Страница 17 из 97
Бренор был рядом с ней, поддерживая и зовя.
— Девочка? Девочка?
Задержав несколько вдохов, Кэтти-бри удалось открыть глаза, и широко улыбнуться.
— Что ты сделала? — торжественно спросил дворф.
Женщина пожала плечами и покачала головой. Зато честно. Все, что было сделано, лежало за пределами её понимания. За пределами понимания смертных. Это была прекрасная, удивительная вещь. Возможность заглянуть за грань бессмертия, которое касалось Кэтти-бри так глубоко, что женщина могла только хихикать, словно очарованный ребенок.
Она ткнула пальцем в клещи, висящие на краю стола. Инструмент, зачарованный так же сильно, как величайшее оружие Фаэруна. Любой нормальный металл, опущенный в эту печь, расплавится почти мгновенно. Но эти щипцы были созданы и покрыты магией в момент создания Гаунтлгрима.
Бренор надел тяжелые перчатки, висящие рядом с инструментом, и взял клещи. Щурясь от яркого белого света, он сунул щипцы в огонь и развернул их. Его удивление стало плохо скрываемым, когда он обнаружил в щипцах не два щита, а один.
— Что ты сделала, девочка? — снова спросил он, запинаясь. Медленно, он потянул щит из печи.
В желобе лежал щит, однако, он больше не был похож на его старый. Кружка никуда не делась, теперь сияя, словно серебристый мифрил. Текущая пена приобрела молочно-белый цвет. Теперь это был не простой рисунок, а рельефное изображение. Щит, который он держал в руках, казался знакомым, но в то же время знакомым не был. Сейчас Бренор мог различить паутинки, выгравированные в металле. Прекрасные, симметричные нити.
Дворф посмел коснуться поверхности рукой, а затем с любопытством уставился на вещь и стянул перчатки.
— Не горячий? — то ли спросил, то ли просто констатировал он.
Кэтти-бри просто улыбнулась. Она не могла найти в себе сил для разговора.
Бренор поднял новый щит.
— Такой легкий, — пробормотал он.
Затем, на лице дворфа отразилась тревога, и он сунул руку за щит, нащупывая там то, что вызвало у него вздох облегчения. В руке у Бренора появилась кружка темного золотистого эля со стекающей по краю пенкой.
Бренор посмотрел сквозь полупрозрачное стекло, и его улыбка становилась увереннее с каждым пузырьком, всплывающим на поверхность кружки.
Он поднес кружку к губам и сделал глубокий глоток, обливая половину бороды белой пеной. Кивнув, он выразил глубочайшее удовлетворение.
— Ощущения те же самые, таланты те же самые, выглядит… — Бренор замолчал и посмотрел на щит, поглаживая пальцем нити паутины. — Выглядит немного по-другому, — подтвердил он, кивая и не выражая недовольства. — Что еще ты сделала, девочка?
— Возможно, мы будем учиться вместе, — несколько рассеянно ответила Кэтти-бри. Все её мысли до сих пор крутились вокруг кузнечного дела. Ибо никогда ранее она не сталкивалась с таким уровнем волшебства, даже создание пряжки с Таулмарилом было очень далеко от этого.
Она посмотрела вперед, словно отвечая на другой зов в своей голове. Женщина очень рассчитывала вернуться в Кузню этой ночью.
Благодаря помощи Киммуриэля перемещение в свою таверну не заняло у Джарлаксла много времени. Потому лидер наемников незамедлительно отправил псионика работать над важнейшей задачей. Где-то там, Киммуриэль деловито разбирался с мыслями Далии, и Джарлакслу с Энтрери оставалось только ждать новостей. Убийца нервно расхаживал по комнате.
— Никогда не видел тебя таким, друг мой, — сказал Джарлаксл.
Энтрери повернулся к нему, глядя исподлобья.
— Что? — невинно спросил наемник. — Разве я не сделал того, о чем ты просил? И какой это был риск!
Человек прекратил метаться по комнате и уставился на дроу.
— Я бы сказал, что это меньшее, что ты мог сделать.
— Мы опять за старое?
— А мы что, заканчивали это обсуждать?
— У меня не было выбора, — тихо сказал Джарлаксл.
— Я десятилетия прожил в рабстве у Лорда Алегни!
— Тебя, вероятнее всего убили, если бы я не…
— Я предпочел бы смерть!
— Правда? — спросил его дроу. — После всего, что ты пережил. После спасения Далии ты действительно сожалеешь, что я не дал тебе умереть тогда, больше века назад?
— Я хочу, чтобы тот, кого я звал другом, меня не предавал, — ответил Энтрери.
— Я сделал тебя королем! — с апломбом воскликнул Джарлаксл. — Артемис Энтрери, король Ваасы!
Закончив провозглашение, он улыбнулся — это было то самое провозглашение, что едва не свело обоих в могилу благодаря легендарному Гарету Драконоборцу, человеку, долгие годы бывшему королем Дамары.
Но Энтрери не разделил с ним веселья.
— Я пытался тебе помочь, — сказал Джарлаксл более угрюмо.
— Ты пытался помочь себе, — парировал Энтрери.
— Конечно! Чтобы продолжить план по твоему освобождению.
— Ты спас себя. Ты предал меня, чтобы спасти себя.
— Я спас Калию, — ответил Джарлаксл, заставляя Энтрери отшатнуться. Калия была первой женщиной, похитившей сердце Энтрери. Бродяжка из Земель Кровавого Камня, украденная у него темными эльфами.
Темными эльфами Джарлаксла.
Разозленный человек хватал ртом воздух, пытаясь подобрать слова.
— Она бы убила тебя, — напомнил ему дроу. Полуэльфийка и правда напала на Энтрери в порыве гнева. В результате чего мужчина выкинул её в окно, в переулок, где и оставил умирать.
Но этот поступок, трагичность момента, разбил сердце Энтрери. Эта черноволосая голубоглазая полуэльфийка была его любовью. Первой женщиной, которую он смог полюбить. Он и теперь мог слышать в голове её голос. Её легкую шепелявость, результат боевого ранения, которую мужчина находил столь милой.
— Киммуриэль спас её — мы спасли её, — пояснил наемник. — Мы вернули ей надежды и жизнь. Киммуриэль правда много занимался с ней. Также, как он теперь возится с Далией. Она прожила долгую жизнь, друг мой.
Энтрери с любопытством посмотрел на дроу, и наемник кивнул.
— Полагаю, она все еще жива, — признался он. — Она не так уж стара для полуэльфийки.
Колени человека подогнулись.
— И ты только теперь решил сказать мне это? — спросил он, выплевывая каждое слово с возмущенным недоверием.
— Я не уверен.
— Её забрала Бреган Д’Эрт! В рабство!
— Ничего подобного! — отнекивался Джарлаксл. — Она была с нами не так долго, и никак не рабом.
— Я все видел! Я убил тех дроу, которые притащили её в Мемнон.
— Я сам подсунул тебе тех эльфов — они были простыми орками, которым специально изменили внешность ради того, чтобы ты провел некоторое время с Калией, — пояснил Джарлаксл.
Выражение лица Энтрери показывало, что он не слишком-то поверил наемнику.
— А потом она ушла, — сказал Джарлаксл. Энтрери освободил женщину, и они провели несколько десятидневок в Калишитском городе Мемноне, но однажды утром Энтрери проснулся и обнаружил, что снова остался один.
— Ты имел в виду, что забрал её, когда привел ко мне Нетерезов?
— Да, забрал, — признал дроу. — Но это было её собственное желание. Она не хотела оставаться с тобой. С помощью Киммуриэля она должна была избавиться от своего гнева и жизнь, которой ты — жизнь, которой мы жили не привлекала Калию. Она попросила меня дать ей немного времени с тобой, чтобы попрощаться…
— Это неправда! — взревел Энтрери. — Не это ты говорил мне тогда. Ты думаешь, годы стерли мои воспоминания? Ты думаешь, я постарел и стал совершенно слабоумным?
— Ты услышал то, что должен был, — согласился Джарлаксл. — И это тоже моя идея. Иначе они, без сомнения, убили бы тебя.
— Это было бы лучше, чем оказаться у Алегни!
— Другой вопрос.
— Это было через день после того, как Калию забрали!
— Разумеется, ради её блага. Нетерезы нашли тебя. Уверяю тебя, без помощи Бреган Д’Эрт. Они сделали это из-за меча, который ты снова носишь. Мы знали, что он принадлежит Нетерилу, и они пришли за ним. Их силы превышали наши. Я спас твою любимую, выполнив её желание и уведя её прочь.