Лики Януса

После групповых занятий, которые теперь проводились ежедневно, Брюня в течение часа занимался индивидуально со мной. Начинал он всегда с рассказа о своём жизненном кредо.

— Ты видишь, что восточная борьба красива. Но красота в ней — не главное. Главное — простота и точный расчёт. Ты можешь выжить, только если приспособишься к тем условиям, в которых находишься и сумеешь их эффективно для себя использовать. Постарайся избегать всего лишнего и пустого. Всегда помни о цели и стремись к ней. Я не могу передать тебе свой опыт, но ты можешь сам его взять у меня.

Он рассказал мне историю о дзенском монахе, который переправился через реку на лодке, а затем сломал её и дрова использовал для костра, на котором зажарил рыбу.

— Как ты думаешь, для чего он это сделал?

Мой ум поначалу возмутился этой историей. Зачем портить хорошую вещь, даже если тебе никогда не придётся обратно переплывать реку? Ведь лодка может пригодиться кому-нибудь другому. Но потом я понял, что лодка — это мой мозг. Раньше он работал для того, чтобы я мог себя прокормить, но сейчас у него другая задача. И поэтому я должен относиться к нему иначе. Такие притчи мастер рассказывал мне каждый день.

После разговоров начиналась физическая тренировка. Сначала Брюня показывал мне движения, которые я должен был делать вместе с ним, но руки мои и ноги, как и прежде, не шевелились. С того раза, как Хаус дважды ударил меня, они больше не давали о себе добрых вестей. Но Брюня не придавал этому особого значения, был спокоен и своей уверенностью вдохновлял меня на то, чтобы я не прекращал усилий. Он стоял передо мной, как бы пританцовывая, хотя казалось, что ноги его неподвижны, и наносил удары, останавливая их перед самым моим лицом и телом. Я должен был отвечать, но ответить не мог. Однако, через неделю Брюня вдруг предложил нам поменяться местами, и вот теперь я был Брюней, а он мной. Приняв облик мастера, я почувствовал его тело, его руки и ноги. Ощущения были потрясающие, я снова жил полноценной жизнью! Только бы мне не пришлось возвращаться обратно в своё тело. Каково же было ему в моём, обмякшем, мёртвом туловище? Когда я посмотрел на него, он (то есть я) не лежал в постели, а стоял напротив меня. И тогда мы начали бой. Я видел со стороны себя, но не больного, а здорового. Мои руки и ноги совершали микроскопические, тонко отточенные движения, сменявшиеся резкими ударами.

— Это и есть Джит Кун-До? — спросил я.

— В моё время это называлось методом «зеркальной терапии», — пробурчал вечно увязывавшийся за нами Хаус. — Ничего в этом такого особенного нет. Но эффективно, не спорю. Сам со временем увидишь.

И, действительно, через месяц ежедневных тренировок я стал чувствовать усилием воли свои руки и ноги, хотя они по-прежнему не могли двигаться.

— Ты начинаешь вновь приобретать форму, — заметил однажды довольным голосом Брюня. — Ты достиг определённых успехов, ты научился избавляться от пустых сомнений и приобрёл умение чувствовать уверенность, даже когда причин для неё нет.

В этом был он весь — мои успехи на физическом уровне волновали его гораздо меньше, чем умственные и эмоциональные. Но они были! Они были…

7. Игорь Дронов II

Обычно ко мне с утра наведывался Брюня, а Хаус присоединялся позже, но уходили они, как правило, вместе. Вскоре однако Хаусу показалось, что в нашей компании слишком мало народу, и стало, как он выразился, несколько скучновато. «Нужно срочно произвести пополнение кадров», — сообщил он и заставил меня завести еще одного персонажа.

— Ты варишься в собственном соку, — объяснил он мне. — Ты занимаешься только собой. И совершенно бесполезен для общества. Пусть ты выглядишь как пылесос-мутант с четырьмя шлангами, но работать ты можешь. Кем? Ну вот напряги свой кастрированный мозг и подумай.

И я подумал. «Очкарик» связался с фармацевтической сетевой службой и выяснил, что для меня там есть работа менеджером. Ну, знаете, типа того, что кто-то должен связываться с аптеками, узнавать нужны ли им памперсы, градусники, бинты и примочки. Хаус вдруг засуетился и сообщил, что он прямо-таки рвётся стать менеджером, но я заподозрил в нём корыстные мотивы и сурово поставил на место, пригрозив уволить. Это была самая действенная угроза. Брюня был со мной согласен — Хаус для такой работы не годился.

Для неё я создал нового персонажа. Для регистрации в базе трудоустройства требовались имя и фамилии из метрики, и я назвал новичка Игорем Дроновым II. Двойку я добавил, во-первых, для того, чтобы персонаж не отождествлял себя со мной и понимал, что я главный, мне и без того хватало Хауса с его лидерскими замашками. А во-вторых, я не хотел, чтобы в сети меня путали со мной… Как-то я не очень ясно выразился, мне кажется, но думаю, вы меня поняли.

Игорь Дронов II приступил к работе и вскорости на мой счёт в банке стали поступать деньги. Помимо этой деятельности, я озадачил тёзку еще тем, что он должен был ежедневно проверять все новинки фармакологии, относящиеся к мозговой деятельности. Я надеялся, что за рубежом появится новое чудо-средство, способное помочь моему мозгу найти путь к рукам и ногам. Игорь II раз в неделю предоставлял мне список подобных новых лекарств, с полным описанием их действия, противопоказаний, оценкой экспертов и личным своим мнением, основанным на опыте общения с представителями фармацевтических производств.

Игорь Дронов II держался несколько особняком от Хауса и Брюни. То ли комплексовал рядом со знаменитостями, то ли наоборот, считал, что он единственный делает дело, а они дурью маются, то ли имел какие-то свои соображения, которые от меня скрывал.

Насколько эти трое были друг на друга не похожи! Но, разумеется, в один прекрасный день Хаус решил, что они должны подружиться.

— У тебя нет пивка в холодильнике? — как-то спросил он меня.

— Проверь сам, — огрызнулся я. Мне не нравились его шутки, связанные с тем, что он куда-то меня посылал, зная, что я не могу ходить.

— Сей момент, — ответствовал врач и исчез, вернулся он через пару минут, весь из себя огорчённый.

— Твой Мухин пьёт самый дешёвый и самый мерзкий портвейн, какой я только встречал. Я боюсь, что это вообще не портвейн, а жидкость для промывания канализации! О Боже, я отравился. О, я сейчас умру! — он закатил, придуриваясь, глаза. — Всё, братва, пошли в бар. Здесь за углом я приметил одно замечательное местечко. Брюня, Игорь, оставляем этого лежебоку, час-другой он спокойно проведет и без нас.

— Я вообще-то не пью, — сдержанно сообщил Брюня.

— А я работаю, — добавил Игорь Дронов II.

— А обеденный перерыв? — напомнил Хаус. — Законное наше время. Быстренько сообразим на троих и, кто знает, может быть, нашему лежебоке это пойдёт на пользу?! Он всегда слишком серьёзен, разучился расслабляться, надо ему помочь. Небольшая доза алкоголя полезна для сосудов и нервов.

В общем, он их уговорил. К вечеру, перед самым приходом Сергея, явилась подвыпившая компания. Брюня и Игорь тащили на себе Хауса, который оказался самым слабым из них.

— Идите прочь! — послал я их подальше. И они ушли, а утром все трое мучились головной болью и Хаус ползал к холодильнику за опохмелкой. И вид у Брюни и Игоря II был виноватый, а Хаус лишь искоса поглядывал на меня и было ясно, что он уже придумывает очередную каверзу.

— У меня в холодильнике стояла бутылка портвейна, — расстроено сказал мне Сергей пятничным вечером. — Ну надо же, оказалось, что в неё налита простая вода. Жаль, я чек уже выбросил, так бы пошёл в магазин, потребовал замены. Ну подумать только, что за люди!..

8. Янус Многоликий и К;

Дни шли за днями. В бесконечных упражнениях, тренировках, разговорах, работе, и непрестанных безобразиях Хауса я потерял им счёт. У меня не было времени остановиться и обдумать сложившееся положение вещей. Я всё время был занят. И я уже не знал, сотня созданных мной персонажей, или две, а может быть, даже и три, гуляют по сети. Трое самых старых: Хаус, Брюня и Игорь Дронов II контактировали со мной ежедневно. А остальные приходили, когда хотели, и уходили, когда им заблагорассудится. Я даже не был уверен, что все те, кто представляется мне моим созданием, прежде мне когда-либо встречались. Я помнил только самых первых и ярких, которых сотворил после любимой троицы.