Страница 184 из 308
С. Брэчлоу считает, что между собой были близки взгляды английских сторонников идеи о возможности выявления избранности человека экспериментальным путем (the experimental predestinarians) — традиции в английском пуританизме, основанной Уильямом Перкинсом, а также взгляды Якоба Арминия (сходство своих взглядов и взглядов Перкинса признавал он сам), и взгляды ранних английских общих баптистов. У сепаратистов появилась также идея о том, что влияние крещения проявлялось как действие божественной благодати и выражалось в вере, а не во внешнем смирении, в результате чего подрывался принцип необходимости принадлежности к видимой церковной организации, что дополнительно обосновывало сепаратизм. На рубеже XVI–XVII вв., спасаясь от преследований в Англии, английские сепаратисты стали переселяться в Нидерланды и вступили здесь в идейные контакты с местными кальвинистами, арминианами, анабаптистами. По мнению С. Брэчлоу, вопрос о том, появился ли английский баптизм в результате развития радикального пуританизма и сепаратизма как таковых, или же в результате взаимодействия сепаратистских идей и идей голландских анабаптистов, видимо, никогда не будет решён так, чтобы ответ удовлетворил всех исследователей этой проблемы. По мнению С. Брэчлоу, между идеями первых английских баптистов и теологией и экклезиологией раннего английского сектантства (диссента) есть внутреннее родство: это путь идейного развития от пуританизма к броунизму, от броунизма — к баптизму без отчётливого влцяния континентальных анабаптистов{2037}.
Как считает С. Брэчлоу, в управлении церковью радикальные пуритане хотели, с одной стороны, дать реальную власть светским лицам, но также хотели сохранить и авторитет священников. В идеале радикальные пуритане планировали форму церковного правления, которая обеспечила бы совместное и уравновешенное использование власти и прихожанами, и руководителями общины, чтобы предотвратить произвольное правление какой-либо из этих двух сторон. По мнению С. Брэчлоу, эта модель ускользает от точного определения, и поэтому по-разному интерпретировалась и историками, и самими пуританами левого толка. Кальвин, признавая, что властные полномочия в общине принадлежат должностным лицам, придерживался мнения, что в общине ничего не следует делать без согласия прихожан, поскольку община — свидетель и гарант того, что принимаемое решение не является причудой нескольких человек. Известный протестантский деятель середины XVI в. Петр Мартир Вермигли в труде “Loci Communes” развивал мысль о том, что политическая общность с точки зрения реформированного протестантского христианства должна представлять собой сочетание монархии, аристократии и демократии: Христос — это олицетворение монархии, управляющий общиной посредством духа и слова Св. Писания, должностные лица в общине — это аристократия, демократия же в общине проявляется в том, что серьёзные вопросы, относящиеся к форме правления, дисциплине, избранию должностных лиц, решаются с участием и согласием общины{2038}.
Пресвитерианин У Траверс в 1580-е гг. высказал идею о том, что подлинная церковь может обойтись без возведённых в сан священников, но при этом заявлял, хотя это было парадоксом, что таинства не могут совершаться без священников, в результате чего даже радикальные пуритане придерживались мнения, что, в том случае, если не удаётся найти подходящего священника, община должна подчиняться тем священникам, которых Бог ей дал{2039}. В то же время Траверс настойчиво проводил мысль о том, что священник тесно связан с конкретной общиной, и апостолы всегда возводили отдельных лиц в дьяконы, пасторы, старосты не вообще, а для определённой конкретной общины{2040}.
В трудах пресвитериан остался нерешённым вопрос о том, кому во власти над общиной и при выборе руководства общины принадлежит больший авторитет — собранию прихожан или должностным лицам, но по мере того, как спор об этом развивался, У Траверс и Т. Картрайт приходили к выводу, что в случае конфликта между должностными лицами в общине и прихожанами по поводу выборов как решающее, в конечном счете, следует рассматривать мнение народа вплоть до отказа от предлагаемой к избранию кандидатуры и права общины на вето. Но Траверс и тут сумел придать своим рассуждениям неоднозначность: на основе текста Деяний Апостолов 6 и 14 он утверждал, что власть принадлежит общине в целом лишь в новых общинах, в которых должностные лица ещё не избирались, а после проведения первых выборов власть уже переходит к должностным лицам. Так же двусмысленно у пресвитериан толковались и вопросы церковной дисциплины, согласно которой управление общиной понималось как сочетание монархии, аристократии и демократии, в котором вопросы управления решались совместно должностными лицами и народом, и обе эти инстанции, как предполагалось, должны были руководствоваться Св. Писанием{2041}.
Как отмечает С. Брэчлоу, при всех разногласиях в толковании вопроса о распределении в управлении общиной прав между должностными лицами и народом пресвитерианская форма церковной организации поднимала на более высокий уровень роль светских лиц в общине. Можно предполагать, что идеалом для Траверса была церковная демократия, когда каждый член общины был бы настолько рассудителен, чтобы мог принимать участие в решении дел, связанных с делами управления, но в действительности из-за испорченности человеческой природы и невежества даже среди пресвитериан истинная демократия оказывалась невозможной, и поэтому в управлении церковью приходилось довольствоваться формой, в которой были только элементы демократии. Найденные в свое время П. Миллером в церкви Англии «не отделившиеся конгрегационалисты» (Пол Бейнс, Уильям Брэдшоу, Уильям Эймс, Роберт Паркер, Генри Джэкоб) тоже были сторонниками смешанной формы управления церковной общиной. Двумя характерными чертами конгрегационалистских общин были представление об ограничении членства в них только избранными и автономия отдельных общин. В случае, когда, признавая право голоса в делах за общиной, должностные лица пытались действовать в делах управления только самостоятельно, методом воздействия членов общины на руководство «не отделившиеся конгрегационалисты» признавали финансовое давление — отказ вносить средства на нужды общины{2042}.
С. Брэчлоу находит у сепаратистов, как и у радикальных пуритан, стремление сочетать в управлении церковной общиной элементы монархии, аристократии и демократии. С. Брэчлоу не соглашается с П. Лейком, который утверждал, что сепаратисты выражали стремление к популистскому бунту против какой-либо формы правления общиной священниками, руководившими общиной{2043}. По мнению С. Брэчлоу, сепаратистов не следует изображать «демократическими экстремистами» в церковных делах — они предоставляли исполнительную власть в общине священникам, хотя ранее историки считали, что Роберт Броун подчинял священников общине{2044}. С. Брэчлоу, в отличие от мнения этих историков английского сепаратизма и конгрегационализма, на основе анализа трактата Роберта Броуна “A Book which Showed” (1582) пришёл к выводу, что приписывание Броуну идеи о подчинении священников общине неосновательно. В то же время в реальной жизни броунистских сепаратистских общин возобладала, так сказать, «демократическая сторона экклезиологии Броуна»: в его собственной общине разразилась ссора, в результате которой его самого — священника, руководившего общиной, изгнали из неё. При этом сепаратисты могли быть также не совсем последовательными в своих высказываниях, что и порождает трудности в интерпретации их взглядов о роли и месте священника в общине. Не сепаратисты, а только баптисты стали переходить к идее о том, что совершить крещение может не только священник, но и член их общины «святых и избранных», как они понимали себя{2045}.
вернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернуться