Страница 30 из 68
В 1461 г. положение дел в Норфолке стало напоминать полный хаос. Можно говорить уже не о несоблюдении законов, а об отсутствии законов как таковых. Передвижение по дорогам стало настолько небезопасным, что Джон Пастон-старший запретил своему сыну покидать их земли{316}. Это запрещение было вызвано сразу двумя соображениями — опасением за безопасность сына и тем, что каждый вооруженный человек был необходим для защиты семейных владений.
Анализ данных эпистолярного комплекса Пастонов позволяет выявить прямую зависимость между событиями общенационального масштаба и политической обстановкой в графстве Норфолк. Чем больше обострялась борьба между «партиями» Йорков и Ланкастеров, тем напряженнее становилась ситуация на местах. Необходимо подчеркнуть, что современники событий придерживались точно такого же мнения.
В феврале 1461 г. Маргарет Пастон прямо писала: «королю и лордам следовало бы понять, как плохо они управляют не только из-за убийств и грабежей, но из-за того мятежа, который они устроили в нашем графстве»{317}.
Неудивительно, что воцарение Эдуарда IV было воспринято в Норфолке с большим облегчением, ведь оно означало хоть какую-то определенность. Уильям и Томас Пастоны так описывают это событие: «Наш сюзерен выиграл битву, и в понедельник, когда известие об этом было получено в Йорке, там были устроены празднества и торжественные процессии»{318}.
Следует заметить, что приход к власти Эдуарда IV на первых порах не ослабил, а даже усилил напряженность в графстве, поскольку к дестабилизирующим факторам прибавились еще и аресты приверженцев Ланкастеров. В результате упоминавшейся выше «беспристрастности» королевских чиновников действия, долженствующие покарать приверженцев предыдущего короля, зачастую превращались в сведение личных счетов. Спасения в таком случае следовало искать в протекции семьи и друзей, а не у королевского правосудия. Так, Маргарет Пастон в мае 1461 г. сообщает, что жена арестованного ланкастерца «не смеет показаться в собственном имении потому что… если только ее смогут поймать, то арестуют или поместят в какое-нибудь ужасное место до конца ее дней»{319}. На момент написания письма женщина скрывалась в монастыре рядом с владениями ее брата, и ее друзья и родственники просили Джона помочь ей, рассказав о ее положении кому-нибудь из влиятельных лордов{320}.
Кроме возможных арестов обитателям графства по-прежнему угрожали как разбойники, так и не в меру активные соседи, стремившиеся увеличить свои владения в надежде на безнаказанность, ввиду бездействия парализованной местной администрации. Например, в декабре 1461 г. кузен Джона Пастона сообщает ему, что он не может помочь родственнику, вступив по доверенности во владение завещанным тому манором, поскольку его людей и сил едва хватает на то, чтобы защитить свой собственный{321}.
Положение дел в графствах улучшалось медленно еще и потому, что при новом короле администрация функционировала не лучше, чем при старом. Например, шериф Ховард, назначенный на эту должность сразу же после воцарения Эдуарда IV, в конце 1461 г. приказал своим подчиненным вышвырнуть из административного здания Томаса Дени, пришедшего туда в надежде найти управу на третировавших его людей, которые, по несчастной случайности, оказались хорошими знакомыми шерифа{322}.
Вышеизложенное позволяет прийти к следующему выводу. Несмотря на непрекращающиеся правонарушения и беспорядки, обстановка в Норфолке периода 1452–1462 гг. вряд ли может быть названа гражданской войной. Противостояние в центре на местах оборачивалось разбоем и грабежами, иногда убийствами простолюдинов и очень редко — джентри. Органы местной власти пусть плохо, но функционировали, и, несмотря на вспышки насилия, проблемы, в конечном итоге решались законными методами — на преступников жаловались властям, их заключали под стражу и судили. Спорные маноры захватывали силой, но лишь затем, чтобы впоследствии легализовать свои действия в суде. Конечно, эти годы никак нельзя считать мирным временем, скорее к ним подходит немного устаревшее, но очень емкое слово «немирье».
Стоит отметить, что правление Эдуарда IV было достаточно популярным. Аресты, по мнению современников, свидетельствовали о том, что король наконец-то начал наводить в стране долгожданный порядок. Эдуард IV действительно управлял Британией значительно более твердой рукой, чем его предшественники, что отмечают все историки, изучавшие историю Англии второй половины XV в.{323} Д.М. Лоадс полагает, что Эдуарду IV удалось довольно быстро стабилизировать ситуацию в стране потому, что, в отличие от Генриха VI, этот монарх правил, опираясь на поддержку большинства магнатов{324}. Любопытно, что уже в 1462 г. Эдуард IV пользовался в Норфолке безоговорочной поддержкой. В архиве Пастонов содержится несколько писем, относящихся к июню 1462 г., в которых Джону сообщается о времени и месте возможной высадки сторонников Ланкастеров. Намерения сторонников Ланкастеров характеризуются как «дьявольские», а одно из писем заканчивается словами «с Божьей помощью мы сможем одолеть их»{325}.
В другом же говорится: «очень многие боятся этого (возможной высадки королевы и ее последствий)»{326}. Причина такой заинтересованности проста — земли Пастонов и их соседей, которые и сообщали им о возможности высадки армии королевы Маргариты, находились фактически на восточном побережье Англии. Это значит, что упомянутая высадка могла произойти в непосредственной близости от их владений.
Вполне вероятным было и то, что за высадкой последует сражение, а это означало, что жители Норфолка на собственном опыте смогут изведать все ужасы полномасштабной войны на своей территории, той войны, которой им до сих пор удавалось избегать.
В эпистолярном комплексе Пламптонов имеется письмо, ясно указывающее на то, что в 1462 г. обстановка в Нортумберленде также начала стабилизироваться. В своем письме к Уильяму Пламптону его кузен Ричард Бингхем (Bingham) предлагает ему свою помощь в улаживании конфликта с Генри Пирпойнтом (Pearpoint). Конфликт же был вызван тем, что во время одного из столкновений 1457—58 гг. Уильям Пламптон убил кого-то из родственников мистера Пирпойнта{327}. Несмотря на то, что первый документ семейного архива Пламптонов относится к 1461 г., вышеуказанное письмо проливает свет на обстановку в Нортумберленде конца 1450-х гг. Можно констатировать, что на Севере, так же, как и в Норфолке, имели место вооруженные столкновения отрядов джентри, в которых гибли не только свитские, но и их господа. Таким образом политическая ситуация 1450–1460 гг. в Норфолке и Нортумберленде была весьма сходной. На конец 50-х гг. — 1461 г. приходился пик кризиса, а с воцарением Эдуарда IV началась постепенная стабилизация, первые признаки которой стали очевидными уже в начале 1462 г.
Как уже было отмечено выше, сведения, относящиеся к первому периоду Войн Роз, в семейном архиве Стоноров крайне фрагментарны. Они не позволяют судить о том, какой была ситуация в Оксфордшире и сопредельных графствах в 50-х гг. XV столетия. Тем не менее, письмо управляющего имениями Стоноров в Девоншире — Джона Фрейда — к Томасу Стонору от 1462 г. показывает, что в этот период земельные конфликты в центре Англии иногда еще решались силой оружия. В указанном письме Джон Френд жалуется на то, что люди Ричарда Фортескью, претендовавшего на земли Стоноров, запугивают его ежедневно, и что он настолько боится за свою жизнь, что не смеет выйти ни в церковь, ни за покупками{328}. В том же письме Джон Френд упоминает о столкновении между отрядом Ричарда Фортескью и людьми Стоноров{329}. Эти факты свидетельствуют о том, что обстановка в Девоншире в начале царствования Эдуарда IV была крайне неспокойной. Учитывая общую динамику развития ситуации, вряд ли можно предположить, что в период наибольшего обострения конфликта (во второй половине 50-х гг. XV столетия) ситуация в центральной Англии была более мирной. По-видимому, в этом графстве происходило то же, что и в других, т.е. бесконечные столкновения и беспорядки.