Страница 93 из 308
После наметившегося расхождения в среде английских протестантов на англикан и пуритан среди английских протестантов появились различные экклесиологические позиции. Пресвитериане не стеснялись связывать себя со средневековыми сектами, которые отличались анти-епископальными взглядами, что осуждало большинство англикан. В среде пуритан и диссентеров и относительно реже среди англикан в качестве предков протестантов стало рассматриваться движение лионских бедняков XII в., которых называли также вальденсами по имени основателя движения Петра Вальда, которые сохранились впоследствии в долинах Пьемонта. Среди предков протестантов также обычно упоминали представителей ещё некоторых неортодоксальных движений XII–XV веков: альбигойцев (ответвление катаров) Южной Франции, чешского реформатора Яна Гуса (1369–1415) и особенно Джона Уиклифа (1330–1384) и его последователей — лоллардов. Связи английских протестантов с лоллардами подчёркивались в анонимном сочинении «Предшественники Лютера, или ответ на вопрос папистов: Где была ваша церковь до Лютера?», изданном в Лондоне в 1624 г. При этом пуритане часто избегали полностью рассматривать взгляды представителей таких сект, подчёркивая в первую очередь враждебность этих сект Риму и католической иерархии{972}.
Представители англиканской группировки стремились приглушить антиепископальные мотивы во взглядах тех, кого можно было рассматривать как средневековых предшественников протестантов. Например, капеллан Елизаветы и Якова I Ричард Филд (1561–1616) проводил мысль о том, что в средневековой католической церкви совершала ошибки только одна группировка, а не вся церковь. Ричард Филд пытался отрицать, что Лютер и другие протестанты выдвигали идею существования невидимой церкви, состоявшей из истинных христиан, руководимых Провидением, в коррумпированной католической церкви, и отказывал альбигойцам и вальденсам в праве быть предшественниками протестантов.
Ричард Филд стремился представить Реформацию как борьбу в первую очередь за установление национального самоопределения церквей, а не за отделение от непоправимо ущербной католической церкви, и представлял Уиклифа, Гуса, Иеронима Пражского (1370–1416) как поборников существования самостоятельных национальных церквей. Некоторым представителям формировавшейся в церкви Англии в начале XVII в. партии высокоцерковников даже Уиклиф стал казаться опасным еретиком с анти-епископальными наклонностями. Англиканские писатели лодианской группировки, особенно Питер Хейлин, в 1630-е гг. отходили от традиции описания истории английской Реформации, заложенной Джоном Фоксом в его труде.
В своей «Церковной истории Британии» (1655) Томас Фуллер (1608–1661), тоже, по мнению С. Барнетта, отошедший от традиции, заложенной Джоном Фоксом, писал, что рассказ о визите в Англию Иосифа Аримафейского можно считать правдивым, но при этом не включал вальденсов и представителей других средневековых сект в число предков протестантов{973}. В качестве прецедента древности церкви Англии и её сравнительной чистоты, позволившей ей избежать разлагающего влияния средневекового католицизма, Томас Фуллер рассматривал легенду о короле Луции{974}. Сторонники епископального строя церкви Англии Питер Хейлин (1600–1662) и латитудинарист Эдвард Стиллингфлит (1635–1699) подвергали сомнению достоверность рассказа об Иосифе Аримафейском в Англии. Но существовала также легенда, что первым английским королем-христианином II века был Луций, известия о котором сообщил Гильдас (500–570). Луций предположительно обратился с просьбой об обращении в христианство к папе Элевтерию (174–189). При этом легенда о Луции привлекла внимание окружения Генриха VIII еще в 1530 г., когда король начал готовить разрыв с Римом. Верными традиции, заложенной в освещении английской Реформации Джоном Фоксом, оставались пресвитериане{975}.
Англиканин из высокоцерковников Ричард Филд считал, что после папы Григория I (590–604) католическая церковь уже не противостояла суевериям, варварству, коррупции, невежеству, обману и вере в фальшивые чудеса. Для многих гугенотов, англикан, пуритан, диссентеров началом упадка и разложения церкви было правление императора Константина (307–337), который был благосклонен к христианской церкви, разрешил ей накапливать богатства, но в правление Константина папа Сильвестр I (314–335), хотя и не принадлежал к числу самых злобных и коррумпированных пап, первым из них вступил на антихристианский путь. У представителей радикальной части английских протестантов, начиная с Джона Фокса, исследователи находят проявление тенденции некритически зачислять всех оппонентов Рима в свои союзники{976}.
М. Квестьер опубликовал работу «Религиозное обращение, политика и религия в Англии, 1580–1625» (1996), в которой стремится выявить особенности религиозного мышления в реформационный период{977}. Как считает М. Квестьер, в дальнейшем обсуждении нуждается вопрос: или политики использовали реформационные идеи для достижения своих целей, или же распространение протестантских идей влияло на политические события, даже иногда предопределяя происходившие политические конфликты. Ревизионисты в решении этого вопроса предполагают, что использование протестантских идей было политическим инструментом в политической борьбе. М. Квестьер считает необходимым рассмотреть вопрос о том, что заставляло человека думать, что он стал протестантом или католиком, и каковы были цели тех, кто стремился обратить человека в ту или другую религию, то есть он стремится переместить исследование на личностный уровень понимания происходившего. Главная цель работы М. Квестьера — проследить, как внутренне мотивировались для себя и для окружающих обращения в католицизм и переходы в протестантизм у тех, кто жил в XVI–XVII вв.{978}
В обобщающей работе «Шестнадцатый век 1485–1603» (2002){979} авторы обсуждают особенности британского общественного сознания на рубеже 1990–2000-х гг. в тех его аспектах, которые влияют на изучение истории Англии и Великобритании раннего нового времени. В эти годы в Шотландии, Уэльсе, Северной Ирландии происходит рост национализма и возрастает интерес к проблемам национальной идентичности в современном мире из-за распада государств имперского типа, в ходе которого были поставлены под вопрос давно существовавшие политические границы. Автор предисловия к работе П. Лэнгфорд даже заявляет, что «возможны тектонические изменения в жизни Британии, поскольку уже долго, с конца XVII в., продолжается относительно спокойный период». В британском историческом сообществе сложилась ситуация, когда английских историков стали упрекать за то, что они игнорируют историю Британских островов в целом, смешивая историю Англии и историю Британии или употребляя эти понятия так, как будто они являются синонимами. По мнению таких критиков, история всех Британских островов нуждается в рассмотрении для обзора её в целом{980}. Но такой подход многим не нравится в Ирландии, где часто употребляют понятие «эти острова» по отношению к Британским островам, обвиняя англичан в склонности к господству, которую некоторые соответствующим образом настроенные люди нашли уже в самом понятии «Британские острова».
В том, что касается понятия «британская история» или «история четырех наций», среди историков обостряются разногласия. Возможность такого подхода всё-таки зависит от того, какой исторический период имеется в виду, но при этом распространяется мнение, согласно которому использование понятия «Британские острова» имеет познавательный потенциал для изучения всех исторических периодов в прошлом Британии и Ирландии.