Страница 14 из 68
Анализ эпистолярных комплексов Пастонов, Стоноров и Пламптонов позволяет установить, к каким средствам джентри прибегали для того, чтобы обезопасить людей, пользующихся их покровительством. Чаще всего они обращались к какому-либо влиятельному лицу, которое приказывало противнику прекратить враждебные действия. В качестве примера можно указать на письмо покровителя Пламптонов — герцога Нортумберленда, адресованное сэру Джону Моливереру (Mauliverer), с которым у Пламптонов была земельная тяжба. В нем есть следующие строки: «Довожу до вашего сведения, что сэр Уильям Пламптон, послал ко мне… говоря, что Томас Вейт и Ричард Крофт[24]ежедневно пытаются побить и даже убить его свитских… Поэтому я желаю и прошу вас сделать так, чтобы указанные Томас и Ричард прекратили свои означенные преследования»{134}.
Господин нередко способствовал успешной карьере своих свитских. В частности, покровительством Томаса Стонора на протяжении более десяти лет пользовались небогатые джентльмены — Джон Френд и Джон Йем (Yeme). В те годы, когда Томас Стонор занимал пост шерифа, его свитские — Френд и Йем — исполняли обязанности бейлифов{135}. Такая практика, несомненно, была взаимовыгодной, поскольку обеспечивала должностному лицу полную поддержку его подчиненных. В данном случае действия джентри ничем не отличались от практики, принятой в среде аристократии и при королевском дворе, где, как отмечает Д.А. Морган, должности распределялись среди родственников, и тех, кому удалось заручиться покровительством влиятельного лица{136}. К тому же выводу позволяет прийти и анализ имеющихся в нашем распоряжении источников. В частности, Ричард, герцог Глостер, получив в феврале 1472 г. должность Верховного Сенешаля герцогства Ланкастерского, передал пользующемуся его покровительством Уильяму Пламптону небольшое земельное владение и должность бейлифа в округе Кнарсбороу{137}. О том, как такое положение вещей отражалось на функционировании системы местного управления, речь пойдет во второй главе. В данном случае следует подчеркнуть сам принцип — административные и другие должности распределялись только через многоуровневую систему покровительства, пронизывавшую все английское общество.
Следует заметить, что услугами свитских пользовалась вся семья. Например, когда сэр Джон Пастон был в Лондоне, его люди обороняли замок под предводительством его младшего брата{138}.
Подведем промежуточные итоги. Словом “servant” джентри обозначали две совершенно разные категории людей. Их объединяло то, что они стояли ниже «господина» на социальной лестнице. Однако свитские и покровительствуемые оказывали патрону разные услуги и получали он него далеко не равную помощь и поддержку. Это обстоятельство позволяет выдвинуть следующую гипотезу. Слово “servant” в языке джентри эпохи Войн Роз в полной мере относилось лишь к свитским. Если же покровительствуемые употребляли его по отношению к себе, то это могло быть знаком их готовности оказывать «господину» посильную поддержку. Известно, что в более поздние эпохи широко употреблялась словесная конструкция «ваш покорный слуга», бывшая скорее риторической фигурой. В пользу этого предположения свидетельствует следующий факт. Люди, пользовавшиеся покровительством джентри, неизменно именовали себя их свитскими, однако то же делали Пастоны, Стоноры и Пламптоны, когда писали своим «добрым лордам».
Необходимо отметить следующий факт. Покровительствуемые именовали себя «свитскими» джентри, но ни Пастоны, ни Стоноры, ни Пламптоны ни разу не назвали кого-то из них «слугой» даже заочно. В эпистолярном комплексе Стоноров есть любопытный пример употребления словосочетания «чей-то свитский» третьим лицом. Родственник Стоноров — Томас Рокс (Roks) пишет: «я отсылаю вам вашу лошадь с подателем этого письма — вашим свитским»{139}. Очевидно, что в этом случае речь может идти только о человеке, принадлежащем к категории непосредственно свитских, более того, в данном конкретном случае термин “servant” вполне может быть переведен как «слуга». Таким образом, можно предположить, что употребить по отношению к человеку, пользующемуся покровительством семьи, обращение «наш свитский» значило бы унизить его достоинство, причислив его к более низкой социальной категории.
В пользу этой гипотезы свидетельствует и то, что «свитскими» могли именовать себя бедные родственники. В частности, все письма, написанные племянником и тезкой главы семьи Пламптонов — Эдуардом Пламптоном — подписаны «ваш свитский (“your servant”)», а к главе семьи он обращается не иначе как «мой господин».
Заканчивая обсуждение проблемы свит, можно сделать следующие выводы. В том виде, в каком этот термин употребляется в отечественной и зарубежной историографии, он относится в полной мере лишь к т.н. «ливрейным дружинам», в которые входили люди, не имеющие другого занятия, кроме службы своему господину, и живущие за его счет. В переносном смысле термин «свитский» как самоназвание употреблялся для того, чтобы подчеркнуть существование отношений покровительства. По-видимому, имеет смысл развести два явления — существование ливрейных дружин и наличие отношений покровительства, являвшихся, если можно так выразиться, «первым ярусом» пирамиды социальных связей внутри дворянского сословия.
«Дружеские союзы» и «партии» в социальной структуре Англии эпохи Войн Роз
Продолжим рассмотрение тех социальных групп, членами которых ощущали себя джентри XV в. Следующим по степени близости был круг людей, обозначаемых в эпистолярных комплексах Пастонов, Стоноров и Пламптонов термином “friends” (друзья). Проанализируем семантические границы употребления слова «друзья» в словаре джентри XV в.
Прежде всего, джентри называли своими «друзьями» лишь людей, равных по положению. Во-вторых, «друзьями» Пастоны, Пламптоны, Стоноры и их корреспонденты именовали тех, кто оказывал им политическую[25], юридическую[26] и вооруженную[27] поддержку. Более детальное рассмотрение эпистолярных комплексов показывает, что каждый из этих компонентов был обязательным, то есть «друзья» либо уже помогли друг другу вооруженной рукой, протекцией, дельным советом и т.п., либо были готовы предоставить указанные «услуги» по первому требованию. В-третьих, означенная поддержка должна была оказываться в течение длительного времени. В-четвертых, «друзьями» «на постоянной основе» называли друг друга родственники и свойственники в третьей-четвертой степени родства. Необходимо обратить внимание на существование устоявшегося обращения «брат (кузен и т.п.) и друг». Например, письма Джона Крукера (Croocker) к его кузену — Томасу Стонору — неизменно начинаются словами «достопочтенный кузен мой и друг»{140}.
Итак, обязанности членов «дружеских союзов» во многом совпадали с функциями тех, кто пользовался покровительством джентри. Такое совпадение не случайно. Анализ материалов эпистолярных комплексов Пастонов, Стоноров и Пламптонов приводит нас к следующему выводу — четко разграничить «друзей» и «покровительствуемых» вряд ли возможно. Выше мы уже упоминали, что родственники вполне могли общаться между собой, используя термины «господин» и «свитский». Между тем, для Англии XV столетия наличие столь глубоких социальных различий между членами одного рода представляется более чем спорным. В архиве Пламптонов содержится документ, подтверждающий невозможность четкого разграничения отношений покровительства и «дружеских союзов». Это письмо приора Ньюброу Эдуарду Пламптону. Письмо подписано «Ваш любящий друг, приор Ньюброу»{141}, что должно указывать на социальное равенство корреспондентов. Между тем, в нем есть несколько строк, являющихся как нельзя более емким выражением схемы отношений «господин — свитский». Приор пишет: «Вы всегда были добрым господином для нашего семейства, и я прошу вас продолжать в том же духе»[28]. Несомненно, приор Ньюброу занимал какое-то промежуточное положение, его нельзя в полной мере отнести к «покровительствуемым», но в своем письме он упоминает о том, что Эдуард Пламптон является его «господином».
24
Эти люди принадлежали к свите Джона Моливерера.
25
В частности, виконт Ловелл — «друг» Уильяма Стонора — пытался помочь ему в продвижении при дворе короля Ричарда III. См.: Stonor Letters and Papers. P. 419.
26
Например, «друг» Роберта Пламптона — сэр Томас Морвин (Morwyn) — по просьбе Роберта Пламптона согласился приехать и свидетельствовать в его пользу в суде. Подробнее см.: Plumpton Correspondence. P. 67.
27
В частности, в нарративе Роберта Пилкингтона содержится следующая фраза: «И тогда Эйнсворт пришел со своими людьми и своими друзьями, с которыми тоже были их люди, и захватил манор» (Narrative of Robert Pylkington. P. 29.). To есть вооруженные свиты «друзей» в данном случае действовали как единый отряд.
28
Ye have always bene good master to our house and I pray you so to contynew” // Ibid.