свое военное преимущество, чтобы вернуть себе «жемчужину Черного моря». И там правда, и здесь правда. И в этом – весь драматизм ситуации. И в результате, если еще, не дай бог, произойдет вооруженное столкновение между российской и украинской армией, начнет формироваться уже общее и для униатской и для православной Украины антирусское национальное сознание. И тогда остатки бывшей УССР начнут ускоренными темпами двигаться на Запад, сожалея еще раз о том, что они не послушались в свое время Виктора Ющенко и не бросились в объятия НАТО.