Библиотекарша

- Так вот где ты проводишь свободное время! - притворно ужаснулась Лиля.

- Ну, по работе где я только не бываю... Ну вот, я думала, что это какие-то проститутки или гопницы выясняют отношения, еще удивилась, как они прошли в здание. И выглянула. Это были две барышни, очаровательные девочки-"ромашечки" из хороших семей, любительницы инструментальной музыки, Альбера Камю и ванильного латте, которые в фойе брезгливо поджали губы, увидев, что я в джинсах и кроссовках. Это оскорбило их взор. А в туалете они выясняли, кто из них первой положил взгляд на парня с телефоном "Верту" и что будет с той, которая вздумает отбивать его внаглую. Еще немного - и они подрались бы, как лиговская шпана...

- Так вот, - Ника закурила на ходу, - наверное, и в те времена, когда происходит действие "Звезды", таких барышень тоже было много. И Григу, когда от него ушла Мона, было достаточно только пальцами щелкнуть, чтобы к нему очередь выстроилась. Но он всю ночь искал пропавшую любовницу, объехал все станции и полустанки, принял ее обратно даже после измены, оплатил учителю музыки пастушеский рожок, только чтобы Мона согласилась вернуться. А это все же поступок! И она решила: хоть он и хам, но с ним у нее все-таки налаженная стабильная жизнь. А у Миройю осталась память о прекрасной несбыточной мечте, о волшебной встрече, не испорченная впечатлениями от капризной белоручки, которая даже посуду не вымоет, чтобы не повредить маникюр.

- Ну да, - не сразу согласилась Лиля. - Я хотела тебе возразить, но сейчас думаю над твоими словами и понимаю, что ты права. У Марина и Моны было мало шансов отметить золотую свадьбу, они слишком разные, как люди с разных планет, и у них неминуемо начались бы разногласия. Это только в любимых романах Изауры все проблемы между влюбленными легко решаются в постели. В жизни бытовые разногласия часто убивают самую жаркую страсть.

Ника рассмеялась:

- Чем думали ее родители, выбирая имя дочери? Изаура Гаврилова! Бедняга.

- Ну, тогда вся страна прикипела к экранам, наблюдая "страсти на фазенде". А потом девочек стали называть Марианнами, Розами, Асусеннами...

- Да... С таким именем только и остается, что читать любовные романы. Когда родители дают необычное имя ребенку, они вкладывают в это какую-то свою мечту вместо того, чтобы подумать, каково придется сыну или дочери в школе, в вузе, на работе... Изумленные глаза, хихиканье, шуточки, кручение пальцем у виска... Если я когда-нибудь надумаю родить, назову ребенка самым простым именем. Миша или Таня.

- Только не Данилой, - попросила Лиля, - сейчас почему-то все помешались на этом имени. В любой песочнице каждый второй мальчик - Даня.

- Да, с фантазией у молодых мамочек туговато. И еще неизвестно, что хуже: или какой-нибудь Луис Альберто Иванович Бубликов, или Данила Стотысячный.

- Что ты успела прочесть у Сигюрдссона? - вернулась к исходной теме разговора Лиля.

- "Игру красок" и "Письмо пастора Бёдвара". Над "Письмом" даже чуть не всплакнула. Иногда идешь на обычную воскресную прогулку с любимой женой и не ждешь, что в такой прекрасный летний день все, чем ты жил, чем дорожил, полетит ко всем чертям. Пастор был просто не готов к такому.

*

Майскими вечерами в Мариенбурге темнеет поздно. Расцвеченное серебрящимся розовым светом небо видно лучше, оно не прячется за громадами высотных домов. Стих даже легкий ветерок. Ничто не нарушало тишину, и девушки беседовали вполголоса, боясь потревожить ее. Они сидели на только что отремонтированном крыльце. Снова была суббота, и эти выходные Вероника снова проводила у Лили. Всю неделю Ника работала над подборкой статей о потенциальной опасности от чрезмерного увлечения селфи и Инстаграмом.

- Пока девчонки просто вкалывают в губы силикон и фотографируются у "Феррари" в автосалоне, это забавно, - мрачно сказала Ника, щелкая зажигалкой. - Монтируют себя с Мэттом Дэймоном или Джастином Бибером, ретушируют дефекты фигуры на фото... Забавно. Но когда они лезут на крышу, на перила моста или позируют на фоне разбитой машины и реанимобиля, это уже тревожно. Эдак они еще и сами начнут что-то разбивать или поджигать для эффектного фона к селфи.

- Это ты уже преувеличиваешь, - Лиля тоже закурила. - Сейчас, конечно, у молодежи крыша поехала на селфи, но не настолько же!

- Ты даже не представляешь, насколько, - Ника полистала блокнот. - Вот, послушай: на проспекте Энгельса 17-летний школьник сорвался с крыши высотного дома, искал выгодный ракурс для селфи. Сейчас в критическом состоянии. На Финике 20-летний студент пытался проскочить "зайцем" на "Ласточку" и на бегу снимал себя на смартфон. Но не рассчитал прыжок через терминалы, сломал ногу и руку и ушиб голову о кофейный автомат. Что самое интересное, при этом его смартфон остался целехонек, хоть и выпал из рук при падении, и заснял все от и до, но вместо первой десятки Ютуба видео попало в Следственный Комитет. На Лиговском проспекте "Форд" сбил 12-летнего мальчика на переходе. Когда водитель и прохожие пытались оказать ребенку первую помощь в ожидании "Скорой помощи", рядом остановилась парочка, сделала селфи и осталась понаблюдать за происшествием, периодически целуясь взасос и пошлепывая друг друга по попке. А потом, беседуя со мной, они искренне недоумевали: а что они такого сделали?! И это не только в Питере, я читала о подобных случаях и в других городах. Стремление сделать эффектный кадр или видео и получить за него лишние несколько тысяч "лайков" для некоторых перевешивает моральные нормы и даже инстинкт самосохранения...

Лиля потрогала новенькую ступеньку.

- Я читала, - задумчиво сказала она, - что однажды, когда Федерико Феллини лежал в больнице, он увидел за окном своей палаты человека с фотоаппаратом. С трудом повернув голову, режиссер спросил: "Тебе не стыдно?". "Нет, - ответил фотограф, - ведь это вы меня придумали!". Он имел в виду героя одного из фильмов Феллини, Папараццо. Это имя стало нарицательным для тех, кто готов цепляться вверх ногами за дерево и подглядывать в окно спальни ради интересной фотографии. А сейчас продолжатели дела Папараццо давно переплюнули основоположников...

- Это тревожный симптом, Лиля, - нахмурилась Ника, - если люди ставят "лайки" под фотографией выше собственной жизни и готовы юродствовать даже рядом с местом аварии, значит, что-то очень неправильно повернуло в развитии общества, а мы упустили момент, когда это было еще можно легко остановить.

- Да, упустили, - повторила Лиля. - Но ты думаешь, что уже ничего нельзя исправить, и эта болезнь неизлечима?

- Шанс есть только тогда, когда люди сами захотят измениться. Если суррогаты застят человеку весь мир, значит, ему чего-то не хватает в настоящей жизни. Когда у тебя есть смысл жизни, ты не будешь заполнять пустоту заменителями.

Лиля помолчала, вспомнив один рассказ из исландского сборника, "Тени". Это была история молодой женщины, которой муж подмешивал наркотик. Героиня пребывала в приподнятом настроении, радовалась игре в снежки, теплому камину, вкусному домашнему хлебу и обожала своего мужа, который дарил ей радость. Пока не оказалась в больнице, где ее только чудом спасли от передозировки. Выходя из наркотического дурмана, девушка тосковала по утраченной радости и умоляла вернуть ей мужа. Она практически забыла свою прошлую жизнь, родителей и была уверена, что больница - это кошмарный сон, из которого ее может вывести только муж. А он, арестованный за то, что едва не отравил жену наркотиком, на допросах пытался откреститься от обвинений, утверждая, что девушка сама добывала и употребляла дурман...

В конце рассказа выписанная из больницы героиня потерянно сидит на остановке автобуса под дождем... "Интересно, сможет ли она вернуться к нормальной жизни и понять, что кошмаром было именно то, что проделывал с ней муж? Финал остается открытым, каждый читатель может "дописать" его сам. Своеобразный тест на оптимизм или пессимизм. В самом деле, почему некоторые люди заполняют свою внутреннюю пустоту суррогатами и думают, что это и есть жизнь?..".