Страница 2 из 2
Теперь представьте себе, какой эффект это дает в случае перенаселенности. 40 тысяч мидий на квадратный метр за сутки сообща фильтруют миллион восемьсот тысяч литров морской воды. Восемнадцать миллионов тонн с гектара! Этим количеством можно каждый божий день наполнять 72 супертанкера. Ничего удивительного, что, по мнению многих специалистов, прибрежные воды проходят сквозь живой сифон мидий.
После такого описания их подвигов можно решить, что природа снабдила мидий сверхмощной вакуумной системой. На самом деле никакой всасывающей системы нет, а есть мириады крохотных ресничек, которые прогоняют воду сквозь тело. Ритм здесь такой: от двух до пяти движений в секунду, но в случае необходимости ракушка способна выдать и по десять.
Вся поверхность мидии, внутренняя часть мантии, сифоны, лепестки жабр, ротовые щупальца — все покрыто мохнатыми, неустанно колышущимися ресничками.
Мантия добавляет ко всему этому собственные ритмические сокращения. Мидия — настоящая фабрика с непрерывным циклом производства.
Организация труда там налажена в совершенстве. По мере поступления питательного раствора вводной сифон производит тщательный контроль: закрывает доступ слишком крупным частицам планктона. Одновременно на выходе анализируется выходящий поток. Чувствительный к химическим веществам аппарат не отпускает элементы, которые он считает необходимыми для организма.
Но и этого недостаточно. Наша мидия без устали стремится к совершенству. Ротовые щупальца знать не желают о предыдущей фильтрации. Они начинают все заново с единственной целью — выявить, не проглядели ли реснички что-нибудь вредное на предыдущих контрольно-пропускных пунктах. В конечном итоге в рот моллюска попадает пища с гарантией качества, без малейших вредных примесей.
Соблазненный всем этим совершенством, человек издавна питал привязанность к мидиям. Можно даже сказать, что он полюбил их в сыром и вареном виде, жаренными на сковороде или на углях, с соусом или маслом, лимоном или в виде приправы к курице, по-остендски, по-бордоски, по-ларошельски, по-бедфордски и даже по-венгерски, хотя Венгрия и не числится среди морских держав. Справедливости ради заметим, что не только люди обратили внимание на достоинства этих ракушек. Любителей их нежной плоти в природе предостаточно: тут и осьминоги, и рыбы-ракоеды, морские и перелетные птицы. Но самая лакомка — это морская звезда, бывает, что она опустошает целые районы. Мускулистый хищник раскрывает створки раковин своими пятью лучами, выворачивает наружу свой желудок и переваривает бедную мидию в ее собственной ракушке.
Брюхоногие моллюски предпочитают действовать наподобие взломщиков сейфов. Они проделывают дырку в бронированном покрытии мидии. Увы, наша ракушка не в силах спастись от нападения бегством, поэтому она беззащитна против гастрономических выкрутасов своих поклонников. Единственно, что ей остается, — это покрепче цепляться нитями за упор, поплотнее захлопывать створки и уповать на счастливый случай.
Первый встречный может собирать мидий для развлечения, и это делают все отпускники. Однако тут необходимо соблюдать осторожность: мидии часто облюбовывают устья рек, портовые бухты и места сбросов сточных вод. Вода может быть сколь угодно загрязнена — ракушкам это не страшно, поскольку они ее тщательнейшим образом профильтровывают. Но случается, что в районе портов мидии становятся токсичными, выделяя особый яд — митилотоксин (от латинского «митилус» — мидия). Яд этот очень опасен, так как действует на нервную систему, причем ничто не выдает его присутствия. Уберечься можно, попросту воздерживаясь от сбора мидий внутри больших портов.
Лучше всего довериться «митикультуре», то есть ракушкам, выращенным в специально отведенных местах. Обычно питомники устраивают в неглубоких местах с чистой водой. В дно вбивают ряды кольев, которые служат упором для мидий. В Средиземном море вместо кольев используют веревки — их легко поднимать и опускать, проверяя готовность урожая.
Король Людовик XVI так любил мидии, что во дворец ему еженедельно поставляли дюжину-другую корзин с ракушками. Он даже изобрел для них королевский соус с кайенским перцем.
Мидии не были никогда основным продуктом питания, однако питательные свойства их весьма ценны. Сто граммов мяса мидий эквивалентны одному яйцу, а двести граммов — среднему бифштексу. В мидиях содержатся многие элементы: натрий, калий, кальций, железо, фосфор, сера, хлор и в меньшем количестве йод, медь, цинк. Вода, находящаяся внутри створок, обладает целебными свойствами. Уже сто лет назад один аптекарь стал продавать некий «сироп из мидий», способствующий росту костей и весьма полезный при заболеваниях щитовидной железы.
Древнегреческие врачи занесли мидий в свой лечебный кодекс. Им приписывалась способность излечивать болезни печени, почек и легких. Пепел мидий, смешанный с медом, заживлял раны. В довершение всего «сиропу из мидий» приписывали свойства эликсира молодости!
Незачем, видимо, говорить, что сами мидии не разделяют всех этих восторгов. Они бы предпочли, чтобы их оставили в покое. В отместку они, случалось, награждали особо ретивых любителей брюшным тифом. Но вина за это лежит не на самих ракушках, а на окружающей среде. В чистой воде мидии всегда здоровы. В зараженных районах они не в силах избавиться от бактерий. Поэтому перед употреблением советуют мидий вымочить в солевом растворе, а затем сварить их.
Бывает, что мидии преподносят своим поклонникам сюрприз: между створками они обнаруживают крохотного крабика. Не думайте, что это пойманная ракушкой добыча. Эти нахлебники — так называемые «пиннотеры» — «крабы-горошинки» — в действительности нахальные интриганы, которые проникают в ракушку и поселяются там, уцепившись за жабры. Сметливые крабы быстро соображают, что при таком объеме перекачанной воды на их долю должно оставаться кое-что.
Раньше бытовало поверье, что эти крабики предупреждают свою близорукую хозяйку об опасности и та немедленно захлопывает створки. Но колонизированные мидии оказываются более худыми и хилыми по сравнению с товарками, живущими на отдельной жилплощади. Вопрос нервов, разумеется. Ибо хоть это и мидии, но нервы есть у всех! Краб-жилец, без конца щиплющий за жабры, в конце концов может и надоесть.