Страница 137 из 308
Лодианцы стремились порвать с умеренной пуританской традицией в церкви, сложившейся в елизаветинские времена, и сделать церковь Англии более однородной, при этом пытаясь перетянуть на свою сторону кальвинистов-конформистов, исключив при этом из церкви пуритан, что сопровождалось нежеланием высказывать почтение по отношению к утвердившимся в реформатских церквах принципам. К лодианцам не случайно потянулись, как отмеиает Э. Милтон, рекузанты, церковные паписты, что породило в предреволюционной Англии страх папистского заговора. Хотя массовое сознание не разбиралось в богословских тонкостях, недостаточно почтительные отзывы о Кальвине и Безе в устах лодианцев настораживали.
Некоторые идеи, соответствовавшие интересам лодианской группировки, высказывались в другом контексте также оппонентами группировки Лода и по происхождению не были собственно лодианскими, но конфликт в церкви в 1630-е гг., считает Э. Милтон, был развязан ещё из-за того, что лодианцы и Карл I «нарушали риторические фигуры, характерные для существовавшего ранее внутрицерковного кальвинистского консенсуса». При этом Э. Милтон полемизирует с работой Г. Берджесса{1469}, в которой автор развивает созвучную взглядам постмодернистов идею о том, что языковые проблемы могут порождать политические проблемы, но, как считает Э. Милтон, общественные проблемы порождает не только язык: ведь король Карл I почему-то не сформулировал свои политические намерения на языке и в понятиях общего права, на котором говорила оппозиция, и вряд ли это было случайным нарушением риторических фигур. Языковые конфликты, проводит свою мысль Э. Милтон, сами являются отражением реально существующих бытийственных конфликтов, и смягчение этих конфликтов риторическими средствами не решало их. Лодианцы тоже сознательно употребляли символы и риторику антипуританского характера. Проблемы коммуникации и понимания в первые десятилетия XVII в. были, по мнению Э. Милтона, «формой выражения общественных проблем, а не языковых трудностей»{1470}.
После появления лодианства, как считает Э. Милтон, уже нельзя было создать единую церковь Англии, поскольку оно «выявило те внутренние трения и двусмысленности в церкви, которая в своем развитии уходила от синтеза, достигнутого в церкви Англии в правление Елизаветы». Лодианство не исчезло и после устранения самого Лода: кальвинисты-конформисты и умеренные пуритане уже не смогли объединить церковь, и пути развития существовавших ранее в церкви групп разошлись. Как предполагает Э. Милтон, если бы лодианство могло действовать в церкви Англии ещё с десяток лет, был бы шанс маргинализировать пуритан, все кальвинисты-конформисты могли принять сторону лодианцев, но этого не случилось: крушение правительства Карла I оставило церковь в состоянии, когда она была только наполовину «лодианизирована». Радикализировавшийся пуританизм нанес удар по епископальной церковной организации, так что реальным результатом деятельности лодианской группировки был, прежде всего, серьёзный церковный раскол и обострение ситуации в стране. По мнению Э. Милтона, само по себе это не породило гражданскую войну — «причины войны появились под влиянием кумулятивного действия различных факторов и сил, но лодианцы фатально разделили страну в религиозном отношении, и это случилось в тот период, когда ослабление центральной власти вынудило участников конфликта прибегнуть к религиозному объяснению разворачивавшегося конфликта». Религия уже не могла сыграть в этот период объединяющую роль — в течение всей оставшейся части XVII века религиозные вопросы только разъединяли англичан{1471}.
В 1990-е гг. был опубликован еще ряд работ, посвященных истории церкви Англии в правление первых Стюартов. Работа П. Уайта «Предопределение, политика и полемика: конфликт и согласие в церкви Англии от Реформации до гражданской войны» (1992){1472} представляет пример своеобразного подхода к пониманию доктрины церкви Англии. Используя приверженность учению о предопределении как показатель принадлежности к кальвинизму среди духовных лиц в англиканской церкви, П. Уайт утверждает, что церковь Англии по своей литургии и доктрине никогда не была кальвинистской церковью. Кальвинизм, как отмечает П. Уайт, занял важное место в церкви Англии и в английском богословии только к 1590-м гг., но и после этого кальвинизм был только одной из школ в английском богословии, а не господствующей школой. П. Уайт считает, что архиепископ Кентерберийский Джордж Эббот (1610–1633) не олицетворял кальвинистского характера церкви Англии и не разделял взгляды Якова I. Проблема в изучении истории церкви Англии этого периода состоит в том, считает П. Уайт, что интерпретация событий этого времени сформировалась под влиянием оценок, данных происходящему участниками событий, и эти оценки некритично восприняли последующие историки. Представление о том, что в церкви Англии существовало согласие на кальвинистской основе, которому бросило вызов арминианство, угрожавшее сползанием к католицизму, насаждал Уильям Принн. Подобным же образом идея о революции как восстании, подготовленном пуританами, коренится в сочинениях Питера Хейлина, биографа Уильяма Лода. П. Уайт считает, что любые попытки понять то, что происходило в предреволюционной Англии через призму противостояния арминианства и кальвинизма, неадекватны.
П. Уайт анализирует также представления о предопределении в трудах Теодора Безы и ответ Безе, данный Арминием. Анализ, проделанный П. Уайтом, показывает: то, что англичане в XVII в. называли арминианством, не имеет отношения к трудам и идеям Арминия. В англиканской церкви утвердилось мнение о предопределении, согласно которому предопределение зависит от воли человека и его отклика на призыв Бога, и на основе этого были составлены некоторые молитвы в англиканском молитвеннике, но такой подход, согласно которому решение Бога о человеческой судьбе зависит от того, откликнется ли человек на призыв Бога, вызывал возражения в среде английских кальвинистов. П. Уайт считает, что в англиканской теологии существовало много течений, и в её изучении не следует упрощать ситуацию. П. Уайт анализирует Ламбетские статьи 1595 г., Дортский синод (1618–1619) и утверждает, что Ламбетские статьи не были выражением триумфа кальвинизма в церкви Англии при Елизавете (это было мнение Уильяма Принна), а были попыткой сохранить мир в церкви путем запрета споров и проповедей на такие спорные темы, как предопределение. Чрезмерным упрощением, считает П. Уайт, было бы также утверждение, что англичане приняли статьи Дортского синода и признали их как доктринальную основу церкви Англии.
Сборник статей под редакцией К. Финчема «Раннестюартовская церковь, 1603 — j.642» (1993){1473} рассматривает ход «долгой» Реформации в Англии, богословие и этос духовенства в церкви Англии в начале XVII в., роль Якова I и Карла I в жизни церкви, происхождение религиозно-политических потрясений середины XVII в. Одна из авторов сборника Дж. Молтби в статье «Посредством этой книги»: прихожане, молитвенник и установленная церковь» пишет, что к началу XVII в. в Англии появилась церковь, имевшая широкую поддержку в среде населения страны. Дж. Молтби утверждает, что преданность прихожан церкви Англии выражалась не во внимании к богословским спорам, происходившим в среде духовенства, а в стремлении придерживаться содержания молитвенника, и находит случаи, когда прихожане через церковные суды заставляли своих приходских священников следовать той форме службы, которая предписывалась молитвенником, а также церковным обычаям, которые сложились к этому времени. Э. Фостер в статье «Оживление духовного сословия» отмечает достижения Якова I и Карла I в повышении жизненных стандартов духовенства церкви Англии и в привлечении в духовное сословие талантливых лиц. Выдвижение епископов на государственные должности в Англии, которое стало вызывать враждебную реакцию в обществе в правление Карла I, как показал Э. Фостер, началось ещё при Якове I и стало закономерным результатом повышения социального статуса духовенства. Э. Милтон в статье «Церковь Англии, Рим и истинная церковь: смерть согласия, достигнутого при Якове I» предлагает своё понимание того, в чем состояло согласие, достигнутое в правление первого монарха из династии Стюартов: это согласие было не доктринальным, а экклесиологическим, особенно же согласием в признании происхождения церкви Англии от церкви первых веков существования христианства, которая отличалась от римско-католической церкви посттридентского периода. Разрушение этого согласия произошло, когда Лод и его последователи стали настаивать на существование институциональной преемственности церкви Англии со средневековой церковью, в то время как радикальные английские протестанты настаивали на определении истинной церкви как состоящей из избранных к спасению. П. Уайт в очерке «Средний путь раннестюартовской церкви» развивает мнение о том, что при Якове I была предпринята попытка создать поистине национальную, церковь, которая была терпима по отношению к широкому кругу религиозных взглядов. К. Финчем и П. Лейк склонны объяснять обострение напряжённости в церкви накануне гражданской войны тем, что Лод и Карл I были чрезмерно пристрастны в церковных делах и отличались неспособностью к маневрированию в своей религиозной политике.
вернутьсявернутьсявернутьсявернутьсявернуться