Проклятая усадьба

– Ну вот, одну вещь ты мне рассказал, – произнес он. – Теперь давай рассказывай и остальное.

– Да что же еще?! – с возмущением воскликнул водитель. – Не было ничего больше!

– Нет, было! – твердо заявил Гуров. – Давай рассказывай про выстрел. Ведь вы оба – и ты, и охранник Егор – его слышали. Но оба скрываете. Ведь слышали?

– Откуда вы знаете? – спросил водитель. Он выглядел смущенным и растерянным.

– Да уж знаю. Есть у меня один свидетель. Так что давай рассказывай.

На самом деле он опять блефовал. Достоверно он ничего не знал. Однако днем, беседуя с охранником Егором Кошкиным, он обратил внимание на крошечную заминку в его ответе о том, что происходило ночью. И теперь такую же заминку допустил водитель. Это могло означать только одно: оба что-то слышали и не хотят об этом говорить.

– Давай, Семен, докладывай, – повторил сыщик. – Или мне за тебя рассказать?

– Зачем за меня? – пробормотал водитель. – Я и сам могу. Значит, я как раз спать лег. Тут Егор пришел: у него смена начиналась, и он зашел куртку взять. А то ночью прохладно бывает. Ну, он ее взял, еще меня спросил, как, мол, игра прошла… И тут грохнуло… там, в парке.

– Хлопнуло или грохнуло?

– У нас окно как раз на ту сторону выходит, – объяснил водитель. – В сторону «зеленого грота». Так что мы хорошо этот звук слышали. Грохнуло что-то. Я в кровати сел, говорю: «Слышь, Егор? Вроде стреляют!» Он кивнул, к двери шагнул – вроде выйти собирался. А потом передумал. Постоял-постоял и никуда не пошел. Я его спрашиваю – чего, мол, он не пойдет, не узнает, что случилось? А он внимательно так на меня посмотрел и говорит: «Вот скажи, Семен, ты как к нашей хозяйке относишься? К Ирине Васильевне?» Я такому вопросу удивился, но ответил, что нормально отношусь, уважаю. Он мне и говорит: «И я ее уважаю. Другую такую женщину еще поискать. И если мы с тобой не хотим для нее беды – давай договоримся, что мы этого выстрела не слышали». Я удивился. «Как это, – говорю, – не слышали?» А он отвечает: «Так и не слышали. Не было никакого выстрела, понимаешь? Я, по крайней мере, ничего не слышал. И если кто меня будет спрашивать, так и отвечу. И тебе советую».

– А ты его не спрашивал, почему этот факт надо скрывать, какая от этого будет польза для Ирины Васильевны?

– Почему же, спрашивал. Но он ничего толкового мне не сказал. Только продолжал твердить, что в интересах хозяйки и ее мужа говорить, что никакого выстрела не было.

– Понятно… – задумчиво произнес Гуров. – Он продолжал твердить – значит, у него на этот счет имелись какие-то соображения. А ты просто ему поверил и стал твердить то же самое. Мой тебе совет, Семен: больше так никогда не делай. Не скажу: «Не ври!» Врать в жизни иногда приходится, без этого не обойтись. Но не ври, не зная, зачем и почему ты это делаешь. Иначе когда-нибудь попадешь в нехорошую историю.

Глава 13

Снабдив Семена Вихляева этим запасом полицейской мудрости, Гуров вышел из гаража и направился к дому. По дороге он взглянул на часы. Шел уже двенадцатый час – разговор с водителем занял больше часа. «Ну, теперь я уже точно Никиту на кухне не застану, – размышлял он. – Значит, остался я без ужина. Может, потерплю до утра?» Однако организм четко сообщил сыщику, что терпеть до утра он не намерен. Есть хотелось нестерпимо. «Нет, придется мне все же на кухню сходить, – решил Гуров. – В конце концов, могу обойтись и без Никиты. Что я себе, бутерброд не сооружу? А может, и что-то посолиднее найдется».

С этими мыслями он подошел к дому и взглянул на окна. Он обратил внимание на два освещенных окна на втором этаже. «Одно, кажется, в спальне хозяйки, – подумал сыщик. – А второе в гостевом крыле. Интересно, кто это еще не спит в полночь?»

Мысль о том, что в доме не все спят, подтвердилась, когда он вошел в вестибюль, – где-то наверху негромко щелкнула, закрываясь, дверь. Впрочем, сейчас Гуров не собирался проверять режим дня обитателей усадьбы. Сейчас его интересовало только одно – еда, которая имеется в наличии. Поэтому он направился прямо на кухню. Издалека, еще из коридора, он заметил свет, падающий из дверей «храма пищи», и обрадовался. «Наверно, у Никиты какие-то дела, и он задержался», – решил сыщик. Однако когда он вошел в кухню, он, к своему удивлению, не увидел там повара. Вместо него возле раскрытого холодильника стоял спиной к входу незнакомый Гурову человек – чуть выше среднего роста, худощавый, в строгих черных брюках и белой рубашке. Услышав шаги, человек повернулся, и Гуров увидел лицо человека лет пятидесяти, украшенное длинными висячими усами. Тогда он понял, с кем имеет дело.

– Михаил Степанович, если не ошибаюсь? – спросил он.

– Он самый, – ответил обладатель замечательных усов. Голос у него был густой, рокочущий. – А вы, я так полагаю, Лев Иванович?

– Вы не ошиблись. Вы, стало быть, здешний управляющий?

– Совершенно верно.

– Как же так получилось, что я прожил здесь целую неделю и ни разу вас не видел и не познакомился?

Управляющий развел руками.

– Такой уж я, как видно, человек – скрытный, который не любит попадаться на глаза. А если серьезно – я не так часто бываю в усадьбе. Ведь на мне лежит все снабжение этого дома – и провизией, и всеми предметами быта вроде мыла и шампуня. А еще расчеты с поставщиками услуг, оплата счетов… Вот и сейчас я только что приехал из Кашина, продукты привез.

– Так вы поэтому так поздно! Но ведь водитель с вами не ездил – я только что с ним разговаривал…

– А зачем мне водитель? Я и сам могу за рулем посидеть. Машина, конечно, не моя, Игоря Арсеньевича. Он за мной «Рено» закрепил, на ней и езжу. Там, в городе, мне все грузчики и продавцы погрузят, а здесь Павел, охранник, помог сейчас выгрузить. Вот хочу что-нибудь перед сном перекусить, а то ужин проездил, а голодному ложиться неохота. А вы что – тоже без ужина остались?

– Ну да, – Гуров пожал плечами. – Все разговоры, разговоры…

– Ладно вам! – Михаил Степанович махнул рукой. – Представляю ваши разговоры! Это не дружеская беседа за чашкой чая. Такие «разговоры» изматывают хуже любого физического труда. Ну да ничего. Сейчас я и себе, и вам что-нибудь сооружу. И Никиту будить не придется. Скажите, вы что предпочитаете – ветчину, колбасу или котлеты без гарнира?

– И того, и другого, и третьего, только побольше, – отвечал Гуров.

– Понятно. А приправить чем? В смысле – что пить будете? Водку, коньяк, бренди?

– А тут наоборот – ни того, ни другого, ни третьего, – заявил сыщик. – У меня правило – пока идет следствие, не принимать никаких напитков крепче чая.

– Похвальное правило, весьма похвальное! Тогда я чай и приготовлю. Вы садитесь за стол, а я хлопотать буду.

Гуров последовал совету управляющего, уселся за кухонный стол и стал наблюдать за действиями Михаила Степановича. Тот быстро и ловко нарезал хлеб, колбасу, разогрел в микроволновке холодные котлеты, соорудил две горы бутербродов и поставил их на стол – одну перед Гуровым, другую, пониже, – на свою сторону стола. Затем заварил чай, разлил его по чашкам и только тогда сел на место.

– Как у вас ловко все получается! – заметил Гуров. – Вы, наверно, могли бы и Никиту при случае заменить.

– Ну, совсем заменить – это вряд ли, – отвечал управляющий. – А вот подменить на время могу. Я ведь несколько лет работал на такой же должности – заведующего хозяйством – в одной государственной структуре. Важных людей обслуживал.

– А Игорь Арсеньевич вас оттуда, стало быть, сманил?

– Ну да, вроде того.

На этом разговор на время прервался – оба собеседника занялись поглощением бутербродов. И лишь когда тарелки опустели, Гуров задал вопрос, который давно хотел задать:

– Сами понимаете, я просто обязан вас спросить, что вы делали в ночь убийства. Где были вечером, ночью?

– Да, я понимаю, – отвечал управляющий. – Но мне ответить вам почти нечего. Вечером, после ужина, я играл в карты. Люблю, понимаете, это дело. А тут партнеры нашлись мне по силам – Семен Вихляев, водитель, и садовник Петр Леонидович. Вот мы втроем и сидели у меня в конторе.