Ксенофобия, радикализм и преступления на почве ненависти в Европе в 2015 году

Еще дальше пошли голландские парламентарии, которые уже давно легализовали у себя в стране однополые браки. В 2015 году в Нидерландах был принят Закон о трансгендерах и Акт о родительских правах лесбийских пар[50].

Между тем польские парламентарии 26 мая 2015 года отклонили законопроект о гражданских партнерствах. Из 385 членов парламента проголосовали «за» только 146, 215 высказались против и 24 воздержалось[51].

2. Правоприменительные практики

Любая правоприменительная практика основывается, с одной стороны, на результатах законотворчества, а с другой, на профессионализме исполнителей, возможностях и приоритетах власти. Исходя из этого, приоритеты правоприменения относительно борьбы с ксенофобией, дискриминацией и радикализмом в 2015 году выстраивались следующим образом:

– профилактика экстремизма;

– противодействие нелегальной иммиграции и выстраивание инфраструктуры по приему беженцев;

– борьба с ксенофобией и расизмом, гармонизация межэтнических отношений;

– интеграция беженцев и рома.

Очень часто работа в одном направлении приводила к издержкам в другом, например, борьба с террором затрагивала права меньшинств, а противодействие нелегальной иммиграции – фундаментальные права лиц ищущих убежища и т. д.

Так, в связи с увеличением числа террористических актов, усилением активности исламистских и праворадикальных организаций, а также в результате принятия целым рядом стран антитеррористических законов, Европа в 2015 году пережила волну полицейских репрессий в отношении лиц, подозреваемых в экстремистской деятельности. В январе 2016 года президент Ф. Олланд отчитался о действии антитеррористического закона. Он заявил о том, что за 12 месяцев французские спецслужбы запретили выезд из страны 200 человекам, а 50 человек не были допущены в страну по подозрению в террористической деятельности, начались первые аресты. Только с ноября 2015 года, когда во Франции было введено чрезвычайное положение, до середины января 2016 года в этой стране было проведено 3336 административных обысков, 290 человек заключено под домашний арест, а 344 человека было взято под стражу[52].

Примерно в таком же направлении, пусть и менее активно, действовали в 2015 году британские, немецкие и итальянские правоохранители.

Иногда эти действия задевали интересы добропорядочных граждан. По мнению правозащитников, к ним, по большей части, относились представители национальных и религиозных меньшинств, которых подозревали в принадлежности к ИГИЛ. Так, например, широкую огласку получил случай в Великобритании, когда школьный учитель, руководствуясь требованиями нового Билля «О борьбе с терроризмом и безопасности»[53], сообщил в полицию о том, что его 10 летний ученик – мусульманин написал на уроке английского языка, что он живет в «террористическом доме». Мальчик ошибся в написании слова «террасный дом», однако это не остановило полицию, которая обыскала дом, где он проживал со своими родителями и изъяла его компьютер для проверки. Кроме того, полиция и социальные службы провели несколько бесед с ребенком с целью выяснения связей его родителей с экстремистскими организациями[54]. Другой 14-летний мусульманин был допрошен руководством школы на предмет возможных связей с ИГИЛ после того, как во время классной дискуссии о защите окружающей среды употребил термин «экотерроризм»[55]. Еще один аспирант-мусульманин Мохаммед Умар Фарук (Mohammed Umar Farooq), изучавший по иронии судьбы курс антитеррора, был допрошен сотрудниками секретной службы после того, как он взял в университетской библиотеке книгу под названием «Terrorism Studies». Оперативников интересовали его взгляды на ислам, Аль-Каеду, ИГИЛ, а также знает ли он о том, как расправляются боевики этой организации с гомосексуалистами, хотя сам аспирант никакого отношения к сексуальным меньшинствам не имел[56].

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «