Страница 19 из 21
– А что мне делать? – растерянно спросила Летта.
– Сегодня запереться на все засовы и спать, а завтра отправиться домой и ждать новостей, – вставая, сказал Ромариз. – Утром я попрошу герцога выделить для тебя карету и сопровождение. – Он подошел к девушке, взял ее за плечи и заглянул в глаза. – Надеюсь, ты не испугаешься, ящерка?
– Не дождешься!
– Я в тебе не сомневался. Ничего не бойся и тяни время. Я постараюсь связаться с Антео и передать ему, где ты находишься. Держи. – Ромариз вложил ей в ладонь ножны с тем самым кинжалом, костяная рукоятка которого так привлекла ее внимание в первый вечер их знакомства. – И не задумывайся, если придется обнажить клинок.
Летта дождалась, пока они выйдут, заперла дверь, не пустив даже служанку, которая собиралась помочь ей переодеться на ночь. Затем, пыхтя и скользя по натертому воском полу, пододвинула к двери большой сундук, сверху на него взгромоздила весьма увесистый стул и журнальный столик. Огляделась и придвинула к сундуку еще кресло. Проверила окна, задернула шторы и, сняв только верхнее платье, забралась под шкуры, используемые здесь вместо одеял. Кинжал она положила под подушку с твердым намерением пустить его в дело, если только промокашка даст для этого повод.
В это время Рольф, не зная о той встрече, что приготовила ему «невеста», прихватив с собой графин вина из дядюшкиного погреба, шел по слабо освещенному коридору. Он проигнорировал приказ дяди прибыть немедленно для серьезного разговора в кабинет, а весь в предвкушении предстоящей ночи, вооружившись ключами от комнаты графини, самодовольно улыбаясь, отправился покорять строптивую невесту, ни на миг не сомневаясь, что справится с беззащитной девчонкой. Графиня Виола Луань ему не понравилась. Слишком худая и бледная, на фоне яркой и фигуристой маркизы она смотрелась словно невзрачный полевой цветок у куста цветущей розы. Но рядом с маркизой постоянно околачивался этот вооруженный до зубов айт, поэтому Рольф решил этой ночью не рисковать, а посетить свою вновь обретенную невесту. Взять силой ту, что с таким испугом и отвращением сегодня смотрела на него, ту, что будет сопротивляться до последнего, унизить и сразу показать место, которое она займет в их браке, увидеть слезы в ее глазах, вынудить умолять… Мысли об этом будоражили лучше крепленого вина. Виконт представлял, как поставит ее на колени, заставит бояться себя и уважать. Он был уверен, что их брак долго не продлится, пусть графиня родит ему наследника, а там можно будет избавиться от жены. Родильная горячка, например, такая опасная болезнь…
Рольф так увлекся планами, что не заметил тень, скользнувшую следом за ним из темного угла. И только когда сильная ладонь зажала ему рот, а вторая обхватила за шею, испугался.
– Крикнешь – и ты покойник, – прошептал Ромариз в ухо горе-насильнику.
Айт забрал из рук виконта графин вина, запихнул свою жертву в пустую комнату и, швырнув на кровать, придавил сверху коленом. Рольф почувствовал, как что-то острое пропороло штаны и уперлось в пах. Парень сглотнул, боясь шевельнуться. Ромариз тем временем отхлебнул прямо из графина и, склонившись к лицу виконта, проникновенным голосом сообщил:
– Как думаешь, если я убью тебя при попытке изнасилования маркизы, мне за это премию дадут?
– Но я не собирался навещать благородную маркизу Варадею! – воскликнул Рольф с надеждой в голосе. Если этот отмороженный думает, что он идет к его клиентке, то можно еще договориться. – Я шел к дяде!
– Значит, ты заблудился: комнаты герцога в другом крыле. Зато здесь разместились графиня Луань и маркиза Гранч.
Кончик кинжала проткнул кожу, и Рольф заскулил.
В темноте блеснули глаза, айт склонился к щеке виконта, провел по ней языком и нежно зашептал в ухо притихшей жертвы:
– Увижу рядом с комнатой графини – отрежу яйца и заставлю сожрать сырыми.
После этих слов телохранитель маркизы исчез, прихватив графин двадцатилетнего вина из самого дальнего винного подвала. Исчез, не издав ни единого шороха, даже двери не скрипнули, не шевельнулась портьера, закрывающая проход, словно в комнате был призрак. И лишь разрезанные штаны да желтое мокрое пятно на покрывале говорили о том, что пришлось пережить виконту.
– Где тебя носит? – Герцог сердито смотрел на бледного племянника. – Я послал за тобой еще час назад!
– Я уже спал, – промямлил виконт, наливая себе вина в серебряный кубок и жадно к нему присасываясь. – Пришел, как только смог.
– Опять горничных тискал, – сделал собственный вывод герцог. – Скорее бы тебя женить. Собирайся. Ты отправляешься в столицу. Лично испросишь у короля разрешение на женитьбу и принесешь оммаж. Я написал его величеству письмо.
– Отчего такая спешка? – недовольно буркнул Рольф. – Утром отправлюсь.
– Отправишься немедленно! Верхом! Так у тебя будет больше шансов обогнать карету. А я постараюсь с утра задержать гостей, – гаркнул герцог, стукнув ладонью по столу. – Нюхом чую какую-то подлянку. Не нравится мне, как этот айт и маркиза переглядывались, когда я объявил, что девчонка твоя невеста. Как бы они мне планы не порушили.
– А это правда?
– Что именно?
– Ну, что нас в детстве сосватали.
– Ты что, дурак? Если бы это было правдой, думаешь, я бы затеял четыре года назад нападение на графство? Нет, я бы поступил совершенно иначе…
– А если обман раскроется? – Рольф передернул плечами, вспомнив холод металла возле самого драгоценного места.
– Как? Граф мертв, графиня чокнутая, а девчонка, к счастью, ничего не помнит. А чтобы вспомнила то, что нам нужно, я к ней своего человека приставлю. Ты еще здесь?
Прощание вышло каким-то скомканным. Во-первых, выехать с самого утра не удалось, потому что одна из лошадей потеряла подкову, пока выпрягли, пока нашли кузнеца, пока перековали. Затем долго искали Сали, без которой Ромариз отказывался отправляться в путь, оказалось, что кто-то нечаянно запер горничную айта в прачечной. Затем герцог решил передать с Варадеей хозяйственные отчеты и небольшой окованный железом сундучок с ежегодными налогами. Пока пересчитали деньги, прошел еще час. Когда наконец-то вещи были погружены в кареты и наступило время прощаться, все три солнца поднялись достаточно высоко, чтобы легкая дымка рассвета превратилась в полноценное утро.
Варадея просто сказала «до встречи» и исчезла в глубине кареты, а вот Ромариз…
Воин проводил Летту к небольшой скромной карете, которую любезно выделил герцог, помог ей сесть и сам заскочил следом. Девичье сердечко затрепетало, стукнуло громко-громко и притихло в ожидании. Но айт молча взял ее за руку, долго изучал едва заметную ящерицу, затем так же всматривался в кольцо.
– Ящерка, можно дать тебе совет, о котором ты никому никогда не расскажешь?
Летта кивнула. Она испытывала к Ромаризу бессознательное доверие и симпатию. И еще что-то, что пугало и смущало одновременно, и сейчас, когда воин держал ее за руку, девушка ощущала волнительное предвкушение.
– Почти никто не знает, что ты заговорила. Думаю, только Дик услышал твой полный отчаяния крик, когда ты бросилась его спасать, – улыбнулся айт. – Ты меня в тот момент очень напугала своим безрассудным поведением, маленькая смелая ящерка. – Он нежно провел пальцем по запястью в том месте, где виднелась метка Алмара. – Постарайся как можно дольше прятаться от… таких, как я. Ты, возможно, не знаешь, но сейчас у тебя три жениха.
Летта ахнула.
– Кроме Антео и этого труса-виконта, на тебе стоит метка младшего принца дома ла Круат сая Алмара, одного из сильнейших и жестоких магов нашего народа.
– Алмар? Жестокий?
– Летта, Алмар с рождения посвящен Госпоже, – с грустной улыбкой сочувственно произнес Ромариз и, видя недоумение на лице девушки, пояснил: – Люди так называют Смерть.
– Да нет, ты ошибаешься! Он спас мне жизнь!
– Возможно, для того, чтобы затем отдать ее своей покровительнице. Десять лет назад, будучи еще подростком, он один уничтожил поселок теббов. Вместе с женщинами и детьми.