Хочу начать сначала

Скрипнула дверь, и размышления девушки прервал знакомый голос:

— Так, так, так. Надолго же вы вырубились!

— Ах ты…! — Драко ринулся было к вошедшему мужчине, но тот быстро осадил лихого слизеринца, выставив вперед палочку.

— Но, но, но! Будь хорошим мальчиком и сядь-ка со своими друзьями, — велел Розье.

Голос в голове у Драко недовольно зарычал, но даже ему нечем было ответить, поэтому Слизеринский Принц вернулся к Гарри и Гермионе и опустился на камни рядом с девушкой.

— Теперь мы можем поговорить, — Розье довольно ухмыльнулся и, наколдовав стул и несколько свечей, сел. — Вам ведь известно, кто я?

— Нет, — с вызовом ответил Гарри, демонстративно отвернувшись, показывая тем самым незначительность волшебника, сидящего перед ним.

Розье осклабился, но потом смог совладать с собой.

— Ну, а ты, Драко? Неужели не догадался?

— Вероятно, ты — сын Ивэна Розье. Он погиб в восьмидесятом, в Первой Магической Войне. Убит Аластором Грюмом, из-за чего последний лишился глаза. Ты на пару-тройку лет старше нас, верно?

— Я всегда знал, что ты умнее, чем Мальчик-который-выжил, — издевательским тоном подтвердил Розье.

— Но до одного я так и не смог додуматься: что дальше? Что ты собираешься делать?

— Это хороший вопрос, — Пожиратель еще более уверенно развалился на стуле. — Знаешь, один маггловский художник сказал: «Хорошие художники копируют, великие — крадут». И я решил украсть… идею Темного Лорда. Она ведь была… гениальна. Крестражи и вечная жизнь… Кто не мечтает об этом?

— Знаешь, где-то я это уже видел. Ничем хорошим не кончилось, — с сарказмом произнес Драко.

Розье снова усмехнулся.

— У Темного Лорда был враг. Мальчик-который-выжил… У меня таких врагов нет. Зато есть оплот Пожирателей, которые жаждут отмщения, — волшебник с яростью посмотрел на пленных. — Покажи свою Метку.

— Только когда увижу твою, — парировал Драко.

Все так же крепко держа палочку, Розье завернул рукав. Уродливая черная змея извивалась на светлой коже предплечья, череп выглядел свирепым и неприятно напоминал Темного Лорда.

Пожиратель ждал.

— Когда тебя инициировали? — спросил Драко.

— В семнадцать. Покажи татуировку.

Слизеринец опустил голову. Он положил правую ладонь на запястье и неуверенно потянул за рукав, словно обнажал ту отвратительную часть своей души, от которой всенепременно пытался избавиться.

— Нечем гордиться, верно? — Малфой снова поднял голову.

— Предатель! — хмыкнул Розье, закрывая свою метку, будто слизеринец был недостоин смотреть на нее. — Но ты не просто предатель. Ты сделал это ради своей шкуры. Как и твоя мамаша!

Драко дернулся вперед, собираясь вцепиться мерзкому уроду в глотку, даже если в него полетит Империо, Круцио, Авада… Его удержала нежная женская рука. Гермиона крепко сжала ладонь слизеринца, не позволяя тому сделать глупостей.

— Но знаешь, — продолжал Пожиратель, — с твоим умом… Ты можешь быть мне полезен. Тем более… тебе опять нужно спасать себя, — Розье еще раз злобно ощерился. — Я предлагаю сделку, Драко. Твоя жизнь, — он ткнул в грудь слизеринца, — в обмен на их, — обвел палочкой Гарри и Гермиону.

Жизнь постоянно ставит перед нами выбор. И суть ведь даже не в том, что мы выберем, ведь все уже и так предопределено. У нас есть только глупая вера в способность влиять на события, но откуда нам знать, что так не было задумано с самого начала?

Секунд десять Драко смотрел в глаза Пожирателя неподвижно. Потом слизеринец усмехнулся. Еще один раз. Снова. И, наконец, просто захохотал во весь голос. Он уже согнулся пополам, но все еще не отпускал руку Гермионы. Девушка смотрела на него и никак не могла понять. Он что… сошел с ума? Драко опроверг эту смелую теорию, резко выпрямившись и поглядев на обеспокоенную гриффиндорку. Он сильнее сжал ее руку в своей ладони. Приблизился было, будто хотел поцеловать, неистово, как в последний раз, но не посмел. Просто не посмел поверить, что этот раз будет последний.

— Иди ты к соплохвостам, — твердо ответил слизеринец. Он потерял в жизни достаточно, но все, что у Драко Малфоя еще осталось, было здесь, у левого бока, держалось за него, как за спасительную соломинку.

— Ну что ж… — Розье презрительно смотрел на пленника. — Ты сам решил. Авада…

Пожиратель не успел договорить. Драко закрыл глаза и сосредоточился. Теплыми волнами сила катилась по его телу, подпитываясь безудержным огнем, пылающим в сердце.

— Экспеллиармус!! — заорал слизеринец, понимая, что невербаликой здесь не обойдешься.

Зеленый огонек, зародившийся на конце палочки, вмиг погас, а само оружие вылетело из рук Пожирателя. Не теряя времени, Драко соскочил с пола и повалил на него не успевшего прийти в себя Розье.

— Акцио! — рисковать с беспалочковой магией больше не хотелось, и слизеринец протянул руку к оружию, которое послушно скользнуло в ладонь. — Петрификус Тоталус! — Пожиратель выпрямился, как по струнке, и Драко поднялся с пола. — Пора сваливать отсюда, — улыбнулся Малфой своей знаменитой ухмылочкой.

***

Легко сказать, да нелегко сделать! Розье не лгал — дом и правда был заполнен «оплотом Пожирателей, жаждущих мести». И эту жажду Гарри, Гермиона и Драко узрели, как только повернули за угол своей темницы. К счастью, реакция у слизеринца была хорошая, и он быстро смог успокоить нервного Пожирателя. Но долго так продолжаться не могло: один волшебник с даже не стопроцентно своей палочкой и две обузы у него под мышкой.

— Так, Поттер, бери, — Драко сунул оружие гриффиндорцу. Малфой надеялся, что, пока он защищает Гермиону, у него хватит сил отбиваться и без палочки. — Аппарировать отсюда нельзя, нужно выбраться на улицу. По подвалу идти проще: здесь, скорее всего, меньше Пожирателей, да и черный выход для слуг всегда имеется. Я смотрю вперед, ты защищаешь тыл, Герм — посередине, — он совершенно неосознанно назвал ее по имени, но почувствовал, как девичья рука вздрогнула.

Боясь издать лишний звук, они почти на ощупь крались по темному коридору, кое-где освещенному небольшими свечами.

— Драко? — тихо прошептала Гермиона, чтобы Гарри не услышал.

— Давай не сейчас, а? Выберемся — там и поболтаем, — шикнул на нее слизеринец.

— Я просто… хотела сказать спасибо. За то, что ты… остался со мной… с нами! — покраснев, поправила девушка.

Драко запнулся о ступеньку, потому что засмотрелся на Гермиону. Как не вовремя женщины выбирают моменты для разговоров! Слизеринец выпустил ее руку и взлетел по короткой лестнице.

— Поттер, палочку! — велел он, нащупав над головой деревянные створки, явно ведущие на вожделенную свободу. — Редукто!

Полетели щепки, темноту подвала разорвал красновато-желтый закатный свет. После долгого времени, проведенного в полумраке, резало глаза, да и ноги ступали как-то неровно от дневной голодовки. Драко вытащил из подвала Гермиону и даже помог вылезти Поттеру. Думать было некогда, и слизеринец взял их за руки, собираясь сразу аппарировать. Не тут-то было! Вероятно, защитное заклинание распространялось до самой ограды. Малфой чертыхнулся (как, впрочем, и Гарри) и, выстроив процессию в прежнем порядке, двинулся в сторону, где предположительно были ворота.

В этот момент они чувствовали себя мышами, решившими перебежать освещенную комнату под наблюдением хозяина апартаментов. Увы, так оно и было. Гарри едва успел отразить прицельно полетевшее в них Круциатус. Палочка сопротивлялась, как могла, и гриффиндорец на секунду даже ощутил гнетущую боль в теле.

— Взять их! Живыми или мертвыми! — велел властный голос Розье, стоявшего во главе своей армии.

До спасительных металлических ворот оставалось каких-то десять-пятнадцать метров. Но таки добежав до них, Драко почувствовал, как его накрывает волна отчаяния: створки были плотно запаяны, заклинанием, естественно, и сколько не кричи «Редукто», делу не поможешь.

— Ну, умирать, так с боем, — слизеринец развернулся к врагу лицом и приготовился защищаться.