Страница 13 из 150
- Ой, извини, - коротко бросила я, покраснев. Он прищурил глаза и, разглядев меня, убрал руки.
- Оставь меня в покое, - просто кинул он и обошёл меня стороной.
Я с облегчением выдохнула и, не оборачиваясь, побежала вперёд.
***
Жизнь продолжалась. Теперь я помогала в храме, изучала религиоведение и посвящала жизнь Богу, помогала отцу и людям.
Жизнь в Убежище, конечно же, была тяжела. Буч со своими оборванцами совсем осатанели - теперь они унижали меня со всем своим извращённым красноречием. Меня уже перестало это ранить так, как раньше. Наоборот, я училась терпеть и со смирением переносить все трудности.
Амата, как и я старалась, избегать банды "Туннельные змеи". В последний раз им сильно досталось от Смотрителя, когда Буч и Уолли Мак попытались зажать Амату в тёмном коридоре возле склада. Повезло, что Эдвин Броч очень вовремя проходил мимо. Амата едва успела вскрикнуть, прежде ей закрыли рот.
Помню в тот вечер Смотритель так орал в своём кабинете, что даже становилось удивительно, как стены всего Убежища не осыпались в крошево.
Не только Буч и его дружки были такими бесчеловечными, все жители Убежища будто бы становились всё более жестокими и злыми. Мне казалось, что в стенах Убежища с каждым днём всё больше и больше нарастает напряжение.
И вот, когда мне исполнилось девятнадцать лет, в моей жизни случилось то, что навсегда изменило её.
Глава 3. Побег
Мне снилось что-то серое и жуткое, расползающееся по полу моей маленькой комнатки. Я сидела на кровати и смотрела на эту гадость. Я дрожала от холода, глядя на то, как под светом маленькой настольной лампы переливалась эта странная субстанция на полу.
Она выглядела так отвратительно, что меня начало тошнить. Я боялась слезть с кровати. Оглянувшись, я с ужасом поняла, что в комнате никого не было.
Осознание этого погрузило меня в ледяной ужас, пробравший меня до самых костей. Свет в комнате мигнул и как-то посерел, высветил стальную низкую тумбочку у отцовской кровати с книгами и кружкой и задвинутый в угол ящик с игрушками, на котором стоял ярко-красный грузовичок с Ядер-колой. Я вздрогнула.
Блестящее серое вещество, напоминающее ртуть, начало шипеть. Я обхватила колени руками и закрыла глаза, содрогаясь от страха. Когда я их снова открыла, на полу моей комнаты ничего не было. Помедлив две минуты, я спустила ноги на холодный пол, ожидая, что в любую секунду на меня может наброситься неизвестная мне тварь. К моему счастью ничего подобного не произошло. Я поспешила выбраться из комнаты в нашу гостиную, где зеленоватым пыльным экраном светился телевизор и темнели уютные красные кресла возле низкого деревянного стола. Тут воздух был таким сухим, что я едва не закашлялась. Почти сразу я вышла в серый коридор Убежища. Перед глазами всё расплывалось. Холод был таким невыносимым, что хотелось выть.
Я двигалась, как в очках режима ВАТС, очень медленно и плавно, замечая каждое движение. Босые ступни совсем замёрзли, а я всё шла и шла по пустым коридорам, заглядывая в пустые комнаты огромного, кажущегося бесконечным Убежища 101. В комнатах всё было на местах: вещи, комбинезоны, лампы, тапки. Я шла всё дальше и дальше, оступаясь и чуть не падая, вытирая слёзы с щёк и кусая губы. Я слышала, как стучит моё сердце, слышала, как мои шаги отражаются от стен, как где-то капает вода и как привычно жужжат лампы над головой.
В одно мгновение я замерла на месте, услышав чьё-то дыхание прямо позади себя. Воздух словно загустел, я стояла и смотрела в стену расширившимися от страха глазами. Тени расползлись страшными изображениями на бетонных шершавых стенах коридора. Мне было страшно, так страшно, что я едва держалась на ногах.
У меня больше не было сил, и я обернулась. Я чуть не закричала, увидев Амату. Она была точно такой же, как и всегда, только сейчас в её внимательных зелёных глазах читалась какая-то отстранённая тоска.
Амата грустно улыбнулась мне.
- Ты знаешь, я умерла, - глядя куда-то в сторону, сказала мне подруга таким тоном, словно сообщала мне свою оценку за экзамен.
Я захлопала глазами.
- Что? - выдохнула я, не понимая, что происходит.
Её, видимо, это разозлило. Она нахмурилась и подняла глаза на меня. В них ясно отражалось усталое раздражение.
- Жизни нет, - чётко выговорила она и исчезла.
Я открыла рот, судорожно выдохнув. В этот момент лампы над головой часто замигали, затем свет совсем пропал, и я снова услышала страшное шипение твари из комнаты. Я закрыла руками уши и зажмурилась что было сил, а когда очнулась, увидела перед собой огромную стальную дверь Убежища 101.
Она была очень грязной, ржавой, перепачканной в крови. Вокруг было слишком темно, чтобы хорошо разглядеть что-либо вокруг, но я отчётливо видела надпись, выведенную белой краской на металлической поверхности двери.
"Ты теперь одна. Не ходи дальше..."
Я прерывисто вздохнула и приоткрыла глаза, просыпаясь.
Меня кто-то расталкивал, держа за плечи. Очнувшись, я почувствовала холод и дрожь после кошмара и, потерев глаза, увидела Амату. За эти несколько лет она, как я, сильно повзрослела. Амата трясла меня за плечи, пытаясь разбудить:
- Просыпайся скорее, Кайли! Ну же...
Я открыла глаза и медленно поднялась с кровати. Придя в себя, я внимательно посмотрела на подругу и заметила, что она была крайне взволнована. Да вид у неё был какой-то потрёпанный и запыхавшийся, словно она долго бежала. Её тёмные локоны выбились из причёски и теперь влажными от пота прядками обрамляли её узкое смуглое лицо, зелёные глаза горели беспокойством.
Несмотря на то, что глупо было сейчас вспоминать о сне, я была рада, что моя подруга оказалась жива. Оправляясь от остатков кошмара, я начала понимать, что происходит что-то нехорошее. Быстро скользнув взглядов по комнате, я заметила, что папы здесь не было. Что-то больно заскреблось у меня в груди, в желудок моментально скользнула глыба ледяного страха. Я перевела дыхание и резко схватила Амату за руки.
- Что случилось? - хрипло спросила я, не помня себя от волнения.
Амата явно обрадовалась, что я наконец-то пришла в себя. Я заметила, что моя подруга едва-едва сдерживает слёзы.
- Кайли, твой отец ушел из Убежища!
Я перестала дышать. Замерла, осознавая, что за секунду весь мир сжался в одну точку. Внутри всё оборвалось: ужас и страх смешались в удушающую смесь. Моё сердце забилось так сильно, словно билось оно в последний раз.
"Твой отец ушёл из Убежища".
Как это? Как это могло произойти? Из Убежища же никто и никогда не выходил! Он отправился за стены Убежища?! В ужас этого умершего мира?! ОДИН?!
Я попыталась вздохнуть, но мне стало так больно, что я чуть не закричала. Перед глазами всё мгновенно расплылось от слёз. Амата схватила меня за плечи. Я посмотрела на неё пустым взглядом. Она покусала губы, словно собираясь с силами, чтобы сообщить мне что-то ещё.
Она отвела взгляд, точно так же как и у меня во сне.
- Они убили Джонаса, - прошептала она наконец.
Её лицо исказилось в гримасе рыдания. Меня словно ударили в самое сердце, я отшатнулась, понимая, что эти ужасные слова просто раздирают меня на части.
- Боже...
Рыдание скрутило меня. Моё сердце! Как болело сердце! Я словно бы чувствовала пробитую в груди дыру, заполненную серой холодной пустотой.
Я закрыла лицо руками, и Амата обняла меня. Я едва обратила на это внимание. Голова готова была взорваться: всё разрушено. Джонаса больше нет, а папа ушел. Как же так? Теперь я осталась совсем одна.
"Ты осталась одна. Не ходи дальше..."
Я вспомнила надпись из сна на двери Убежища. Я отняла руки от лица и постаралась всеми силами взять в себя в руки. Дверь Убежища. Выхода нет. Если папа, ушел, тогда и я смогу уйти отсюда. Я смогу пойти за ним. Да, я выйду под небо и найду его.
Амата отстранилась от меня, всё ещё дрожа как осенний лист.
- Прости, что спрашиваю, Кайли, но у нас совсем нет времени, - сказала Амата. - Твой папа случайно не говорил тебе что-нибудь о своём уходе?