Жили-были

Лика помолчала, после чего переспросила:

— Что с тобой? Не с той ноги встала?

Саша зажмурилась, радуясь, что сестра в этот момент не может её видеть. Присела на стул и зажмурилась на секунду.

— Настроения нет.

— Поругалась со своим очкариком?

— Занимайся своим Петечкой, — посоветовала ей Саша, разгорячившись. — И про Ефимова я ничего не знаю. Зачем он тебе нужен?

— Хотела с ним по поводу защиты поговорить. — Анжелика усмехнулась. — А он меня, кажется, избегает. Трус.

Трубку Саша положила, ощущая тяжесть на сердце. Было ясно, что просто так Лика не отступится, будет искать Ефимова, пока не найдёт. И что куда более ясно: дело не в защите диплома.

Немного посомневавшись, Саша позвонила Толе домой. Трубку сняла его мама, и с сожалением Сашу оповестила, что Толя уехал из города, на дачу к кому-то из друзей. Сказал, что готовиться будет там.

— К кому из друзей?

— Не сказал, Сашенька. Но если он позвонит, я ему передам, что ты его искала.

— Хорошо, спасибо, — вздохнула Саша.

Опять она осталась ни с чем. Остаётся надеяться, что Толя не от неё сбежал, не от её поцелуя, а всё-таки от Лики. И ничего удивительного, что впала в тоску и апатию. Дни шли, а Ефимов никак себя не проявлял. Саша успокаивала себя, обзвонила друзей и знакомых, одногруппников Лики, ненавязчиво поспрашивала, и самое главное, что выяснила: заняты все. В беспокойстве, переживаниях, нервные и злые, а ещё вздыхали бесконечно. Разговаривать с такими людьми было проблематично и тяжело. Каждое слово приходилось вытягивать и потратить на это кучу времени, которого, кстати, ни у кого не было. Лишь Стариков признался, что Толя у него на даче, но Сашу это совершенно не касается, и приезжать к ним не надо, они готовятся.

Признаться, после того, что выяснила, где всё-таки прячется Ефимов — от неё или не от неё, это уже другой вопрос, — стало легче и спокойнее. Саша только решила уточнить:

— Вы точно к диплому готовитесь, Миша?

— Да что же это такое, — в полный голос возмутился Стариков. — Каждый, кто мне звонит, об этом спрашивает. Мы готовимся, Саня, не пьём. Отстаньте все. — И трубку кинул.

Это было, безусловно, невежливо, но вполне объяснимо в исполнении человека, которому до защиты диплома оставалась пара дней. Саша поняла, приняла и нисколько на Старикова не обиделась. А затем задумалась о том, расскажет он Толе о её звонке или не расскажет. Скорее всего, да. А это хорошо или плохо?

Кажется, одна Лика не переживала. За день до защиты, отправилась платье свадебное выбирать. С подругами, и младшую сестру с собой прихватила. Саша была удивлена Ликиным спокойствием, можно сказать, слоновьим. По себе знала, что перед своей защитой от волнения ногти все сгрызёт, а Лика половину дня потратила на выбор свадебного платья и простояла перед зеркалом. Её подруги трещали, как сороки, а Саша, улучив момент, всё-таки спросила:

— Ты совсем не волнуешься?

Анжелика оправила пышные юбки платья, повернулась боком, осмотрела себя, атласный корсет ладонями разгладила. И только после этого взглянула на Сашу.

— Ты о свадьбе? Конечно, волнуюсь.

— Я об институте, Лика.

— А, это. — Она пожала плечами. — Петя обещал, что всё будет в порядке. К тому же, сейчас я уже не представляю, что я буду делать с дипломом.

Саша привалилась к стене, сложила руки на груди. Вздохнула.

— Понятно. Работать ты не собираешься.

Лика взглянула с недоумением, правда, переигрывала.

— Шутишь? Если бы я собиралась работать, замуж бы не выходила. Но я уверена, что Петечка справится с любыми трудностями.

Саша украдкой огляделась, их никто не слушал. И тогда она спросила, до предела понизив голос:

— А Толя?

— Что Толя?

— Зачем-то ты его искала.

— Искала? — Анжелика усмехнулась. — Почему ты думаешь, что не нашла?

Саша промолчала. Сказать ей было нечего. Действительно, почему она думала, что Лика Ефимова не нашла? Она всегда находила и получала всё, что хотела.

Толя объявился сам. Вечером, в день сдачи. Позвонил, и как ни в чём не бывало, сказал:

— Привет, малыш.

Саша от его тона насторожилась. Совершенно не знала, как реагировать. Но ответила:

— Привет.

— Поздравишь меня?

Она выдохнула.

— Конечно. Поздравляю. Всё хорошо?

— Всё отлично. Ты искала меня?

— Не искала, — соврала Саша. — Волновалась немного.

— Мне нужно было время, чтобы мозги на место встали. Зато теперь я свободен, как ветер.

— Ты молодец.

Он рассмеялся.

— Хвали меня, хвали. — А затем спросил: — Ты придёшь? Мы у Потапова собираемся.

— Кто?

— Да все, — легко ответил он, а Саша тут же спросила:

— И Лика?

— Обещала придти, — не стал скрывать Толя, и Саше показалось, что она расслышала в его голосе что-то такое… то ли оттенок недовольства, то ли, наоборот, ожидания. И не осмелилась поинтересоваться, встречался ли он за прошедшую неделю с Ликой. Вместо этого пообещала:

— Я приду. Через час буду.

— Замечательно. Тебя встретить?

— Не думаю, что через час ты будешь в состоянии.

Он снова рассмеялся, и телефон отключил. А Саша замерла, сжимая трубку в руке. Хотелось зажмуриться и сделать что-то безумное, самое малое, закричать. Но закричать, значит, напугать бабушку. А этого не хотелось. И вместо глупых поступков, кинулась к шкафу с одеждой, а после к зеркалу. Почему-то показалось, что этот вечер может стать очень важным в её жизни. Возможно, самым важным.

И ради важного вечера, она, наконец, распустила хвосты, подкрасила глаза, а вместо любимых джинсов надела короткую юбку. Как именно ей сегодня может помочь юбка и макияж, думать отчего-то было страшно. Саша шла по улице и без конца юбку одёргивала. Старалась делать это незаметно, но из-за открытых ног, чувствовала себя едва ли не голой. Хотя, вокруг большинство девушек выглядели так, как она, наконец, пришла тёплая погода, и про куртки и штаны можно было позабыть. Многие так и сделали, с удовольствием, а вот Саше было непривычно. По пути зашла в магазин, купила бутылку вина и кое-какой закуски, на что денег хватило. Являться к вчерашним студентам, даже поздравлять, с тортиком и бутылкой шампанского, было глупо. Нечего и гадать, у Потапова сейчас идёт такое веселье, что им куда нужнее дозаправка, чем глупости в виде пирожных.

А чтобы отвлечь друзей от её вызывающего (по крайней мере, по мнению самой Саши) вида, она, как только вошла в комнату, где шло веселье, свой вклад в застолье и продемонстрировала.

— Я вам кое-что принесла!

— О, Саня пришла!

— Сашка, мы сдали! Всё кончилось!

Она рассмеялась.

— Поздравляю. Всех поздравляю, все молодцы. — Саша старалась улыбаться открыто и радостно, кое-кого даже расцеловала, а потом шлёпнулась на свободное место на диване. И тут же будто провалилась вниз. Её роста было недостаточно, чтобы за этим столом казаться взрослой. Над ней посмеялись, а она всем кулак продемонстрировала.

— Хватит смеяться.

— Не ржать, — прикрикнул Ефимов, и Саше пришлось закинуть голову, чтобы увидеть его. Когда она вошла, в комнате Толи не было, а теперь он появился из соседней комнаты и высился над ней.

На его окрик особо никто внимания и не обратил, за столом шумели, смеялись, разговаривали, уже напрочь позабыв про Сашин конфуз. А Толя присел на подлокотник дивана, на Сашу посмотрел, улыбнулся.

— Привет, я волноваться начал. Опаздываешь.

— Я пешком шла.

— Ну, и зря. Темно уже.

Саша только плечами пожала, а в следующий момент они вместе с Ефимовым поморщились, когда Алёнка Каравайцева вдруг запела. Новиков на гитаре играл, а она пела, что-то дворовое, хулиганское и беспардонное. И настолько же весёлое. Пела Каравайцева ужасно, но некоторые всё равно подхватили, и это было занятно. Правда, довольно громко.

— Сань, встань, — вдруг попросил Ефимов.

Она взглянула с удивлением, но поднялась, а Толя с подлокотника на диван съехал, а Сашу к себе на колени усадил.